— А выглядишь ты неплохо. И цвет лица свежий, и поправилась ты на фунт или даже два.

— Да уж на мясе и картошке… И молоко от джерсийской коровы миссис Мэйсон скорее похоже на сливки.

— Точно. Из него получаются замечательные масло и сыр. Я как раз утром взбила свеженького масла. Мы будем на ленч мазать им горячий хлеб, а сверху — еще вишневый джем от мистера Слэттери. А потом ты сможешь вздремнуть.

— Есть и спать, спать и есть, — недовольно фыркнула Гарнет. — Вот уж если от чего я тут умру, так это от скуки!

— Но ты в этом сама виновата. Мистер Стил смог бы внести разнообразие в твое существование, если ты позволишь ему бывать у нас.

— Очень мне нужно его видеть, — нервно пробормотала Гарнет.

— Брант сказал Сету, что Дюки скоро устроят праздник. Приглашено все графство. Гарнет нахмурилась.

— Это значит, что на глазах у всех леди в красном повиснет у Бранта на одной руке, а обезьяна — на другой.

— Ах, Гарнет, ты просто невыносима. Да ведь все изменилось бы, прояви ты к нему хоть малейший интерес.

— Но он мне совсем не интересен.

— Это ты просто вбила себе в голову, дорогая, и поэтому-то ты так одинока и несчастна, — парировала тетя и вздохнула. Кажется, она сказала лишнее. Не нужно было затрагивать эту тему, зная, как племянница реагирует на такие разговоры.

Доктор Берт Уорнер приехал в Техас сразу после окончания медицинского колледжа в Бостоне. Первыми его пациентами стали те двадцать четыре семьи, с которыми он двигался в фургонах на Запад. Лихорадка и понос, переломы, раны от индейских стрел и даже роды — одним словом, работы ему хватало. За те долгие годы, что он провел в Техасе, он нес службу в нескольких фортах и на аванпостах, а в одном из фортов познакомился с дочерью коменданта и женился на ней.

Милдред Кэйд было тогда лишь шестнадцать — девочка, еще только собиравшаяся стать женщиной, к тому же весьма хрупкого сложения. У нее была почти плоская грудь и узкие бедра, но, как часто случается с женщинами подобного типа, она быстро забеременела. Эта беременность огорчила Берта, так как он понимал, чем она грозит Милдред. Он старался сдержать вес плода, посадив Милдред на строгую диету. Однако ребенок поглощал все, что она съедала, и быстро рос, сильно деформировав ее фигуру. Глядя на жену, очень плохо переносившую беременность, Берт чувствовал себя похотливой скотиной, изнасиловавшей беспомощную маленькую девочку. По мере приближения родов лицо Милдред становилось все более бледным и осунувшимся, а в ее больших карих глазах застыли тоска и ужас.

Когда роды начались и Берт понял, что обычным путем ей не разрешиться, он начал думать о кесаревом сечении. Но беда была в том, что ему никогда не приходилось делать подобной операции и он даже не видел, как ее делают другие. Берт испугался, что Милдред умрет у него под скальпелем. Пришлось прибегнуть к помощи инструментов. Однако плод не желал покинуть лоно матери, и его удаление грозило разрывами и обильным кровотечением. Расширитель и щипцы оказались бесполезными. Берт принялся помогать ей руками. Прошел день, и прошла ночь. Наконец последние силы, и так истаявшие за прошедшие девять месяцев, совсем покинули ее. Милдред умерла от физического истощения, ребенок задохнулся внутри нее.

В столярной мастерской форта солдаты сделали специальный гроб, чтобы скрыть деформацию ее фигуры, поскольку Берт отказался резать тело и удалять мертвого ребенка. Ее похоронили на военном кладбище, и в течение последующей недели безутешный супруг проводил все ночи на ее могиле. Он безжалостно корил себя за случившееся, объявил, что не способен быть врачом, и уволился с армейской службы.

Проскитавшись бесцельно несколько лет, Берт осел в Лонгорн Джанкшин. И сколько бы родов он потом ни принял, сколько болезней ни исцелил, сколько переломов ни вылечил и ни спас жизней после змеиных укусов, бычьих рогов и конских копыт, он не мог простить себе той самой дорогой жизни, которую не сумел уберечь. Ничто не могло изгладить этот ужасный случай из его памяти и избавить от чувства непроходящей вины.

И все же Берт Уорнер счел себя специалистом лучше того доктора, что послал юную Гарнет Лейн в Техас. У нее нет никакой чахотки. Ему даже не потребовалось изучать ее легкие, чтобы убедиться в этом. Врачу в данном случае нечего здесь было делать.

Доктора Уорнера очень интересовала Гарнет, и он напрямик спросил о ней Бранта Стила, поскольку тот имел возможность общаться с девушкой в течение некоторого времени после гибели парохода.

— Прекрасная девушка, — ответил тот.

— И все?

— Она замужем, доктор, или, по крайней мере, думает так.

— Что вы имеете в виду?

— Да ладно, док. Вы же наверняка слышали ее историю от Сета Траверса или от кого-нибудь еще.

Берт кивнул:

— Да, слышал. Семья миссис Лейн считает, что ее муж погиб, но девочка этому не верит. Она хорошенькая, не так ли? Хотя и очень хрупкая на вид. Напоминает мне мою жену Милдред, ведь история моей жизни здесь тоже хорошо известна.

— И та и другая истории печальны, — мягко сказал Брайт. — Вы думаете, миссис Лейн больна, док?

— Нет, врач ей не нужен. Осмелюсь сказать, что ее нездоровье имеет скорее психологические причины, чем физические. Нужен хороший молодой человек, чтобы излечить ее, — я вовсе не имею в виду доктора. Может быть, вы бы вполне подошли для этого случая…

— Сомневаюсь, — беспечно отозвался Брант, — ведь между нами географический барьер.

— При чем тут география, ведь вы оба теперь живете в Техасе.

Да нет, дело не только в этом, док, — сказал Брант, упаковывая лекарства, полученные от доктора, в седельную сумку.

Видя, что Брант хотел бы сменить тему разговора, Берт пошутил:

— Вы, как всегда, собрались заглянуть в «Серебряную шпору»? Да, Брант Стил оказал большую услугу Салли Фоссу, привезя в наш город эту красулю с обезьянкой.

Берт сделал паузу, наблюдая за выражением лица Стила.

— Я слышал, мисс Ли — ваша женщина. В таком случае лучше присматривайте за ней, чтобы Фосс ее не умыкнул.

— Эта дама сама себе хозяйка, — спокойно ответил Брант, взваливая сумку себе на плечо. — Пойду отвезу это хозяйство на ранчо. Миссис Дюк требуется лекарство от ревматизма, а мистеру Дюку — от подагры.

— Скажите им, что я скоро их навещу. Некоторые люди на ранчо больше заботятся о здоровье своего скота, чем о собственном. Дюкам повезло, что их управляющий разбирается не только в скотоводстве. Предыдущий был не слишком умен… пил без устали, и вечно с ним что-то случалось — то нечаянно подстрелит себя, то с лошади грохнется. В последний раз он проделал то и другое одновременно — вот почему у тебя теперь эта работа.

— Постараюсь быть более осторожным.

— Да уж, пожалуйста. Следите также за руками, — посоветовал доктор. — А если случайно увидите, что кто-нибудь окунает свое мужское достоинство в настой из джина или табака, тут же присылайте ко мне за ртутными пилюлями. Триппер появился здесь вместе с первыми армиями, а Техас, как вы знаете, побывал под шестью флагами.

— Много же пилюль потребуется, — произнес Брант, поднося руку к шляпе в воинском салюте. — Ну, пока, Берт. Увидимся.

Выступления Лэси Ли произвели фурор.

Ничего подобного Запад до сих пор не видел, и тем, кто это утверждал, можно было верить, поскольку некоторые из доморощенных специалистов по развлечениям видели практически все подобные номера, что показывались на границе в Эль Пасо, Санта-Фе, Денвере, Чейене и даже в Сан-Франциско. Несравненная Лэси Ли породила в Лоргорн Джанкшин больше пересудов, чем таинственный огненный шар, промчавшийся незадолго до того по ночному небу и оставивший в месте падения воронку диаметром в 55 футов . Появление Лэси Ли вызвало огромное число протестов со стороны женщин, и большее возмущение, чем последняя в графстве публичная казнь через повешение.