— А? Никита? — сказал Илюша, восхищенно глядя на Никиту. — Грандиозно, а? Я тебя страшно люблю, Никита!

В лице Илюши что‑то дрогнуло, он подумал секунду и вдруг поцеловал Никиту, очень нежно, слабо и почему‑то за ухо.

Никита освободился из‑под руки Илюши, подошел к борту, поглядел на шипящую, вываливающуюся из‑под носа волну и хмуро закурил. Он ненавидел Илюшу, но знал, что это потом пройдет, и он опять будет его любить — такой тот был нежный, когда хотел. И он знал еще, что все это ему потом вспомнится — и клуб, и озеро, и эти северные девчата, и как он пил спирт за углом, как ему было хорошо, как все‑таки хорошо, — вот старику плохо, бедный, бедный старик, — а ему хорошо.

1963