– Вставай давай! Ламил собирает десяток. – убедившись, что смысл сказанного дошел до меня, Навин куда-то убежал.

Я долго не мог встать. Жесткая земля кажется самой мягкой постелью из всех, на каких я когда-либо спал. Мышцы отказываются слушаться. Хочу... Нет, не хочу, но надо встать! И не могу.

 – Алин! – на этот раз ко мне подбежал Баин. – Все только тебя ждут!

Пришлось все же вставать. Тело затекло, ноги болят... Думаю, в темницах Агила я чувствовал бы себя ненамного хуже. Да и внешне я, похоже, имел такой вид, что Ламил даже ничего не сказал, когда я все-таки смог добраться до совего десятка.

 – Значит так, ребята, – десятник лишь глянул в мою сторону, покачал головой и перешел сразу к делу, – попали мы в самую, что ни на есть, задницу...

Если вкратце, то положение дел оказалось следующим. О том, что эльфы сожгли два пограничных форта и осадили город Зимрод – я уже, благодаря услышанному от гонца, знал. Однако, это оказалась лишь малая часть плохих новостей. Со слов Ламила, такого вторжения не помнит даже он, проживший в этих землях всю свою жизнь. Иногда, конечно, эльфам удавалось прорваться сквозь линию фортов, стоящих на границе Эльфийского Леса и земель Десяти Баронств. Но лишь изредка они уничтожали какой-либо из фортов. Но о том, что бы уничтожить сразу два форта – он даже не слышал. А чтоб они еще и осадили немаленький город... Более того, армия эльфов, которая прошла в месте прорыва, оказалась настолько велика, что смогла позволить себе отвлечь от осады Зимрода и направить вглубь Баронства Жилло довольно немалую свою часть. Когда гонец только отправлялся оповещать всех о возникшей угрозе, прорыв еще был просто прорывом и никто даже подумать не мог, что эльфы заберутся так далеко. Теперь же, придется их выбивать из самого баронства. Всюду спешно собирались войска. По договору между баронами, который чтился даже самыми ярыми врагами, все распри были забыты и люди собирались в один кулак, чтобы дать отпор обнаглевшей нечисти. Место сбора войск, назначенное вначале у стен осажденного ныне замка, пришлось спешно перенести. Пришедшие к замку войска заперлись в нем и отбивали атаки эльфов...

 – ...Вот такие дела, ребята. – Ламил за всю свою речь даже ни разу не выругался, что я воспринял как знак исключительной серьезности положения. – Завтра всем скопом выступаем к замку Жилло.

Выступившая в поход армия действительно внушала уважение. Марширующая по дороге, ощетинившаяся лесом копий колонна растянулась за пределы видимости. Из всех звуков вокруг остался только топот тысяч ног, позвякивание оружия, скрип кожи... И все это слилось в единый гул. Тут и там над колонной реяли флаги – большие полотнища баронских стягов и флажки поменьше, которые принадлежат вольным ротам. Пересчитав флаги, я прикинул, что в один кулак собрались дружины пяти баронов и десять рот наемников. Я припомнил как Клони рассказывал, что баронам запрещают содержать более пятисот воинов. Значит, если учесть, что какое-то количество бойцов они все же оставили охранять свои имения, то даже так одних дружинников набиралось не менее двух тысяч, около трети из которых была кавалерия. И еще роты – около ста пятидесяти воинов в каждой. Еще почти полторы тысячи. Больше чем пол-легиона! И в замке Жилло сколько-то, да есть... Все это вселяло в меня оптимизм и уверенность в победе. Правда, мандраж тоже присутствовал. Ведь, как-никак, а меня ожидает первый бой. Не драка в таверне или где-то в закоулке трущеб, а самая настоящая битва, где в поле сойдутся стенка на стенку две армии!

Мы идем бодро и уверенно. Не спеша и не скрываясь. За вчерашний день я успел отдохнуть, ни следа усталости не осталось. Иду, печатая шаг. Дополнительную уверенность мне придают надетые обновки. Еще вчера вечером Ламил объявил, что, ввиду обстоятельств, бароны выдают всем, кто нуждается, достаточную экипировку. Конечно, высказанная Ламилом оценка выданных нашему десятку кожаных жилетов с бляхами и коротких мечей была далека от восторженной, но я обрадовался и этому. Пусть, как сказал десятник, бляхи на жилете наклепаны слишком далеко друг от друга, пусть меч – 'плохо сбалансированная железяка', но ведь лучше чем ничего! А купить что-то другое я просто не успел. Единственное, что одобрил Ламил – большие прямоугольные щиты, которые даже на взгляд тяжелее и крепче наших тренировочных, и новые копья с длинными наконечниками.

Рядом идут Молин и Баин. Как и я – в новой амуниции и вполне довольные жизнью. Молин даже сумел раздобыть где-то шлем, как и жилет – сшитый из кожи и усиленный бронзовыми бляхами. Заметив, что я на него смотрю, он поворачивается и улыбается в ответ.

 – Ты где шапку достал? – ухмыляясь, спрашиваю я.

 – Места знать надо, Алин. – Молин в притворном высокомерии вскидывает подбородок и пытается глянуть на меня свысока, но тут же спотыкается и, если бы не своевременная реакция Баина, растянулся бы на дороге.

 – Задавака! – я рассмеялся и хлопнул друга по плечу. – Нет что б с друзьями поделился...

 – Я тебе дам поносить. – подмигнул Молин. – После боя...

Мы втроем рассмеялись. Сзади, где за нами шли Ретон, Комил и Стон, видимо тоже слышавшие наш разговор, тоже раздались смешки. А вот идущий впереди Ламил среагировал по другому.

 – Под ноги смотрите, недоделки! – он повернул голову и сверкнул глазами.

Мы замолчали, но все еще продолжали ухмыляться и перемигиваться. Десятник, что-то бормоча под нос, снова отвернулся. Я расслышал только нечто вроде 'молокососы'.

Солнце уже перевалило через зенит, когда спереди раздался протяжный звук рога.

 – Строится в две шеренги! – крикнул Лами и его голосу эхом вторили подобные команды по всей колонне.

Даже не запутавшись, мы быстро выполнили команду. Вокруг, на первый взгляд, творился сущий хаос. Но – только на первый взгляд. За десяток мгновений идущая по дороге колонна полностью преобразилась. Если бы человек мог, подобно птице, глянуть на нас с высоты, то, вместо длинной, извивающейся, повторяя изгибы дороги, змеи, он увидел бы стройные ряды прямоугольников, в которые выстроились роты и баронские дружины. Наша рота оказалась в первой линии, примерно в середине левого фланга. А наш десяток, как самый неопытный – в самом центре построения роты. Снова прозвучал сигнал.

 – Бегом! – скомандовал десятник.

Не нарушая строя, за что следует выразить отдельную благодарность гонявшему нас Ламилу, мы пробежали сотню шагов и выскочили на вершину небольшой возвышенности. Снова протрубил рог.

 – Стоять!

Что находится впереди – за спинами стоящих впереди мне не видно. В голове промелькнула мысль, что все это здорово напоминает творившееся в храме – толпа и вокруг сплошные человеческие тела, закрывающие тебя от окружающего и окружающее от тебя. Я приподнялся на цыпочки, пытаясь разглядеть хоть что-то. Частично мне это удалось. Но все же, кроме серых стен замка, да широкой, круглой башни, находящейся за ними, я не увидел ничего. Правда, на стенах что-то поблескивало на солнце, но ни врага, ни картины жестокой битвы... Я даже почувствовал легкое разочарование.

Снова сигнал. На этот раз Ламил промолчал. Значит, рог протрубил не для нас. Слева раздался топот копыт. Значит, это рог трубил для кавалерии. Мы уже атакуем? Или всадников отправили куда-то еще? Топот копыт донесся и справа, но приглушенно. До правого фланга ведь слишком далеко, а звуки происходящего там теряются в общем фоне ожидающей армии. Да, мы пока стоим неподвижно. Но ведь все равно вокруг что-то скрипит, что-то звякает, кто-то прочищает горло или перешептывается... Большое скопление людей не просто может стоять беззвучно. Слабый ветерок донес отдаленный звук рога – это, завидев подкрепление, подают нам сигнал из замка. Наш рог ответил, но мы опять остались стоять на месте. Ждем, ждем... Сколько мы уже стоим? Солнце начинает жечь все сильнее. Жутко надоедает видеть вокруг себя одно и то же – соседних воинов. Дарен, да когда же оно начнется?!! Снова трубит наш рог.

 – Шагом! – кричит Ламил и все, в пределах видимости, приходит в движение.