По словам генерала Э. Деруа, в тот день баварцы двинулись по левому берегу Двины к Полоцку. По словам капитана Й. Майлингера, командовавшего ротой 1-го линейного полка, охранявшей Главную квартиру 6-го корпуса, баварцы «выступили 5-го в 3 час утра к Уле, городку при впадении ручья Улы в Двину, куда мы при большой жаре прибыли в 11 часов и нашли разрушенное поместье. 6-го мы двигались с 3 до 11 часов до Туровли, деревни с красивым поместьем недалеко от Двины». Начальник штаба баварцев штабной полковник Ф.Ф.М. Д’Альбиньяк отметил, что корпус «следовал по левому берегу; дорога на правом берегу была более короткой, но не могла быть взята, потому что 6-й корпус не имел ни одного кавалериста». На этот факт — изъятие из корпуса двух бригад кавалерии — жаловались позднее все баварские мемуаристы.[98]

***

Макдональд известил Гранжана, что русские войска, «которые покинули Динабург, направились к Режице, а те войска, которые оставили Вышки, возвратились туда». Он отдал генералу новый приказ: «Завтра вы двинетесь маршем с вашей дивизией так, чтобы на третий день прибыть в Динабург; возьмите продовольствие на четыре или шесть дней, и прикажите следовать за вами вашим магазинам и дайте приказ, чтобы повозки с продовольствием следовали за вашим движением. Оставьте учреждённые посты на левом берегу Двины… Шеф батальона, который будет командовать всей этой линией, будет иметь резиденцию в Якобштадте… Начальник инженеров Марьон последует с сапёрами и рабочими корпуса; но после того, как на левом берегу он обеспечит безопасность всех материалов, необходимых для наведения моста, вы сдадите их на хранение шефу батальона и всем постам… На правом берегу будут оставлены только барки, обязательно необходимые для связи с Кройцбургом».

6 августа Макдональд сообщил Маре и Бертье, что «мост на плотах в Динабурге будет проходим послезавтра; мост в Якобштадте также будет закончен; в тот же день большая часть 7-й дивизии будет соединена в лагере у Динабурга; я работаю над разрушением тет-де-пона; отсутствие инструментов и бегство жителей являются причинами того, что эта работа идёт медленно. Русская кавалерия в числе трёх или четырёх эскадронов вернулась назад к Дубне; я не знаю, последовала ли за ней пехота. Партия из шестидесяти чёрных гусар позавчера имела стычку в Вышках, успех в которой дал нам несколько пленных; но неприятель выдвинул вперёд несколько эскадронов, и партия была вынуждена быстро ретироваться. Город Динабург включает одну разрушенную церковь, все жилища разрушены; там остались только учреждения, одна хлебопекарня и род арсенала, все деревянные, и шалаши, которые в течение трёх лет служили для проживания рабочих». Позже маршал вспоминал: «Крепость Динабург ещё строилась, но располагала сильным тет-де-поном… Вокруг Динабурга едва были начаты земляные работы, мы не увидели ни одного домишки и, соответственно, ни одного горожанина, только одну старую иезуитскую церковь, лежавшую в руинах… Моя штаб-квартира размещалась на моём крайнем правом фланге, в поместье, лишённом мебели и продовольствия, неподалёку от Динабурга».[99]

25 июля/6 августа главные силы и резерв Витгенштейна продолжили движение к Расицам и на ночь остановились при Кохановичах. Для прикрытия движения со стороны Двины, был выдвинут к Друе новый авангард генерала Балка.[100] 26 июля/7 августа 1-й корпус прибыл к Расицам и расположился лагерем, имея резерв у с. Бабы. Авангард Гельфрейха был переведён к Покаевцам, а подполковник Ф.В. Ридигер с 4 эскадронами Гродненских гусар и казаками был отряжен к Волынцам, откуда выслал наблюдательные посты в Сивошино и к броду возле Дриссы. Гамену послано предписание, присоединиться к 1-му корпусу, оставив Сводный гусарский полк в Каменце для наблюдения за Макдональдом. Запасные батальоны и батареи, шедшие из Пскова на усиление отряда Гамена, получили приказ направиться к Расицам.[101]

Получив депешу Удино от 5-го числа, Наполеон заметил, что данные его разведки о составе войск Витгенштейна явно неточны, так как батальоны из авангарда Кульнева принадлежали к 5-й и 14-й дивизиям, а полки, образующие «корпус Сазонова», составляли 14-ю дивизию, обозначенную как «кор де батай».[102] По мнению императора, маршал имел перед собой не более 20 тыс. чел., а поэтому, заключил он, «отступательное движение П-го корпуса к Полоцку было подлинной ошибкой». Он закончил приказ словами: «Напишите ему, что следует сохранить полковую артиллерию, как она была сформирована, что не может быть слишком много пушек, и что я вовсе не одобряю того, чтобы отослать орудия в тыл. Рекомендуйте ему позаботиться об этой артиллерии, вместо того, чтобы вносить беспорядок; я надеюсь, что со своей прекрасной дивизией кирасир он окажет хорошее давление на Витгенштейна».

Утром в Полоцк прибыл ординарец императора д’Опуль, который сообщил, что две баварские дивизии в тот же день переправились через Двину, чтобы усилить 2-й корпус. Ко времени прихода баварцев, которые насчитывали 15.400 чел., город был разграблен, частично сожжён и разрушен. Жители убежали; «остались только иудеи и иезуиты; первые, чтобы воспользоваться прибыльной стороной, которую война дарует предприимчивым людям, несмотря на опасность, другие — чтобы сберечь свои святыни». Вскоре д’Опуль вынужден был последовать за Удино, а потому «видел город лишь очень поверхностно». «Древние фортификационные сооружения, — пишет он, — на которых работают с момента прибытия герцога Реджио, пока могут служить лишь местом убежища от налёта; к тому же там нет никакого вооружения. Административные постройки включают шесть действующих печей, временный госпиталь, где больным очень плохо, и большая часть из них эвакуирована- в Вильну; на Двине имеется два понтонных моста, очень хорошо построенных, администрация армии не извлекла из города Полоцка всех запасов, которые она могла бы использовать; некоторый беспорядок уничтожает или препятствует доставке продовольственных средств, и армия в целом испытывает недостаток в продуктах. Баварцы изнурены несколькими форсированными маршами и оставили позади много людей».

Лежен вспоминал: «6-го я прибыл к броду на Двине, где переправился, так что значительно сократил свой путь и сумел вечером прибыть в Полоцк, с большим трудом преодолев пространство в сорок два льё. Я был великолепно принят в доме иезуитов, где узнал от маршала о мотивах его отступательного движения. Противник дерзко прибыл, чтобы атаковать Полоцк, и в течение трёх дней маршал сражался, не имея возможности увезти с собой продовольствие. Русские, позволив себя отбросить, хотели завлечь французов в опустошённую область, где голод уничтожит их. Маршал догадался, что ему устроили ловушку, и, не имея достаточно повозок, чтобы привезти из Полоцка продовольствие, которое там оставалось, он нашёл, что много более оперативным будет отвести свои дивизии к Полоцку, чтобы без потери времени выдать им обильный рацион и дать им возможность восстановиться. Действительно, в полдень 7-го солдаты, хорошо отдохнувшие и восстановившиеся, захватили с собой продовольствия на несколько дней; дивизии Леграна, Вердье [из корпуса] маршала и дивизии Вреде и Деруа баварского корпуса возвратились в Белое».

По словам обер-лейтенанта Ф. Винтера, «7-го мы двигались с 3 до 11 часов к Полоцку по правому берегу Двины. По двум пловучим мостам (Flofibriicken) перешли мы через реку и соединились там с маршалом Удино, который ещё в тот же день двинулся к Волынцу. 19-я дивизия тотчас заняла позицию с той стороны речки Полоты, которая здесь впадает в Двину, а справа от неё — 20-я дивизия Вреде. Полоцк является старейшим городом Белой Руси с примерно 400 домами и около 2000 жителей; здесь также находятся 5 монастырей, среди них самый большой и красивый монастырь иезуитов, где генерал Сен-Сир занял себе квартиру. Подавляющее число жителей состоит из евреев… По существующим ещё валам и глубоким рвам позади монастыря иезуитов, а также с той стороны в пригороде малый Полоцк было видно, что этот город прежде был очень крепким. Удино также имел свою квартиру в монастыре иезуитов. Один швейцарский полк исполнял гарнизонную службу». «Прекрасный монастырь иезуитов образовывал вместе с несколькими прелестными церквями и монастырскими постройками правильную четырёхугольную площадь, прочие дома почти все были деревянными… Большинство жителей были иудеями, которые имели здесь 5 синагог».