Все из

-за какой-то

к

расноволосой, которую

я

даже не

знаю

.

Просто

по

думав о

ней,

через

меня прошла

новая волна

разрушений

,

и

мои

колени

подкосились

.

Мое

падение

поймало

Эмму

врасплох

,

и

я

бы

упала, если бы

Нэш

не

поймал меня

.

Он

оторвал

меня от

земли

,

обняла

как

ребенка

,

и последовал за

Эммой

за дверь,

уверенно неся

меня

на

руках

. В к

лубе

было

тускло,

но

в

переулке

было темно

, наступила

тишина, как только

двери

захлопнулись за

нами

, банковская

карточка

Эммы

придержала

защелку, чтобы мы могли вернуться назад

.

Холод и тишина

должны были

успокоить

меня,

но

шум

в моей

голове

достигла

своего апогея

.

Крик, который

я

отказывалась освободить,

разнесся

в моей голове

, раскатываясь,

вторя

,

подчеркивая

непонятное

горе

моем сердце.

Нэш

опустил меня

на землю,

но к тому времени

мои мысли

потеряли

всякое подобие

логики

или

понимания.

Я

почувствовал что-то

гладкое

и

сухое

подо мной

,

и только потом

поняла, что

Эмма

нашла

коробки

, чтобы он мог меня на них

опустить

.

Мои

джинсы

задрались

на

ногах

, когда

Нэш

нес меня

, а

картон

был холодным и

твердым

с пятнами грязи у

моих икр

.

— Кейли? —

Эмма

встала на колени

передо мной

, лицо ее было в

дюйме

от моего

,

но я

не смогла

понять

ни

слова,

сказанного

после

моего

имени.

Я

слышала

только свои

мысли

.

Только одну

мысль

,

на самом деле.

Параноидальный

бред

, по словам

моего

бывшего

терапевта

, который предоставлял

себе

абсолютную власть

фактов

.

Затем

лицо

Эммы

исчезло, и

я

смотрела

на

ее

колени

.

Нэш

сказал

что-то, что

я

не смогла разобрать

.

Что-то

о

питье...

Музыка

стала громче

, когда

Эмма

уходила

.

Она оставила

меня наедине с

самым

крутым

парнем, с которым я

когда-либо

танцевала

— с

последним человеком

в

мире, который

д

олжен был

стать свидетелем

моего

полного разрыва

с реальностью.

Нэш

опустился

на

колени

и посмотрел

в мои

глаза

,

зеленый

и коричневый цвета

все

еще

как-то

отчаянно

переливались

,

хотя

сейчас не было никаких

огней.

Я

представила себе

это

.

Я должна была

.

Я

видела,

как они раньше плясали в

свете

,

и теперь

мой

травмированный ум

ухватилась за

глаза

Нэша

как

за координационный центр

моего

заблуждения.

Так же, как

за

клубничную-блондинку.

Правильно?

Но

у меня

не было

времени

за

думаться о

моей теории

.

Я

теряла контроль

.

Последующие волна

отчаяни

я

грозила захлестнуть

меня

, раздавив о

стену

невидимым

давлением

,

как если бы

Нэша

даже не было

рядом

.

Я

даже

не могла

сделать

глубокого вдоха

, пронзительные

причитания

вырывались

из

моего

горла,

даже

когда

мой

рот был зажат

.

Мое

видение

становилось

темнее

, чем переулок —

хотя я не

думала, что

это возможно

—

словно весь

мир

покрылся

необычным

серым

фильтром

.

Нэш

нахмурился

, по-прежнему

смотря на меня

, затем

повернулся,

чтобы

при

сесть

рядом со мной,

спиной

к

стене

.

По

краям

моего

серого

видения

, что-

то

беззвучно прошмыгнуло

.

Крыса

или

другое

животное питающееся отбросами

? Нет. То

, что я

увидела,

было

слишком большим для

грызуна

—

если только

мы

не

вошли в

Бебжанское

болото

—

и

слишком

нечетким

для

моего

расстр

оенного

внимания

.

Нэш

взял

мою

свободную руку

в

свою

,

и я забыла

, что только что

видела

.

Он

заправил

мои

волосы

за

правое ухо

.

Я не мог

понять

большую часть того, что

он

шептал

, но

постепенно я

осознала

, что

слова

не так важны

.

Важно то, что он рядом.

Его

дыхание на моей шее

.

Его

теплота

передающаяся мне.

Его

аромат,

окружающий

меня

.

Его

голос,

вращающийся

в моей

голове

, отделяющий

меня

от

крика, все

еще

бьющегося у меня в голове

.

Он

успокаивал

меня

тол

ько св

оим

присутствием, св

оим

терпение и

на

шептываемыми

словами,

чем-то вроде

детской песни

, основывалась я на

том немногом, что

ловила.

И

она сработала

.

Моя

тревога

постепенно

исчезла,

и

тусклый

,

песчаный

цвет

просочился

обратно

в

мир

.

Мои

пальцы расслабились в

его

руке

.

Мои

легкие

полностью

расширились

,

и

я

резко втянула

холодной

воз

дух

, поучаствова

в,

как

пот

из

клуба

засох

на моей

коже

.

Паника все

еще была там

, где-то

в

тени

моего

разума

,

как

темное пятно на

краю

моего видения

.

Но

сейчас я могла с ней справиться.

Благодаря

Нэшу

.

— Ты в порядке? —

спросил он, когда

я повернула голову лицом

к нему

, у

моей

щеки был холодный и

грубый

кирпич

.

Я

кивнула

.

И

вот

меня охватил

новый

ужас

:

определённый

,

всепоглощающий

,

неизбежно

унижающий

,

самый страшный

в

своей долговечности.

Приступ паники

почти

закончился, но

унижение

будет длиться

всю жизнь.

Я

полностью потерял

контроль

перед

Нэшом

Хадсоном

.

Моя

жизнь кончена

, и даже

моей дружбы

с

Эммой

не

будет достаточно, чтобы

возместить ущерб

от

такого

неприятного

унижения

.

Нэш вытянул

ноги

.

— Не х

очешь поговорить

об этом

?

Нет, я

хотела

пойти

скрыться

в норе

,

или

засунуть

голову

в

мешок

, или

изменить свое имя

и переехать в

Перу

.

Но

потом

вдруг

,

я

за

хотела поговорить

об этом

.

Голос Нэша

до

сих пор тихо звучал

в моей

голове

, его тихий

шепот

раздавался

над

моей

кожей

,

я захотела рассказать

ему о случившемся

.

Это

не имело никакого смысла

.

Зная

меня

уже

восемь лет и

помогая мне,

по крайней мере,

при

полудюжине

предыдущих приступах

паники

,

Эмма

все еще

не знала,

что

их вызывало

.

Я

не могла

рас

сказать ей.

Это

напугало бы

ее

.

Или, того хуже

,

наконец

убедило бы ее в том,

я действительно

сошла с ума.