У меня нет ответа на этот вопрос. Эзра хочет настоящей любви. Ну почему он не видит, что все это просто притворство?

– Тебе нравится он или то, что ты в отношениях?

В уголках глаз Вал скапливаются слезы. Я чувствую себя отвратительно. Нет ничего хуже, чем заставлять плакать лучшую подругу.

– Возможно, я и не была честна с ним поначалу, просто я не хотела, чтобы незнание фильмов все испортило. Но мои чувства к нему всегда были настоящими, – Вал вытирает слезы салфеткой. А они все капают и капают. – Мне всегда казалось, что фраза «мое сердце пропустило удар» просто нелепа. Но так произошло с Эзра. Каждый раз, когда я смотрю, как он идет ко мне по коридору с обворожительной улыбкой на лице или вижу его номер, высвечивающийся на экране телефона, или слышу его голос, мое сердце перестает биться. Как будто ему тоже, как мне, нужно сделать вздох. А потом оно начинает стучать с бешеной скоростью. Чертовски странно, но так приятно. И так происходит каждый раз, когда он рядом.

Вал пристально смотрит на меня с тем выражением, которое говорит мне о том, что она серьезна как никогда.

– Я люблю его. Очень люблю, – говорит она.

Я начинаю задыхаться. Не знала, что можно быть настолько злой на кого-то, кто тебе дорог.

– Нет, не правда! Как можно так обманывать?! Твои отношения – чушь собачья, Вал!

Не дожидаясь ее ответа, я выбегаю из кофейни. Грудь пронзает невыносимая боль. Я заставила плакать свою лучшую подругу, а еще она любит в парня, который не любит ее.

***

По дороге домой, я слушаю новости по радио. Может, беспорядки в мире отвлекут меня от хаоса в моей жизни. Я пытаюсь проигнорировать отвращение к самой себе.

Я серьезно увлечена Эзра Драммондом.

Не могу ничего с собой поделать, даже если по каким-то причинам он все еще с Вал. Сердце и разум сговорились против меня.

– Мне нравится Эзра Драммонд! – перекрикиваю я радио. Как же хорошо произносить это вслух. А потом меня пронзает страх. Открываю окно, и свежий воздух бьет мне в лицо.

Как я могу быть с ним, если это причиняет боль Вал? Как я могу позволить ему остаться с Вал? Почему не один из вариантов не имеет счастливого конца?

Звонит телефон. Второй звонок за вечер. Я никогда не была столь популярна.

– Привет.

– Привет, Ребекка. Чем планируешь заниматься на выходных?

– Ничем.

– Ребекка! У тебя действительно нет никаких планов?

Я закатываю глаза, услышав ее комментарий. Хорошо хоть одна вещь в моей жизни остается неизменной.

– Что такое, Хаксли?

– Хочешь завтра поехать со мной в Чандлер?

Я не думаю о деньгах, о лжи, которую придется придумать для родителей и о том, что это абсолютное безумие со стороны Хаксли. Мне просто жизненно необходимо исчезнуть.

– Во сколько выезжаем?

32

По субботам большинство учащихся Ашлэнда смотрят дурацкие фильмы по кабельному, бегают по каким-нибудь поручениям или работают. (Возможно, кто-то даже делает домашнюю работу. Может быть). Но никто из них не находится сейчас в салоне первого класса на высоте тридцать пять тысяч футов над уровнем моря. И не лакомится бифштексом под грибным соусом, попивая бесплатное шампанское.

Никто, кроме Хаксли и меня.

Я сказала родителям, что проведу все выходные с Хаксли, не уточняя, конечно, где именно.

Хаксли допивает второй бокал шампанского и, с тех пор как мы пересекли Аппалачи, постоянно смотрит в окно. Редко можно увидеть ее такой задумчивой.

– Ты в порядке? – Я хлопаю себя по лбу. Класс, просто вопрос дня. Ладно, попробую еще раз. – Хочешь поговорить?

На ее лице появляется беспокойство.

– Знаю, сейчас мы ничего не можем сделать. Но мне очень нужно увидеть своими глазами, как он будет проводить время. И...

– И не слишком ли он будет веселиться.

– И будет ли он счастлив, – говорит она и снова смотрит в окно. – Если он собирается играть в футбол за их команду, не знаю, сможем ли мы быть вместе.

– Не говори так! – Стюардесса неодобрительно смотрит на меня, наполняя бокал Хаксли. Вероятно, она считает, что я нахожусь в первом классе только благодаря Хаксли.

– Он любит тебя. Помнишь вечеринку у Криса Гомберга?

Она кивает, но как-то неуверенно.

– Все будет совсем по-другому, если он подаст документы в Чандлер.

– Поэтому ты хочешь, чтобы он поступил в Вермилион?

– Я не могу потерять его.

Ей необходимо, чтобы он был поблизости. Необходимо его контролировать. Хотя мне все равно не понятно, почему она так рвется остаться с ним и после того, как он закончит школу. Она могла бы выпуститься через год, пойти учиться в колледж и найти другого парня. Или Хаксли так важен ее статус в Ашлэнде?

– А может вам стоит расстаться сейчас. За порогом Ашлэнда вас ожидает совершенно другая, новая жизнь, – я отпиваю шампанское, пузырьки щекочут мне ноздри, и я взвизгиваю. Стюардесса неодобрительно качает головой.

– Я не хочу другую жизнь. Мне нравится моя, со Стивом. Мои родители познакомились и влюбились друг в друга в старших классах. Потом они вместе поступили в Ратгерс, после этого поженились и осели в Ашлэнде. Это немного старомодно, но безумно романтично. Они с самого начала знали, что важнее всего. И этого же я хочу со Стивом.

Диана тоже пыталась пойти по этому пути с Санкрешем, но... не удалось. Подобная тема с влюбленными из старших классов может сработать, только если не строить никаких планов.

– А может тебе предназначено что-то другое. Возможно, это не твоя жизнь. Ты умная, Хаксли, и прирожденный лидер. Посмотри, как ты хорошо справляешься с СТА. Тебя ожидает интересное будущее. Неужели ты хочешь отказаться от него ради каких-то отношений?

– Это не просто «какие-то отношения». – Она крутит в руках бокал с шампанским, задумчиво смотря на пузырьки. Такое ощущение, что она прокручивает в голове последние четыре года своей жизни и пытается оценить их. – Я начала встречаться со Стивом лишь потому, что мне нравилось, что он – Стив Оверленд. Но сейчас я действительно люблю этого парня.

И я ей верю. Хаксли так естественно, так искренне говорит об этом, не пытаясь что-то доказать, а просто констатируя факт. К сожалению для нее уже все вышло из-под контроля.

***

В Далласе нас встречает легкий теплый бриз и янтарное заходящее солнце. Интересно, каково это? Жить в месте, где выпадает снег?

Включив телефон, я обнаруживаю пару сообщений. И оба от Эзра.

«Мы можем сегодня встретиться? Нужно поговорить».

«Я знаю, как исправить ситуацию с Вал. Ты та, кого я лю...»

Означает ли лю... слово на букву «Л»?

– Почему ты так улыбаешься? – спрашивает Хаксли.

Я убираю телефон в сумку. И краснею, но пытаюсь сделать вид, что дело в жаре.

Такси везет нас вниз по шоссе. Мы проезжаем стейкхаус, построенный в форме ковбойской шляпы – причудливое, но довольно милое сооружение. Стиву бы оно понравилось.

– Кто это был? – спрашивает Хаксли.

– Никто.

– Не обманывай.

– Я не улыбалась во весь рот. – Я не могу наслаждаться его словами Эзра. Только не тогда, когда сердце Вал бьется для него.

Мы ставим багаж в номере отеля. Хаксли сняла пентхаус с гостиной, кухней и балконом с видом на бассейн.

– У моего отца здесь большая скидка, – говорит она.

Я разваливаюсь на огромной кровати и разворачиваю конфетку, оставленную на подушке.

Быть другом Хаксли – круто. Неожиданно в голову приходит мысль, и я сажусь.

– Почему ты взяла меня с собой?

Хаксли прекращает развешивать одежду в шкафу. Сколько же всего она набрала с собой на одну ночь?

– Не знаю. Когда эта идея пришла мне в голову, почему-то ты оказалась единственной, кого я могла себе представить в качестве компании.