Надире, наконец, не выдержала:

— Вы меня, конечно, извините, многоуважаемый туземный турист, но с историей своей страны я знакома с детства, — раздраженно заметила египтянка.

— Меня зовут Бао, — мило улыбнулся Лин, слегка склонив в учтивом поклоне голову. — А вас?

— Надире, — сдержанно, но вежливо отозвалась девушка.

— Какое прелестное имя! — слащаво пропел Лин. — Я ученый из Пекинского университета. Пишу диссертацию на тему религий и древних верований основных течений в человеческой цивилизации. Наши культуры во многом схожи. Не замечали?

— Наши? — удивленно переспросила Надире.

— Наши: древнеегипетская и древнекитайская. Цель моих научных изысканий — поиски общих корней двух великих цивилизаций. Некоторые ученые считают, что Великие пирамиды и Великую Китайскую стену возводили одни и те же архитекторы, и возможно, с одной и той же целью, — по заговорщически прошептал Лин, опасливо посмотрев по сторонам, опасаясь мнимых слушателей. — О длине Китайской стены до сих пор идут споры, называют цифры — свыше четырех тысяч километров и свыше пяти тысяч километров. Ширина каменной дороги, то есть стены, такова, что по ней могут пройти в ряд десять человек или проехать пять всадников. По примерным подсчетам в стене захоронено около миллиона китайцев, погибших на грандиозной стройке во времена могущественного императора Цинь Ши Хуанди, что означает — первый из династии царей Цинь, живший в третьем веке до нашей эры.

А если прочесть повнимательнее древнекитайские тексты, можно предположить, что палеоконтакты, то есть контакты с представителями внеземных цивилизаций, в далеком-далеком прошлом на китайской земле все же происходили. В них есть множество сведений о мудрых и гуманных «сынах неба», после чего так стали называть императоров. Интересно, что появлению этих «сынов неба» предшествовали всевозможные космические явления. Например, перед прибытием первого «сына неба», названного Хуанди, «сияние великой молнии опоясало звезду Цзи в созвездии Ковша», то есть в созвездии Большой Медведицы. Сам же Хуанди, как утверждают хроники, был родом из созвездия Льва. Устав править Китаем в течение столетия, он «вернулся на свою звезду».

Пришельцы и их преемники нуждались в сверхдальней межгалактической связи, как с обитателями своей планеты, так и с возможными другими цивилизациями. Для этого и была возведена Великая Китайская стена и сооружены египетские пирамиды в Гизе, ставшие частями общей межгалактической «радиостанции». С их помощью сигналы с Земли мгновенно достигали любой точки Вселенной… Великая стена идет от Ляодунского пролива вглубь страны примерно по тридцатой параллели… — задумчиво говорил Лин.

— Откуда вы все это знаете? — наконец перебила его египтянка.

— Об этом много написано и полно данных на сайтах в информационных системах и социальных сетях. Сейчас я проверяю гипотезу русского ученого Коробейникова, жившего в XXI веке. Он пишет, — Лин сосредоточился и стал на память цитировать известного ученого. — «В плане строительства Великой стены зашифрованы точнейшие математические расчеты… Известно, что экватор делит Землю на две части, но не поровну. К северу площадь суши гораздо больше. А если провести линию мнимого экватора, делящего планету ровно пополам, то он пройдет примерно по тридцатой параллели и не будет таким же ровным, как настоящий экватор. Именно по зигзагообразному мнимому экватору тянется Китайская стена», — удовлетворенно выдохнул Лин и откинулся в кресле. — А если провести его дальше, то он пройдет и через пирамиды в Гизе.

«Какой смешной человек», — подумала Надире, а вслух спросила:

— Так для этого вы и прибыли в Египет?

— Да. Но…это проклятое землетрясение нарушило все мои планы! — всплеснул он руками и, удрученно вздохнув, уставился через иллюминатор на проплывающие мимо облака, поправив очки на носу.

— Почему вы носите очки, это же очень неудобно?! Сейчас делают операцию, выправляют зрение. Это минутное дело!

— Это давняя история, — отмахнулся он. — Расскажу как-нибудь потом.

— Да-да, конечно, — Надире снова прикрыла глаза.

«Вот ещё! Буду я тебя слушать, как же!»

Через минуту аэробус приземлился в космопорте Каира. Пройдя через терминал, Лин заспешил за Надире, стараясь все время виновато улыбаться.

— Надире, не бросайте меня, прошу вас. Я никогда не бывал в Каире… У меня есть кредитная карточка, помогите мне снять не очень дорогую квартирку, но только чтобы она не была в самом опасном районе… Вы подскажете, в каком кафе обедать, чтобы не подорвать здоровье, и без того хилое?

Сейчас Лин выглядел действительно хилым, так как костюм — на два размера больше его родного — висел на нем, как на вешалке.

Надире с отвращением смерила его взглядом, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и остановилась, дожидаясь, когда зануда Бао доковыляет до неё.

— Давай твою сумку, — она требовательно протянула руку, желая облегчить ношу хлипкому туристу.

— Рюкзак я понесу сам: там ценные книги, а сумку возьми. Благодарю тебя, — поспешил он предупредительно улыбнуться. — Куда мы теперь направимся?

— Мы?! — изумленно хмыкнула Надире. — Войдем в город, а там по скоростной дороге окажемся в центре.

— Хорошо. Я тебе полностью доверяю, — обрадовался добродушный очкарик Бао.

Надире только вздернула своими тонкими прекрасными бровками и, на секунду закатив глаза и возмущенно фыркнув, поспешила из здания космопорта на эскалатор, ведущий к выходу в город. Лин послушно пошлепал за ней, успевая разглядывать вокруг плазменные табло, панели и рекламные щиты, поворачиваясь по ходу движения на все триста шестьдесят градусов…

— Ну а дальше что было? — спросила заинтригованная Мона, когда серебристый скимер приземлился на платформу танкера.

— А дальше началось самое интересное, — улыбнулся Лин. — Каир Надире знала чуть лучше меня. Ее козырем был, бесспорно, ее родной арабский, а также плетущееся рядом безобидное существо, то есть ваш покорный слуга. У меня даже удостоверение личности не требовали. Когда у нее спрашивали обо мне, она лишь отмахивалась, мол — это так себе, ничего собой не представляющий туземный историк, ничего дальше своего носа не видящий, книжный червь и больше ничего. Видимо, этой лестной характеристики было в самый раз, чтобы безо всякого подозрения впускать меня вместе с египтянкой в разные злачные, сумрачные и задымленные места, от вони которых я тотчас принимался чихать и кашлять, не переставая вежливо здороваться со всеми, кто на меня пялился. Она кого-то искала, но меня в свои планы не посвящала. Я хоть в арабском и не такой ас, как Лика, но вполне понимаю быструю речь и даже неплохо изъясняюсь сам. Правда, при Надире своего умения я нарочно не демонстрировал. С ней мы общались исключительно на английском. Она искала своего бывшего возлюбленного, какого-то Алишера, но ей отвечали, что давно его не видели или вовсе не знают такого… В общем, ничего не добившись, мы отправились снимать квартирку. На этот момент Надире превратилась в белого ангела и была сама учтивость и покорность. Удивительно, как это мгновенное перевоплощение происходит у арабских женщин. Еще минуту назад она была воплощением зловещего вампира, а теперь наивно хлопала своими огромными глазами, изображая кроткую святошу. Но времени у меня было предостаточно, чтобы понаблюдать за ней… В чужой шкуре человек ее плана не сможет долго находиться и в конце концов покажет свое истинное лицо. А я терпеливо ждал, продолжая играть ученого-исследователя. Мы ходили по музеям, ездили на археологические раскопки к Великим пирамидам. Кстати, они действительно расположены прямо на тридцатой географической параллели… Представляете?! Я постоянно причитал, что такой невезучий, несчастный, и что моя египетская экспедиция чуть было не потерпела крушение из-за странного землетрясения, и если бы не Надире, моя диссертация просто погибла бы вместе со мной, так как в университете мне уже давали отсрочку в прошлом году и больше навстречу не пойдут. Я что-то причитал о том, что все мои вещи пропали в гостинице «Плас-отель», которая пребывает теперь на дне тектонического озера, и куда бы я ни приезжал, всегда попадал во всякие происшествия. Этими словами Надире вдруг заинтересовалась, стала расспрашивать. Я назвал ей несколько мест, где бывал на задании наш нон. Похоже, она поверила этому, наверное, вспомнила, что об этом показывали в новостях. В общем, я сочинил свою потрясающую легенду незадачливого историка, сдобрив ее, для полной убедительности, изрядной порцией исторической информации. Увязался с ней бродить по городу, чтобы к ней — не приведи Господи! — не пристали оголтелые искатели легкой наживы, когда она будет подыскивать себе работу. Вид у меня был тогда весьма героический, точно как в комедиях. И эта красавица решила, что место исчезнувшего Алишера теперь займу я. Вот на это я никак не рассчитывал. Пришлось свое наблюдение проводить в ускоренном и, соответственно, в укороченном режиме.