Их арест сразу же нарушил связь между «Белой дамой» и организацией в районе Виртона. Не было даже возможности предупредить участников организации о случившемся. Положение стало ещё более трагическим вследствие того, что в записной книжке Луи Коллара были записаны имена некоторых агентов. Немцы не стали терять времени: вскоре, вслед за Колларами, был арестован отец молодых людей, затем муж и жена Бастен и аббат Арну. Теперь в тюрьме Сен-Леонар находилось семь узников, привлечённых по делу Колларов. Тайная полиция была уверена, что ей удастся вырвать сведения, которые наведут на след шпионской организации. Но неделя проходила за неделей, и, в конце концов, полиции пришлось признать свое поражение. Четверо вновь арестованных в районе Виртона ничего не знали о «Белой даме». Гессельс продолжала твердить свою историю о беженцах, пока немцы не стали её допрашивать. А братья Коллар героически молчали. По отношению к ним были испробованы все методы третьей степени». Даже искусному провокатору Верену, приговорённому французами после войны к ссылке на Чертов остров, не удалось выудить ни слова у двух братьев.

После ареста старшего Коллара, вдовца, и четы Бастен обе семьи остались без родителей. Восемнадцатилетняя дочь Коллара Мари-Терез и её ровесница Ирена Бастен отправились в Льеж, чтобы навести справки о родителях. В Льеже им посчастливилось познакомиться с одним из членов «Белой дамы».

«Белая дама» утешила, как могла, обеих молодых девушек и позаботилась о семьях арестованных. В то же время она получила от Мари-Терез достаточные сведения, чтобы восстановить связь со своей организацией в Виртоне и вновь [84] наладить её работу. Мари-Терез и Ирена Бастен были завербованы в «Белую даму» и вызвались связать её курьера с уцелевшими участниками виртонской организации. На обратном пути курьер «Белой дамы» привёз от них следующее письмо:

Сообщите дальнейшие распоряжения. Мы к вашим услугам. Мы счастливы тем, что вы поручили нам продолжать работу, начатую нашими дорогими родителями. Примите нашу искреннюю благодарность и почтительные заверения в нашей дружбе.

Марта и Мадлен Вайи» (Конспиративные имена молодых девушек)

Вскоре тайная полиция узнала, что обе молодые девушки были в Льеже. Их арестовали и продержали в заключении несколько недель.

Тем временем следствие в Льеже подошло к концу. Рассчитывать на новые сведения полиции больше не приходилось. Заключённые предстали перед судом. Приговор был вынесен 2 июля 1918 года. Луи и Антуан Коллар, аббат Арну и Гессельс были приговорены к смертной казни, остальные — к каторжным работам на различные сроки. По отношению к Гессельс и аббату Арну смертный приговор был впоследствии заменён пожизненной каторгой.

Луи и Антуан Коллар были расстреляны в Льеже в крепости Шартрёз 18 июля. После войны английское бельгийское правительства посмертно наградили их теми же орденами, какими был награждён Дьёдонне Ламбрехт.

Следует особо отметить роль, которую сыграла в этом деле Гессельс. Её находчивость спасла жизнь двум участникам организации. Она знала о «Белой даме» больше других арестованных, но сохраняла героическое молчание.

«Белая дама» устояла в этой буре, но Деве и Шовен пережили немало тревожных минут. Немецкая тайная полиция так никогда и не узнала, как близка она была к ее обнаружению.

Выяснив, что подёнщица Роза обслуживала также некую Веймерскирш, полиция явилась с обыском и к ней. В это время Деве и Шовен находились в одной из отдаленных комнат квартиры, но успели ускользнуть через чёрный ход. [85]

Фокено и Крёзен сидели в тюрьме Сен-Леонар уже около двух лет. Длительное заключение и суровый немецкий тюремный режим начинали оказывать на них своё действие. Война затянулась, требовалось большое мужество, чтобы не впасть в уныние.

С первого же дня заключения они стали строить планы побега. Но Сен-Леонар — современная тюрьма, с высокими стенами и многочисленной стражей. Побег из неё был сопряжён с трудностями, которые нельзя было преодолеть без помощи извне. Оба заключённых настаивали, чтобы «Белая дама» помогла им. Деве и Шовен были готовы принять участие в подобной попытке. С помощью ряда шифрованных писем был выработан обстоятельный план побега. Всё же руководители «Белой дамы» сочли своим долгом советоваться с нами, прежде чем взяться за организацию побега.

Легко представить себе, как подействовало на меня их письмо. План казался мне таким безумным, что я тут же его отверг. В то время «Белая дама» снабжала союзников, по крайней мере, 75 процентами всех разведывательных данных, поступавших из Бельгии и Франции. Эту организацию надо было беречь во что бы то ни стало. Кроме того, я знал, что Фокено и Крёзен могут принести больше пользы в тюрьме Сен-Леонар, чем на воле. Никто, кроме них, не был в состоянии оказывать нам те замечательные услуги, которые они оказывали совместно с Мари Биркель за тюремными стенами.

Между тем события приняли неожиданный оборот. Немцы подготовляли своё большое наступление, назначенное на март 1918 года; они подтягивали на фронт все свои резервы. Поляк Мариан из тюремной охраны узнал, что вскоре и его отправят на передовые позиции. Это известие сильно встревожило Фокено и Крёзена. Вместе с Марианом должна была исчезнуть не только единственная надежда на спасение, но и всякая связь с друзьями на воле. Они послали «Белой даме» ультиматум, пригрозив, что если она откажется им помочь, они попытаются устроить побег собственными силами.

Деве и Шовен очутились в крайне затруднительном положении. Они получили от меня категорическое указание: не принимать участия в организации побега. [86]

Вместе с тем, они считали, что долг не позволяет бросить на произвол судьбы двух людей, оказавших такую неоценимую помощь «Белой даме». Вопрос был поставлен на обсуждение верховного совета организации. Было принято единогласное решение оказать помощь двум узникам.

Тогда Деве и Шовен решились на удивительный шаг; они взяли организацию побега в свои руки. Не могу сказать, что побудило их к этому. Думаю, что в связи с опасностью этой попытки они считали недобросовестным перепоручать её кому бы то ни было. Кроме того, оба они успели искренне привязаться к Фокено и Крёзену. Они восхищались мужеством этих людей, которое не могли сломить ни смертный приговор, ни длительное тюремное заключение.

Приняв своё решение, они отдали все распоряжения на случай возможного провала, назначили себе замену в качестве руководителей «Белой дамы». Оба хотели, прежде всего, оградить организацию от всякого ущерба, чтобы, по крайней мере, с этой стороны выполнить мои указания.

Вслед затем они занялись подготовкой побега. Месторасположение тюрьмы было исследовано с вершины господствующего над ней холма. С помощью Мариана была построена миниатюрная модель тюремного здания. Так был выработан во всех деталях следующий план побега.

В назначенную ночь Мариан укроется в доме одного из участников «Белой дамы». Перед уходом из тюрьмы он отворит камеры обоих узников. Покинув камеры, Фокено и Крёзен направятся в тюремную часовню, откуда по спиральной лестнице доберутся до чердака, а затем через слуховое окно выберутся на крышу. На чердаке они найдут молоток, две верёвки и железный крюк — все это должен был припасти там Мариан. С помощью верёвки они спустятся на тюремную стену, выходящую на улицу Матье Ленсберг. Вторая верёвка позволит им спуститься со стены на улицу, с высоты примерно 40 футов. На углу улицы Матье Ленсберг и улицы Ренье беглецов будут ожидать Деве и Шовен; если путь будет свободен, они будут курить сигары.