— Хорошо, хорошо. Для того, чтобы отточить процедуру внедрения памяти, мне потребовались подопытные. Представляете себе результат программирования неверных воспоминаний? Поэтому я договорился с больницами Нью-Йорка о том, чтобы они тайно переправляли ко мне в клинику нищих, наркоманов, бродяг.

— Ими были те доходяги, которых я видел вокруг.

— Да.

— Люди, которых никто не хватится.

— Верно.

— А как я к вам угодил?

— Ох! Сколько же от вас проблем! Судя по всему, во время расследования какого-то дела у вас возникли подозрения насчет «Стоуни Маунтин». Вы ухитрились лечь в больницу Белвью под видом бомжа-туберкулезника, и вас, как полагается, переправили сюда. Но по недоразумению вместе с вами нечаянно отправили и вашу одежду, которая не выглядела одеждой бездомного бродяги. Я заподозрил неладное, навел справки, и в конечном счете узнал, кто вы такой на самом деле. Взять и убить вас я не мог: как вы заметили, убивать федерального агента — не лучшее решение. Гораздо лучшим вариантом было перепрограммировать вашу память, записать в нее новые воспоминания. Так сказать, довести вас до безумия: стереть истинные причины вашего появления в клинике и внушить новые, которые в итоге убедили бы ваше начальство и близких в том, что вы — психически больны. В таком случае никто не стал бы слушать безумца, и что бы вы ни заявляли, все списали бы на болезнь.

— Диоген и Хелен не настоящие.

— Да. Они — фантомы, реконструированные из ваших воспоминаний путем манипуляций с геном Npas4, — Грандман сделал паузу. — Похоже, раскапывая сведения о Хелен, мне следовало быть более дотошным.

— А болванчик? — спросил Пендергаст.

— А, болванчик. Я зову его доктором Августином. Он — важная часть лечения. Доктора Августина тоже не существует. Болванчик не реален. Он — канал связи, транспорт — нечто вроде троянского коня, которого я в самом начале незаметно ввожу в психику пациента. Если мне удастся внедрить доктора Августина в ваш разум, то с его помощью я смогу внушить вам все, что угодно.

В машине повисла продолжительная тишина, прерываемая криками гагар. Полная луна проложила по воде масляно-желтую дорожку. Пендергаст ничего не ответил.

Доктор нервно поерзал на водительском сиденье.

— Полагаю, раз вы меня не убили, значит, поверили моему рассказу?

Пендергаст не ответил прямо, а вместо этого сказал:

— Выходите из машины.

— Собираетесь бросить меня здесь?

— Прекрасная ночь для прогулки. Магистраль в десяти милях отсюда. Местная полиция наверняка подберет вас раньше, чем вы проделаете весь путь пешком, — Пендергаст многозначительно махнул зажатым в руке сотовым телефоном доктора. — Конечно, разминетесь со штурмовой командой, которая уже едет в вашу клинику… так что вам еще повезло.

Грандман открыл дверцу машины и вышел в ночь. Пендергаст скользнул на водительское сиденье, развернул автомобиль и медленно покатил по грунтовке в обратную сторону. В зеркало заднего вида он видел стоящего на берегу озера доктора, силуэт которого отражался в освещенной лунным светом воде.

Он принялся набирать номер Нью-Йоркского полевого отделения ФБР: первый шаг к проверке и закрытию «Стоуни Маунтин». Но, так и не нажав кнопку «вызов», Пендергаст медленно выпустил телефон из рук, и тот упал ему на колени.

Он знал, кто он такой, знал без тени сомнения. Он — специальный агент ФБР Алоиз Пендергаст. Происшествие в «Стоуни Маунтин» было кошмаром, бредом наяву. Но теперь все закончилось. Лечение доктора Грандмана, хоть и дьявольски эффективное, конечного результата не принесло — как тому и следовало быть. Его разум и воспоминания попросту оказались слишком крепкими для того, чтобы стереть их или долгое время манипулировать ими. Теперь Пендергаст знал, точно знал, кто он на самом деле… Помнил свое настоящее прошлое. Память наконец-то вернулась к нему. Теперь можно оставить все позади и вернуться к прежней жизни. К своей настоящей жизни.

Однако опустив взгляд на лежащий на коленях телефон, Пендергаст заметил, как в зеркальце заднего вида что-то мелькнуло… что-то, чего он по непонятной причине не заметил раньше.

Там, на заднем сиденье, глядя на него немигающим взглядом голубых глаз, сидел одетый в белый медицинский халат и блестящие коричневые ботинки красногубый доктор Августин.