Глава 22

Я вошла в Академию с новым чувством цели. Когда я проходила мимо статуи Афины, держащей свой меч высоко над головой, мерцающий свет от движущегося цветного стекла создавал впечатление, что она внимательно наблюдает за мной. Я высоко подняла голову и кивнула ей, как одна женщина другой. Возможно, они возвели её на прекрасный пьедестал, но я намеревалась сделать так, чтобы мой след в Академии был таким же глубоким, как и её.

Ученики собрались в актовом зале, но было ясно, что мы там не останемся. Учитель Барнабас собрал нас в большую группу и велел не садиться.

Я задержалась у края толпы. Мальчики тихо переговаривались, наклоняясь друг к другу, чтобы общаться вполголоса. Каждый раз, когда я приближалась, они замолкали и пристально смотрели на меня, вынуждая идти дальше. Я заметила Питера, но он отвернулся, чтобы поговорить с Ноа. Сэмюэл нарушил указание и сел, вытянув ноги и скрестив руки на груди.

Дэвид хотел что-то сказать ему, но тут взглянул на меня. На нём был тонкий шёлковый жилет, а рукава рубашки он закатал, чтобы обнажить нижнюю половину рук. Пятна смазочного вещества портили его безупречные в остальном руки. С взъерошенными волосами он выглядел немного распутным, как пресловутый аристократ, который жаждал приключений и поэтому стал пиратом. Его глаза потеплели, когда встретились с моими. Может быть, он и был красив, но на меня это не производило особого впечатления.

Он сделал шаг в мою сторону, а я развернулась и решительно направилась к Маноджу и Майклу.

К счастью, в дальней двери появился директор Лоренс, и все повернулись, чтобы переключить на него всё своё внимание. Я не была уверена, что кто-то ещё находил тёмные круги под его глазами или желтоватый вид кожи такими же неприятными, как и я.

Больше никто не знал, чем он занимается в подвале. Я беспокоилась за него. Он выпрямился, глубоко вздохнул и сказал: «Следуйте за мной», не вдаваясь в дальнейшие объяснения.

Мы сделали, как нам было сказано, выстроившись в две аккуратные шеренги, вышли из нижнего зала и повернули в длинный коридор, ведущий к подвалам.

Что ещё хуже, я шла рядом с Питером. Он не произносил ни слова, пока мы бок о бок спустились по длинной винтовой лестнице в подвал.

Вместо того чтобы повернуть к архиву, мы прошли мимо бочек, и Барнабас открыл большие арочные деревянные двери в дальнем конце. Я старалась не смотреть на бочку, которая скрывала вход в секретную комнату, где я увидела директора Лоренса, работающего над своей машиной. Мне пришлось сказать себе, что это всего лишь винная бочка, как и все остальные.

Как только мы все оказались в похожей на пещеру комнате, Барнабас с грохотом захлопнул тяжёлые двери. Помещение, в котором мы находились, было огромным, почти таким же большим, как архив или винный погреб, с тяжёлыми каменными колоннами, поддерживающими полы Академии над нами. Окон здесь не было, и по большей части комната пустовала.

В центре комнаты стоял робот, склонивший голову, как будто он спокойно спал стоя. Он был самым большим роботом, которого я когда-либо видела — четыре с половиной метра ростом, конечности похожи на стволы деревьев, а руки могли раздавить череп человека, как яйцо.

Я была не единственной, кто глазел на огромную машину. Остальные ученики окружили его, любуясь им, но держась вне пределов досягаемости робота.

— Позвольте представить вам Альфреда, — голос директора эхом отразился от стен. — Он был одним из самых ранних функциональных роботов, когда-либо созданных Орденом, — директор Лоренс обошёл великана, заложив руки за спину.

Я знала об Альфреде. Саймон много писал о нём. Одно дело — изучать его чертёж. Увидеть его воочию — совсем другое дело.

Директор продолжал, пока я уставилась на него.

— Хотя наши возможности создания роботов улучшились с годами, мы все ещё находим Альфреда полезным в обучении новых учеников механике движения и управления роботами. Майкл, пожалуйста, помоги мне.

Майкл, самый высокий из нас, последовал за директором к задней части робота, и они вдвоём повернули большое колесо, крепившееся к его спине. Щёлканье какой-то пружины, управлявшей гигантом, отражалось от голых стен. Никто из нас не осмеливался даже шептать что-либо, пока мы смотрели, оцепенев.

На то, чтобы завести машину, ушло несколько минут. Когда колесо начало напрягаться и лязгать от давления, директор и Майкл наконец остановились. Майкл отшатнулся назад, и его руки повисли вдоль боков, как будто у него больше не было сил поднять их.

— Ну так вот, — директор хлопнул в ладоши и поправил жилет. — Если вы внимательно посмотрите на грудь робота, то увидите ряд маленьких рычажков. Каждый выполняет примитивное движение, причём в зависимости от комбинации… — его голос продолжал монотонно гудеть. Я сразу узнала этот урок. Я уже прочитала его восемь раз, как в дневниках Саймона, так и в некоторых записях из архивов, пока пыталась определить лучший метод управления моим собственным роботом. Мой разум всё ещё слышал слова, когда я вспоминала прочитанное, но я больше не слушала то, что говорил директор. Это уже глубоко запечатлено в моём колодце знаний.

Я поймала себя на том, что смотрю в лицо робота. В отличие от многих роботов, созданных Развлекателями, у Альфреда не было гладкой, пустой маски. Вместо этого изящно закруглённые веки прикрывали его глаза, ожидая возможности подняться и пробудить спящего гиганта. Его квадратная челюсть отвисла, придавая ему туповатое выражение в сочетании с остро заострённым медным клином, служившим носом.

Гигант выглядел живым, что несвойственно другим роботам: как будто у него имелись мысли, и он ждал момента освобождения от дремоты, чтобы выразить их.

Он был таким огромным, даже больше Минотавра. Я попыталась стряхнуть с себя воспоминания об этом механическом чудовище, но не смогла. Оно двигалось так плавно, словно было живым и думающим. Это было бы прекрасно, не будь он так решительно настроен раздавить меня.

Этот робот легко мог разрушить половину монастыря.

— …Итак, как вы видите, при такой конфигурации движения робот сделает три шага вперёд, а затем остановится, — я повернулась к директору как раз в тот момент, когда его рука обхватила рукоятку рычага в центре груди робота.

Он потянул её на себя и сделал несколько быстрых шагов к двери.

Класс расступился, как Красное море, давая великану свободный путь. Альфред задрожал, словно стряхивая с себя горький холод сна. Его потускневшие веки медленно поднялись, открывая большие блестящие черные сферы.

Дрожь робота усилилась, когда он поднял одну ногу и позволил ей опуститься на пол с тяжёлым грохотом. Ребята вокруг меня ахнули и отпрянули подальше от грохочущего робота. Мы сбились в кучу, и вся толпа отодвинулась от двери.

«Бум».

Ещё один шаг. Теперь робот стоял между нами и единственным средством спасения. Моё сердце бешено заколотилось, когда я изо всех сил рванулась прочь, чтобы высвободиться из толпы. Я оказалась рядом с Дэвидом. Он взглянул на меня и коротко кивнул, как будто всё это имело решающее значение для нашего проекта робота, но в данный момент я могла думать только о том, как зловеще звучал каждый из его шагов. Они отдавались эхом, как гром, когда он раскатывается прямо над твоей головой.

«Бум».

Зал взорвался радостными воплями. Дэвид царственно захлопал в ладоши.

Мой страх был иррациональным. Мне тоже следовало бы изучать робота. Книги могли дать лишь ограниченный объем знаний, и я действительно понимала вещи лучше, когда видела, как они взаимодействуют друг с другом.

Великан продолжал дрожать, хотя его ноги оставались неподвижными на полу. Я облегчённо вздохнула.

Шаги прекратились. Слава Богу, они остановились.

— Теперь перейдём к следующему движению, — начал директор, но не смог закончить.

Медленно, словно огромный медведь, вынюхивающий добычу, голова великана повернулась, а тело изогнулось. Его огромные руки сжались в кулаки размером с наковальню, металлические веки опустились, и холодные чёрные глаза уставились на меня. Внутри них появился свет, как будто в стеклянных шарах были заключены две свечи. Потом они засветились красным.

— Э-э, директор, а разве так должно быть? — спросил Ноа.

Внезапно великан запрокинул свою потускневшую голову назад и издал нечестивый рёв, который заполнял комнату до тех пор, пока я не почувствовала, как он сотрясает мои кости.

— Бежим! — закричала я, подобрав юбки и толкнув плечом мальчика рядом со мной, чтобы заставить его пошевелиться.

Великан поднял кулаки и, размахивая руками, бросился прямо на нас, как обезумевшая обезьяна. Мальчишки разбежались, как муравьи. Дверь была закрыта, и толпа людей прижалась к ней, не давая никому открыть дверь. Директор крикнул, чтобы они отошли назад. В суматохе Ноа упал.

— Ноа, — позвала я, пробиваясь обратно к нему, в то время как Манодж схватил меня за руку и попытался оттащить. Великан сделал шаг в сторону, затем повернулся и зашагал к Ноа. Я вырвала руку из ладоней Маноджа и побежала. Я добралась до Ноа раньше великана, рывком подняла его на ноги и бросила к Маноджу. Затем я нырнула вперёд, когда нога гиганта приземлилась там, где только что была голова Ноа. От удара камень треснул.

Я кувыркнулась в сторону, перекатившись по земле, затем быстро вскочила на ноги, несмотря на мои юбки. Великан повернулся и посмотрел на меня. Он стиснул массивные металлические челюсти.

Он вёл себя точно так же, как Минотавр.

«Потому что кто-то повозился с роботом и дал ему те же команды».

Мне нужен огонь. Это единственное, что сбило Минотавра с толку и сделало его слепым.

— Мег, беги! — крикнул Дэвид, отскакивая в сторону. Я схватилась за юбки и со всех ног бросилась к задней стене, где горели большие медные жаровни.