Как известно, научной теорией считается та, которая имеет подтверждающие ее факты и дает возможность проверки своих утверждений. С этих позиций рассмотрим атеизм и религию.

Что предлагает атеизм?

Сначала простой пример. Чтобы утверждать, что в этом лесу есть белки, достаточно свидетельств нескольких человек, которые их видели. А вот, чтобы отрицать это, необходимо проделать огромную работу, тщательно обследовать весь лес. Но и тогда может оставаться сомнение – а вдруг не заметили.

В неизмеримо большей степени подобное относится к вопросу бытия Бога.

Во-первых, о существовании Бога свидетельствует личный опыт множества людей разных эпох и народов и бесконечное количество таких событий, которые не имеют никакого научного объяснения, и происходили при прямом обращении человека именно к Богу. Достаточно назвать имена святителя Николая Мирликийского, Ксении Петербургской, Иоанна Кронштадтского, чтобы не осталось сомнений в сверхъественном источнике их поразительных чудес. Об этом замечательно писал известный русский философ 20-го столетия С. Н. Булгаков, который на собственном опыте убедился в бытии Бога и из марксиста-атеиста стал священником: «Е сли бы люди веры стали рассказывать о себе, что они видели и узнавали с последней достоверностью, то образовалась бы гора, под которой был бы погребен и скрыт от глаз холм скептического рационализма»[1] .

Во-вторых, понятно, что все научные знания прошлого, настоящего и будущего никогда не смогут охватить всё бытие в целом. Академик РАН Г. Наан писал: « На любом уровне развития цивилизации наши знания будут представлять лишь конечный островок в бесконечном океане непознанного, неизвестного, неизведанного». Следовательно, даже если бы Бога не было, наука в принципе никогда не смогла бы утверждать это. Самое большее, что она может сказать: «Я не знаю». Но множество ученых всех эпох и до настоящего времени благодаря своим научным исследованиям приходили к вере в Бога.

Поэтому утверждение о небытии Бога мировоззрения, претендующего на статус научности, является противоречащим элементарной логике, и откровенно антинаучным.

Обращает на себя внимание и другое. Если религия призывает к тому, чтобы человек проверил те условия, при которых он может убедиться в бытии Бога и понять, что эта жизнь дана для подготовки к вечной жизни, то атеизм не предлагает человеку никаких аргументов для подтверждения своей веры. Он не отвечает на важнейший для него вопрос: « Что должен сделать образованный человек, чтобы убедиться в небытии Бога»? А без ответа на него всё здание атеизма полностью рушится. Потому атеизму остается лишь призывать: « Верь, человек: нет Бога, нет души, нет никакой посмертной жизни, ничего нет, кроме мига существования в этом мире. Верь, что тебя как личность ожидает вечная смерть, ожидает окончательное уничтожение»!

Какие духовные и нравственные выводы с неумолимой логикой проистекают из такой веры – очевидно.

Эта «истина» атеизма приобретает особенно трагический характер в связи с выводами современной науки. Академик РАН Н. Н. Моисеев, например, в своей книге писал: « Человечество как биологический вид смертно, и в этом смысле конец человеческой истории однажды наступит. И не в каком-нибудь совершенно неопределенном будущем, а, может быть, уже в середине ХХ I века». И он предупреждает: « Глобальная катастрофа может разразиться столь стремительно, что люди окажутся бессильны. Надежды на технику совершенно напрасны, нас уже не спасут новые технологии... Необходимы новые заповеди...»[2].

Но если всё человечество ожидает неминуемая и вечная смерть, то ради кого и какого «светлого будущего» человек должен сейчас жить и трудиться? Какой смысл этой жизни?

Однако и в отношении бытия Бога есть возражения.

«Бога нет, потому что … »:

«Бог-Любовь и страдания несовместимы»

«Существуют противоречия в Евангелиях»

«Наука и христианство противоречат друг другу»

«Бога никто не видел»

Сказал безумец в сердце

своем: «нет Бога».

Пс. 52:2

«Бог-Любовь и страдания несовместимы»

Если Бог есть Любовь, то не могло быть страданий, тем более невинных. Таково одно из наиболее распространенных возражений, касающихся существования Бога. Это утверждение относится, конечно, не к бытию Бога, но к христианскому учению о Боге. И оно проистекает, прежде всего, из смешения понятий нравственности и духовности. Нравственность – это характер внешнего поведения человека, его отношения к окружающему миру: к общественным нормам поведения, к другим людям, к работе, законам и т. д. Нравственность описывается в категориях справедливости, честности, милосердия, культуры жизни. Нравственность и особенно ее нарушения всегда видны и окружающим, и самому человеку.

Духовность же – это внутренний мир человека, невидимый для посторонних. Это его скрытые желания, цели, мечты, отношение к людям, его искренность или лукавство, лицемерие, притворство, его любовь к людям или неприязнь, зависть, его спокойная самооценка или тщеславие, гордыня, его чистота души или грязные мысли и намерения и тому подобное. В христианстве духовность означает чистоту души от страстей и особую, благодатную приобщенность человека Богу.

Различение нравственности и духовности чрезвычайно важно для понимания причин страданий. Человек нравственно может быть и безупречным, но в то же время духовно глубоко порочным. О таких людях справедливо сказано – «святой сатана». Поэтому, когда возникает вопрос, за что страдает тот или иной человек, почему происходят те или иные бедствия, христианство отвечает: это следствия греха, совершённого не обязательно делом, но и в тайне души. Ибо любой грех, совершённый в нравственной или духовной сфере жизни, является раной, наносимой себе человеком. И какая рана тяжелее: явные воровство и обман, или скрытые злоба и зависть – трудно сказать. Христа распяли, кажется, нравственные, но духовно осатаневшие архиереи, фарисеи, богословы! И очень многие из этих строгих исполнителей Закона Божия и их детей жестоко пострадали при взятии римлянами Иерусалима.

Духовное состояние человека подобно маточному раствору, который рождает соответствующие, добрые или злые кристаллы во внешней и внутренней жизни. Бывают скорби и у праведных людей. Они посылаются, во-первых,  по причине того, что и праведники не во всем совершенны. И те грехи, которые с точки зрения обычного грешного человека не считаются даже за грех, для праведно живущего

уже являются серьезным укором его совести. Во-вторых, скорби, вызывая уныние

и страдания у людей духовно слабых, способствуют еще большему совершенствованию святых. Народная мудрость очень точно выразила эту мысль: «Так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат». Но все эти беды и скорби, которые постигают человека (или народ),

свидетельствуют о том, что он, хотя духовно и болен, но еще жив. Ибо скорби это лекарства. А лечат больных, но не умерших.

Несчастья – это не наказания Божьи, но, прежде всего, естественные последствия нравственных (видимых) и духовных (скрытых в сердце) грехов. Причиной всех бесчисленных бед являются, в конечном счете, неукротимые страсти: искание наслаждений, славы, рабство инстинктам, гордость, алчность, властолюбие и т. д., которые мучают человека, расстраивают его и личную, и общественную жизнь, делают его игрушкой темных сил. Не Бог устраивает семейные ссоры, общественные и межгосударственные конфликты, не Он посылает алкоголику цирроз печени, а эгоисту и гордецу – семейные несчастья. Один из святых очень точно сформулировал этот закон: «Не хочешь скорбей – не греши». Об этом просто и ясно говорил преподобный Антоний Великий (IV в.): «Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, … а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом – по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога – по несходству с Ним. Живя добродетельно – мы бываем Божиими, а делаясь злыми – становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют»[3].