Час старой Справедливости пробил,
И жизнь ее висит на волоске.
И скоро рухнет это божество,
Гремя костьми и черепом пустым,
И черная затмит просторы пыль,
То будет крови высохшей поток,
Что был во имя божества пролит, —
Пыль ядовитой высохшей слюны,
Пыль от руин и тлена старых зданий,
Тысячелетней черной швали пыль,
Что скапливалась, превращаясь в гниль,
И все живое на земле душила
Невыносимым смрадом испарений,
Лишала жизни молодой росток,
Но все-таки росток растет сквозь тлен,
И новый мир над старым миром всходит —
Ruat justitia, fiat mundus!
[4]