Роберт Сальваторе

Отступник

Ни одна звезда не озаряет эту страну своим поэтическим, чудным светом, солнце не посылает сюда свои теплые, живительные лучи. Это — Подземье, таинственный мир под суетной поверхностью Забытых Королевств, небом которому служит потолок из бесчувственного камня, стены же являют серый покой смерти в свете факелов глупых обитателей поверхности, забредающих порою сюда. Это не их мир, не мир света. Многие из тех, кто приходит без приглашения, не возвращаются обратно.

Те же, кому удается сбежать под защиту своих домов на поверхности, становятся другими. Их глаза видели тени и тьму — неизбежный рок Подземья.

Тёмные коридоры рассекают чёрное царство в разных направлениях, соединяя между собой большие и малые пещеры с низкими и высокими потолками. Груды камней, острых, как зубы дракона, свисают в немой угрозе и поднимаются, преграждая дорогу незваным гостям.

Здесь царит тишина, глубокая и зловещая, словно хищник, притаившийся перед прыжком. Очень часто единственным звуком, напоминающим тем, кто попал в Подземье, что они ещё не потеряли способности слышать, становится отдалённый, повторяющийся эхом, похожий на биение звериного сердца звон падающих капель воды, стекающей с молчаливых камней в глубокие пруды Подземья, наполненные ледяной водой. Можно только догадываться, что лежит под неподвижной ониксовой поверхностью этих прудов. Какие тайны ожидают храбрецов, какие ужасы подстерегают глупцов, может подсказать только воображение — пока что-нибудь не нарушит эту неподвижность. Это — Подземье.

Здесь есть очаги жизни — города, такие же большие, как на поверхности. За одним из бесчисленных изгибов и поворотов коридора из серого камня путешественник может вдруг наткнуться на границу такого города, являющую резкий контраст с пустотой коридоров. Но это не мирные убежища, как мог бы подумать глупец, наоборот. Эти города — средоточие самых зловредных рас во всех Королевствах, среди которых особенно выделяются Дергары, Кво-тоа и Дроу, или тёмные эльфы.

В одной из пещер, шириной две мили и высотой тысячу футов, смутно вырисовывается Мензоберранзан — памятник неземной, чрезвычайно опасной и смертоносной красоте, присущей расе Дроу. По меркам Дроу, Мензоберранзан — небольшой город; здесь живут только двадцать тысяч темных эльфов. В далеком прошлом пустая пещера, полная сталактитов и сталагмитов, теперь являет собой настоящее произведение искусства: это скопление замков со стенами, покрытыми чудной резьбой, замков, мерцающих дивным, магическим светом.

Город этот — образец совершенства форм, где ни один камень не сохранил свои естественные очертания. Тем не менее впечатление порядка — обман, скрывающий за жестким фасадом хаос и гнусность, царящие в сердцах темных эльфов. Как и их города, Дроу красивые, стройные, кажущиеся утонченными создания с чертами лица резкими и запоминающимися.

Дроу являются правителями этого неуправляемого мира, беспощаднейшего из беспощадных, и все другие расы стараются обходить их стороной. Сама красота бледнеет на острие меча темного эльфа. Дроу — это те, кто выжил в Подземье, Подземье же — это долина смерти, страна безымянных кошмаров.

Житель поверхности не заметил бы его и на расстоянии фута. Приглушённые шаги его верхового ящера слишком легки, чтобы их можно было услышать, а гибкие, превосходно изготовленные кольчуги, покрывающие седока и ящера, словно срослись с кожей.

Ящеровол Дайнина легко и быстро бежал рысью, перепрыгивая через провалы, время от времени переползая на стены и даже на потолок длинного тоннеля.

Подземных ящеров, с их липкими и мягкими трехпалыми ступнями, ценили именно за способность взбираться на камни с лёгкостью паука. На поверхности, где светит солнце, передвижение по твердой земле не оставляет предательских следов, но почти все существа Подземья обладают инфразрением, способностью видеть в инфракрасном спектре. Пол коридоров прекрасно сохраняет тепло оставленного следа, по которому не составляет труда выследить путника.

Дайнин словно врос в седло, когда ящер с трудом преодолел потолок, затем резко нырнул вниз, упав на стену. Эльф не хотел, чтобы его выследили.

Они передвигались в темноте, но Дайнину и не нужен был свет. Он был тёмный эльф, темнокожий родственник лесного народца, танцующего под звёздами поверхностного мира. Для удивительных глаз Дайнина, преобразующих малейшие изменения тепла в видимые цветовые образы, тьма Подземья не была помехой. Все цвета спектра переливались перед ним в камне стен и пола, согретых каким-нибудь далёким гейзером или горячим ручьем. Лучше всего темный эльф различал тепло, исходящее от живых существ, и это позволяло ему отчётливо видеть своих врагов, точно так же как житель поверхности видит их при ярком дневном свете.

Обычно Дайнин не покидал город в одиночку — мир Подземья слишком опасен для одиноких путников, даже для темного эльфа. Но этот день был особым. И Дайнин хотел быть уверен, что ни один недруг не заметит его.

Мягкое голубое волшебное сияние за высеченной в скале аркой возвестило эльфу, что он приблизился ко входу в город, и он замедлил бег ящера. Очень немногие пользовались этим узким тоннелем, который вел в Брешскую крепость, северную часть Мензоберранзана, где размещалась Академия, и никто, кроме учителей, инструкторов Академии, не мог здесь пройти, не вызвав подозрения.

Дайнин всегда нервничал, когда подходил к этому месту. Из сотни тоннелей, отходящих от главной пещеры Мензоберранзана, этот охранялся наиболее бдительно.

За аркой находились две статуи гигантских пауков. Если под арку проникал враг, пауки оживали и нападали на него, а в Академии звучал сигнал тревоги.