Во-первых, Гермиона во что бы то ни стало решила выяснить, кто же такой этот Дориан Томас, который, по словам Снейпа, уже месяц находился в больнице.

Во-вторых, если мистера Томаса месяц не было на работе, то кто же тогда изображал её жениха?

— Нет, ну, то есть, конечно, понятно, что моего жениха изображал Малфой, а не Дориан Томас, но почему же тогда Драко так упорно прикидывался Томасом? Или у них это имя — что-то вроде переходящего рабочего псевдонима? Типа я сегодня не работаю — Томаса изображаешь ты! А, Живоглот, ты как считаешь? — поинтересовалась Гермиона у Живоглота, мирно дрыхнущего на диване. На глупый вопрос Гермионы Живоглот только лениво мяукнул и, закрыв лапой нос, продолжил свою послеобеденную фиесту.

— Ну ты, как всегда, помог! Благодарю! — возмутилась Гермиона, плотнее запахивая полы халата и хмурясь.

Деваться было некуда, и Гермиона решила действовать. Взяв с журнального столика злополучную газету с адресом чудесной фирмы «Ворденленд», обещающей своим клиенткам воплотить всё их мечты и желания в жизнь, Гермиона раскрыла её на нужной странице. Прочитав адрес организации, Гермиона взяла в ладонь горсть летучего пороха и, усевшись перед камином, бросила его в огонь, ожидая, когда из зеленого пламени появится знакомая усатая голова.

Минуту ничего не происходило. Гермиона уже начала сомневаться, что верно запомнила адрес, и потянулась было за газетой, чтобы удостовериться в правильности оного, как из камина выглянула голова в черном цилиндре, немного съехавшем набок, принадлежащая Шейлену.

— Добрый день, мадемуазель! Вас приветствует организация «Ворденленд» и я, Максимилиан Шейлен. Чем могу быть вам полезен, о прекрасная леди? — галантно осведомилась голова бодрым голосом.

— Добрый день, — поздоровалась Гермиона и улыбнулась. — Давайте перейдём сразу к делу… — решительно предложила она. Второй раз выслушивать о прекрасностях этой организации Гермиона желанием не горела.

— О, — оживился Шейлен, — я люблю деловых женщин. Как я понимаю, вы уже не в первый раз пользуетесь нашими услугами? — поинтересовался он.

— В смысле «не в первый раз»? — удивилась Гермиона. — Разве вы не помните меня? Моё имя Гермиона Грейнджер, я обращалась к вам около недели назад, и вы порекомендовали мне в качестве эскорта месье Дориана Томаса. Я ещё заплатила за его услуги баснословную сумму!

— Хм, не припоминаю… — немного помолчав, произнес Шейлен и нахмурил брови, изображая глубокую задумчивость. — Мадемуазель, но это абсолютно невозможно, месье Томас уже около месяца не принимает заказов в связи… э-э-э… с состоянием здоровья, — произнес Шейлен крайне грустным голосом.

— Что значит, не припоминаете? Вы, должно быть, шутите? — Гермиона глубоко вздохнула, пытаясь снизить сорвавшийся на крик голос. — Послушайте, — уже более спокойно произнесла Гермиона. — Около недели назад я разговаривала с вами через этот же камин. Мы просмотрели ваш каталог кандидатов, и вы же порекомендовали мне месье Томаса. Заплатив тысячу галеонов, я подписала контракт и… — выделяя с нажимом каждое слово, произнесла Гермиона, пытаясь донести свою правоту до Шейлена.

— Послушайте, мадемуазель, — вновь перебила её голова Шейлена. — Вы заблуждаетесь. Я помню всех наших клиенток, у меня просто колдографическая память на лица. Сожалею, но вас я вижу впервые и могу с уверенностью заявить, что никаких контрактов мы с вами не подписывали.

— Но… — Гермиона удивлённо уставилась на буквально пышущего доброжелательностью Шейлена. С каждой минутой их диалог ей всё больше напоминал разговор глухого и слепого: беседа вроде бы и идёт, а смысловой нагрузки никакой. — Кхм, — решила ещё раз попытаться достучаться до Шейлена Гермиона, — месье, вы, должно быть, неправильно меня поняли. Я не собираюсь обратно требовать свои деньги или жаловаться, мне всего лишь нужно ещё раз увидеть месье Томаса и прояснить с ним некоторые… вопросы.

— Но, мадемуазель, это, кажется, вы меня не совсем понимаете! Месье, интересующий вас, уже месяц после несчастного случая находится в госпитале. Мы можем подобрать для вас какого-нибудь другого кандидата. Спешу вас заверить, у нас очень обширный список кавалеров, так сказать, на любой вкус, — с улыбкой пояснил Шейлен.

— Оу, неужели? — приторным, не предвещающим ничего хорошего голосом произнесла Гермиона. — Давайте-ка подытожим. По-вашему, выходит, что неделю назад я никак не могла воспользоваться услугами месье Томаса, так как он в этот момент не работал. Верно?

Голова в зеленом пламени медленно кивнула. Гермиона саркастически улыбнулась и продолжила:

— Чудесно! Но есть одно но, прошу прощения за тавтологию. У меня имеется контракт за вашей подписью! — торжествующе произнесла Гермиона, пристально смотря в глаза Шейлена.

Но Шейлена эта новость, казалось, вовсе не смутила.

— И вы можете предоставить мне договор? — всё так же спокойно поинтересовался он.

— Естественно! — воскликнула Гермиона и, вскочив на ноги, быстрыми шагами направилась к комоду. Открыв верхний ящик, Гермиона извлекла из него скрученный в трубочку пергамент, перевязанный красной лентой. Чувствуя себя победительницей, Гермиона вновь уселась перед камином и протянула свиток Шейлену.

Из пламени появились две мужские руки. Приняв пергамент, Шейлен снял ленточку и, развернув его, начал изучать. Минута прошла в тишине, после чего Шейлен произнёс:

— Ценю ваше чувство юмора, мадемуазель. Я и сам не прочь иногда пошутить, но мне кажется, что это уже чересчур! Полюбуйтесь сами, — произнес он, протягивая договор ей обратно.

Гермиона в полном замешательстве взяла пергамент в руки и, развернув, уставилась… на абсолютно чистый лист. Ни слова, ни символа, ни даже кляксы — на нем не было ни-че-го. Весь текст контракта просто исчез и подписи сторон вместе с ним. Конечно, оставалась вероятность, что она просто перепутала и по рассеянности взяла не тот свиток, но Гермиона была уверена, что не ошиблась. Пергамент был тот самый.

«Они меня обманули, — внезапное осознание произошедшего заставило Гермиону нервно хихикнуть. Гермиона усилием воли попыталась взять себя в руки, ибо чувствовала, что госпожа Истерика с букетом цветов в руках и коробкой шоколадных конфет уже совсем скоро заглянет к ней в гости. — Чернила, должно быть, были заколдованы исчезнуть с листа через несколько часов после написания», — пришла к умозаключению Гермиона не без толики восхищения за хитроумно продуманную схему.

Мошенники!

А мошенники ли?

Или, может быть, эта пьеса предназначалась только для одного зрителя — для неё? Ведь, если бы Снейп напоследок не обронил ту небрежную фразу про Томаса, Гермиона бы никогда не полезла докапываться до сути, пытаясь понять смысл сказанного. Прошло бы время, и она, перестрадав по Драко, просто забыла бы обо всём и о злополучном контракте у неё в комоде в том числе. А позже, обнаружив чистый пергамент, даже бы не заострила на нём своего внимания.

Всё это было бы крайне логично, если бы не одно но. Гермиона просто не могла понять, зачем Шейлен с такой настойчивостью пытается убедить её в том, что она не обращалась в их компанию ранее. Или… В голове мисс Грейнджер зародилась абсолютно абсурдная, но, тем не менее, имеющая право на существование мысль.

«А что, если он не притворяется, а действительно не помнит нашего с ним разговора? Ведь кто-то мог просто заставить его позабыть о нём, дабы замести следы. И тут не надо быть лучшей ученицей Хогвартса, дабы понять, что этот „кто-то“ не кто иной, как Малфой! О Мерлин, ну зачем ему всё это нужно?!»

Но, что бы там ни было, Гермиона непременно вознамерилась это выяснить.

Теперь же ей нужно было что-то решать с Шейленом, который уже косился на неё как на истеричку с явными задатками сумасшедшей.

— М-м-м, — протянула Гермиона, примирительно улыбаясь, — должно быть, я и правда что-то напутала! Вы знаете, я такая рассеянная в последнее время! Ох, — и Гермиона, очаровательно надув губки, стрельнула в Шейлена кокетливым взглядом. Отчего-то легкомысленная девушка представлялась ей именно так.