…Все более увлекала меня проблема развития желчных камней. В результате клинико-экспериментальных исследований удалось получить новые факты: не только возможность выявления «предкаменных» состояний но и факт быстрого развития холецистита после предварительной сенсибилизации и факт раннего вовлечения печени в патологический процесс при экспериментальном холецистите. Эти данные, по отзывам коллег специалистов в данной области, имели значение для практической медицины и представляли теоретический интерес. В это время я был приглашен в Управление внешних сношений Минздрава СССР, где мне предложили поехать работать в Йемен сроком на год.

— Развивающаяся страна, в добрых отношениях с СССР, но там нет ни одного своего врача при пятимиллионном населении и широком распространении различных инфекционных и паразитарных заболеваний с поражением внутренних органов. Реальная помощь дружественной стране по ее просьбе — важное государственное дело.

Мне пришлось серьезно задуматься. Что сейчас важнее? Руководитель кафедры возражал, не советовал откладывать завершение диссертации. Однако отказываться от поездки я считал неправильным. Что касается диссертации, то общая идея ее, основное направление определились. Собран немалый материал, и я был уверен, что поездка не будет помехой для ее завершения, в худшем случае — несколько задержит защиту В моем решении ехать в Йемен сыграла определенную роль и пробудившаяся любовь к путешествиям (складывался жизненный девиз «Познание и созидание») — «муза дальних странствий»…

Обстоятельства сложились так, что буквально за две недели до отъезда в Йемен мне представилась возможность побывать на Конгрессе внутренней медицины в Швейцарии.

О Швейцарии написано много. Когда эту страну представляешь по книгам, открыткам, фильмам, возникает определенный стереотип. При виде красивой лесисто-гористой местности где-либо в районе Звенигорода или Загорска часто говорят: «Да это прямо-таки Швейцария!» Еще со школьной скамьи известно, что Швейцария традиционно нейтральная страна, здесь размещалась Лига наций, а сейчас — учреждения ООН (в том числе Всемирная организация здравоохранения), проводятся международные конференции; из 5 миллионов жителей 73 процента говорят по-немецки, 23 — по-французски, еще меньше — по-итальянски; что страна разделена на двадцать два кантона, что каждый кантон посылает в правительство страны двух представителей, которые избирают президента сроком на год без права переизбрания. Еще известно, что в Швейцарии изготовляют вкусный сыр и делают отличные часы… Уровень жизни здесь высок. Немало способствует этому огромный приток туристов из всех стран мира — до 2 и более миллионов человек в год.

Здесь проводился VI Международный конгресс внутренней медицины. Открытие — в конце августа, когда ярко светит солнце, небо голубеет над белыми, снежными вершинами, зелень горных склонов еще не померкла, а плоды наливаются зрелостью…

Двигатели красивого и быстрого «Ту-104» заработали, и машина оторвалась от земли.

За несколько минут толстый слой облаков, уныло нависших над Шереметьевским аэропортом, был пробит, и мы очутились не в дождливом, пасмурном, предосеннем дне, а в ярком голубом небе чудесного летнего утра — под нами осталась сплошная белая пелена облаков, которую в зависимости от игры воображения можно принять либо за застывшие пенные волны моря, либо за хлопья ваты. Рев двигателей при взлете, слишком громкий для наших непривычных ушей, стал почти незаметным.

Наша делегация представляла ведущих терапевтов Союза: И. Лукомский, М. Ясиновский, Л. ФогельСоН, В. Герсамия, К. Версаладзс, А. Кедров, Н. Кавецкий, Т. Истаманова, Л. Щерба, Л. Варшамов и И. Марков.

Через час мы были над Варшавой, видневшейся сквозь прорывы в облаках, а еще через час с небольшим прибыли в Прагу.

Пражский аэропорт, где мы делали пересадку, чист, прочен, легок, прост: изящные стальные конструкции, бетон, полированное дерево — воплощение элегантности; мебель удобная, малогабаритная.

Пробыв на чехословацкой земле два часа, мы вошли в швейцарский самолет и отправились в Цюрих — город, основанный более 2000 лет назад римлянами и называвшийся в те времена Турикум.

Через два часа — шумный международный аэропорт в стиле модерн в Цюрихе.

Прибыли в отель. Перед сном осмотрели в сопровождении гида ночной Цюрих: Цюрихское озеро (протяженностью 40 километров, шириной в самом центре до 4 километров) окружено горами, на которых расположились дома в два-четыре этажа под черепичной крышей; дома старые, многовековые, у многих есть имена, например дом святой Катарины.

Есть и многоэтажные постройки в кубистском или конструктивистском архитектурном стилях — наполовину застекленные железобетонные коробки. Здесь помещаются банки, конторы фирм: фармацевтической, химической промышленности, часовой, точной механики и электроприборов. Все эти и другие здания обильно оснащены светящимися рекламами. Красивая игра огней, разноцветных, переливающихся, отраженных в воде озера, создает феерическую картину. На улицах много автомашин, но большинство их стоит у обочин дорог.

Утром подали кофе с булочками, сыром, маслом и вареньем. (Это не завтрак, а безымянный первый прием пищи, есть еще ленч — в час-два дня — плотный завтрак из двух-трех блюд. В 7–8 часов вечера обед.) Погода стояла великолепная, температура доходила до 25°. Мы отправились осмотреть местный госпиталь, на базе которого размещена кафедра медфака университета, называемая кафедрой поликлинической терапии. Директор ее, профессор Р. Хеглин, максимально деловит, подтянут, вежлив и ироничен.

Госпиталь большой, есть стационар и поликлиника, где студенты проходят практику по специальному курсу между лекционными семестрами, работая помощниками врача. В Швейцарии, Франции, Западной Германии, Швеции постановка дела почти одинакова. Палаты такие же, как у нас в клиниках, в среднем коек на пять. Одна сестра обслуживает три-четыре палаты; истории болезни напечатаны на машинке (в распоряжении врача три-четыре часа в неделю находится машинистка, которая печатает ему эти истории), но обладают одним недостатком: при большом количестве инструментальных исследований, что само по себе неплохо, имеются пять-шесть строк истории заболевания, а этого явно недостаточно — врач не может использовать для диагностики этот важный раздел.

В Цюрихе мы осмотрели старую протестантскую церковь, основанную в 1100 году. В городе можно увидеть дома, построенные в XII веке, и будто сошедшие с картин художников средневековья старые улочки шириной 3–4 метра.

По словам гида, «криминальная молодежь» отсутствует, полисмены на улицах встречаются очень редко.

Из Цюриха выехали в Базель. Проезжали развалины старого римского города Виндонисса, кругом горы, леса, маленькие, уютные поселки городского типа. Вот и Рейн, ширина реки здесь метров двести пятьдесят, на той стороне — Западная Германия.

Базель — место стыка трех стран: Западной Германии, Франции и Швейцарии. Остановились в отеле «Альфа». Осмотрели город. В основном то же, что в Цюрихе, но вместо озера — Рейн. Те же банки, магазины. На афишах — полуобнаженные женщины, гангстеры, плакаты о выставке Гольбейна и о приезде американского миссионера Вилли Грехама.

23 августа 1960 года в Базеле открылся VI Международный конгресс внутренней медицины. На конгрессе было представлено 36 стран, причем по сравнению с предыдущим, проходившим в Филадельфии, количество участников возросло. Здесь собралось 1200 человек. Все мы в первый день зарегистрировались в организационном комитете, получили отпечатанные тезисы, карточки участников и вечером присутствовали на приеме, где устроители конгресса, председатель Международной ассоциации терапевтов Н. Расселбайен и профессор Л. Жиго, выступили с приветствием и с пожеланиями успешно провести это международное мероприятие. Как известно, Швейцария — страна, прилагающая немалые усилия к развитию здравоохранения. Именно по ее инициативе было организовано Общество Красного Креста. Характерно, что эмблемой этой организации стал государственный герб Швейцарии, — правда, при этом он переменил цвета. Швейцарский герб — белый крест на красном фоне, знак международного Красного Креста _ красный крест на белом фоне.