– Ладно. Принимается. Хотя и скептически. Значит так: Чен-старший пришёл домой. В имуществе роется Чен-два. Дальше?

– Чен-один чего-то подобного ждал, и у него был на этот случай кишковёрт. Трах, бах, и Чен-два лежит на кровати с дыркой в груди. Чен-один бросается к своему другу мистеру Ли из дома напротив. Вместе они наблюдают, как с работы вернулся сын как-будто убитого, Виктор Чен.

– По-твоему, сын не понял, что убит двойник?

– Совершенно верно. Не понял. Представь, что ты вернулся сегодня со службы, приковал велик к столбу. Мой скейт стоит у двери. Бегун, ты где? Молчание. Ты такой открываешь дверь, а в дальнем углу полутёмной хижины неподвижно лежит темнокожая безногая девочка, моей комплекции, в моей подержанной флотской форме, а на полу у входа – окровавленный кишковёрт. Кстати, если такой штукой убивают, морда почти наверняка будет вся перекошена. Смерть не мгновенная, болевой шок, всё такое.

– У тебя воображение… Тебе бы ужастики писать.

– Ну так ты подумаешь: «мою Кэйт подменили» или всё-таки «мою Кэйт убили?»

– Понял логику. Продолжай.

– Чен-старший и мистер Ли почему-то замешкались, и упредить Виктора Чена не успели. Тот схватил отвёртку и убежал. Они понимают, что в Полицию. Куда ему ещё бежать? Что делать добрым соседям?

– Можно прийти с повинной.

– А потом объяснять судье, откуда взялся двойник и почему его надо было убить? А военная тайна? И главное: если кто-то послал одного двойника, может послать и ещё. Значит, надо сделать так: тело двойника должно исчезнуть, сам Чен Те-Шенг тоже должен исчезнуть. Если Виктор Чен изменит свои показания, а тело не найдут, судить никого не будут.

– Резонно. А далее?

– Далее элементарно. Они перекидывают тело двойника в лачугу Ли. Там расстояние – два ярда[23]. Дело пяти секунд. Мистер Ли пишет китайское изречение. Или выбирает подходящее из своей коллекции, неважно. Хотя мне кажется, что он его именно писал. Каллиграфически. А это заняло какое-то время. Тут появляется именинник Тань, и ребята думают, что всё пропало. Однако им повезло. Трупа нет, Тань озадачен. Уезжает звонить мне, чтобы уточнить адрес. Ли бросается вешать на стену свиток. Чен-старший вытирает пол. Ну, дальше есть варианты. Чен Те-Шенг либо уходит сразу, либо прячется до темноты в комнатушке у Ли. Ночью Ли тихонько открывает дверь лачуги Чена и забирает свиток. Ну, и книги разбросал, заодно.

– У тебя здорово выходит придумывать версии.

– «Та-Ма-Гочи» помогает.

– Ну что. Единственный способ всё доказать, – это прямо сейчас ехать в гости к мистеру Ли.

– Рано.

– Почему?

– Во-первых, надо кофе допить. И печеньку доедай, я больше не хочу.

– А во-вторых?

– Во-вторых, его дома ещё нет.

– Откуда ты знаешь?

– А ты поставь себя на его место. Комнатка, малюсенькая. В углу труп лежит. Двери, окна – открыть нельзя. Долго ты усидишь?

– Как всегда, ты права.

– Он к тебе в команду сегодня напросился, чтобы с утра дома не сидеть. И отмазка великолепная. Куда делся мистер Ли? Он же обычно с утра дома? А мистер Ли – вот он. Помогает Полиции. А ещё, он захотел выбрать такое место для трупа, где уже один раз искали.

– Ты знаешь, а ведь это именно мистер Ли заорал сегодня, что там тело под водой. Как будто нарочно заманил Воксмана в канаву. А сам показал ему гнилую корягу.

– Вот видишь, всё сходится. Вырабатывал у следователя отрицательный рефлекс на канавы. Не удивлюсь, если именно в этой канаве он сегодня ночью и будет прятать труп. Ты хорошо запомнил место?

– Конечно, запомнил. А что мы делаем сейчас?

Кэйт глядит на экранчик телефона.

– Поедем в половине десятого. Раньше одиннадцати Ли труп не потащит. Не решится. Так что у нас ещё полтора часа есть.

– Я так понял, что Воксману мы звонить не будем.

– Ты правильно понял. Не хочу с этим жадиной делиться. Он пожалел пять баксов ветерану боевых действий, а моя версия стоит куда больше пяти долларов.

– А Тана ты пригласить не хочешь? За компанию? – Я с Воксманом тоже делиться не хочу. Знала бы моя дорогая жёнушка, что я чуть не начистил депьюти-следователю мордоворот сегодня.

– Именинник пусть отдыхает. Его сегодня свиноматка… чуть не покалечила. А мистер Ли не опасен. Уотсон может взять свой пистолет. Вы же не забудете свой пистолет, Уотсон?

– На мне шорты, Холмс. А если шорты, значит и задний карман у них есть. А если есть задний карман – значит он не пустует.

– Вообще, это говорил Грег Лестрейд, сыщик из Скотланд-Ярда. Притом, он ходил в брюках, а не в шортах.

– Ну и пушку в заднем кармане никто не носит. Оружие надо заткнуть за пояс, сзади под майкой.

– Кого бы ты учил, куда засовывать пушку. О-кей, Уотсон, цитата принимается. Пошли в дом. Я сделаю моему усталому депьюти легкий освежающий массаж.

– Похоже, это не Тань, а я – именинник сегодня. И тушёный кролик, и освежающий массаж. И рабочая версия в придачу.

– Но ведь не задаром, Хитрый Койот, совсем не задаром. После массажа тебе придётся погоняться за Дорожным Бегуном не так ли?

Ну, гоняться за Бегуном я готов и без массажа. Несмотря на почти полное отсутствие у Кэйт ног, наши «погони» проходят на ура, аж хижина трясётся. А соседи – пусть завидуют…

***

К часу ночи я совсем околел. Ночами в Хьюстоне бывает прохладно, а тут ещё сырость от канав. Но хуже всего были комары. Вот ведь гады: днём спят, а ночью – барражируют. Надо было как этот – детектив Лестрейд. Не выпендриваться и надевать брюки.

– И долго нам ещё сидеть? – Шепчу я Кэйт.

– Чёрт его знает, – Отвечает она также шёпотом, – Ты знаешь? По-моему, я лажанулась со своей версией.

Мы заняли точку наблюдения в половине одиннадцатого. Велосипед я приковал в Четвёртом Китайском (Кэйт по своему обыкновению ехала на багажнике). Дальше мы прошли по тропинкам между огородами. Точнее, прошёл только я. Кэйт катилась на скейте. Чтобы случайно не нашуметь, она оставила дома свои колодки и обмотала руки тряпками.

– А что если он пошёл в другую сторону? – Спрашиваю я.

– Потащил труп через весь квартал?

– Ну да. Давай так. Я потихоньку подкрадусь и проверю. Вдруг Ли уже дома?

– И если он дома?

– Вернусь назад. Решим что делать.