– Ты мне скажи.

Я не поняла, о чем он, пока не посмотрела вокруг обычным зрением, переходя от одной отделанной известняком камеры к другой и сканируя экспонаты.

– Ух ты! В египетском изобразительном искусстве туева хуча шакалов.

– Едва ли это удивительно, – произнес незнакомый голос. Я подскочила. Карсон спокойно обернулся, как будто видел приближение чужака, а тот продолжил: – Шакалоголовый, или иногда собакоголовый, бог Анубис играл существенную роль в погребальных ритуалах и верованиях о загробной жизни.

С виду безобидный, он говорил с некой долей дружеского снисхождения, словно никак не мог удержаться. Парень выглядел слишком молодым, чтобы носить твидовый пиджак с заплатками на локтях. Какой бы там облик он ни пытался создать, добился лишь наружности ботаника.

– Ты здесь работаешь? – поинтересовался Карсон. Глупый вопрос, где еще мог работать парень с таким прикидом?

– Учусь в аспирантуре. Сара, волонтер за стойкой регистрации, сказала, что вы ищете нечто под названием… как?

– Шакал Оостерхауса. – Я следила за реакцией аспиранта на имя. – Нам нужно сделать наброски для занятия по живописи.

– О шакале не знаю, – ответил он без всякой видимой для меня фальши, – но в двадцатых-тридцатых годах двадцатого века тут работал профессор Оостерхаус. Здесь есть какая-то связь?

– Возможно, – откликнулась я тоном гораздо больше похожим на «Хотелось бы надеяться», чем на «Эврика!».

Аспирант указал на выход:

– Пройдемте в научную библиотеку. Посмотрим, найдется ли в архивах какая-нибудь информация.

Мой спутник словно замешкался, но такой план казался отличным, и потому, как только Заплатки На Локтях направился к выходу из галереи, я пошла за ним, и Карсон двинулся следом.

– Я ему не доверяю, – пробормотал он, когда провожатый удалился достаточно далеко вперед и не мог нас услышать. – С чего ему быть таким любезным?

– Мы в исследовательском институте, – зашептала я в ответ. – Это место призвано помогать людям находить всякую чепуху.

Карсон буравил глазами затылок аспиранта, будто мог заглянуть ему в череп.

– Он странно на тебя смотрел.

– Люди всегда так на меня смотрят.

Стажер издал неопределенный звук. Я позволила ему остаться при своем мнении. Кому-то ж из нас следует сохранять бдительность, даже по отношению к ботанику со слегка кроличьей улыбкой.

Мы поднялись по лестничному пролету, вошли в коридор с многочисленными дверьми, ведущими в кабинеты, и, наконец, добрались до читальных залов архивов. Локти открыл дверь, и мне пришлось удержаться от восторженного визга. Помещение изнутри напоминало Хогвартс.

Вдоль стен тянулись ряды столов и полок – и в глубине комнаты их становилось еще больше. Причудливо раскрашенный сводчатый потолок поддерживали дубовые арки. А окно в конце зала, украшенное декоративными цветами лотоса, наполняло помещение утренним светом.

Слабые сгустки фантомов кружились по комнате, словно обрывки тумана. Студенты за столами. Библиотекарша в твидовом костюме, расставляющая книги по полкам. Никто из них не обращал никакого внимания на живых людей, даже на меня. Они были лишь отпечатками прошлого, поглощенными своими делами.

Локти прошел к компьютеру:

– Сначала посмотрим здесь и понадеемся на удачу. В институте множество документов и книг, и мы как раз занимаемся тем, что вносим самые старые в базу.

Карсон подался назад, сложив руки на груди, поэтому я постаралась быть милой:

– Этот новенький компьютер кажется здесь почти неуместным. Я ожидала увидеть шкафы с каталожными карточками и библиотекаря с резиновым штампом.

– Такое у нас тоже есть, – заверил Локти. – Я про карточный каталог. Но дабы отыскать конкретные бумаги, карты и прочее – вещи, которые кроме как здесь не найти нигде, – у нас регистрируются люди со всего света. – Он закончил вводить данные в окно поиска, и на экране появился блок текста. – Вот. Карл Оостерхаус, антрополог родом из Германии. Родился в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году, умер в тысяча девятьсот сорок первом. Экспедиции в Египет в двадцать четвертом, двадцать шестом, в тридцатом… ну, в общей сложности порядка семи.

На этом краткая биографическая статья закончилась.

– И это все? – разочарованно спросила я, хотя не была уверена, чего вообще ожидала. – Вряд ли тут сказано, где он похоронен.

Локти проверил. Многие люди посчитали бы мое замечание странным, но, очевидно, не египтолог.

– Говорится только, что он умер в море. Обстоятельства не уточняются. – Он обернулся ко мне, объясняя: – Профессор не относится к хорошо известным представителям нашего факультета. Я слышал о нем только потому, что как-то случайно наткнулся на его труд в архиве.

Я ждала продолжения и, когда его не последовало, подтолкнула:

– Что за труд? Статьи и все такое?

– Ох. – Локти встряхнулся и снова уставился в экран компьютера. Карсон прав. Локти и правда странно на меня смотрел. – Журнальные статьи, да. И у нас должны быть его полевые заметки с финансируемых институтом экспедиций. «Верхняя долина Нила» – тысяча девятьсот тридцать первый год, «Нижняя долина Нила»…

– В полевых заметках говорится о его находках во время экспедиций? – прервал декламацию Карсон.

Локти перевел взгляд с меня на него и обратно:

– Над каким проектом, говорите, вы работаете? Должно быть, вы правда хотите получить хорошую отметку.

– Это больше похоже на приз, вообще-то. – Я толкнула стажера, чтобы тот достал свой телефон. – У нас есть соперники. Не видел здесь эту девушку?

Карсон показал ботанику изображение Алексис. Тот глянул на экран, потом присмотрелся поближе.

– Я ее встречал. Она приходила на мероприятие для потенциальных аспирантов. Думаю, она была там с одним из моих одноклассников.

Карсон не изменил позы, но, казалось, пришел в состояние полной боевой готовности.

– Как его зовут? – спросил он.

– Майкл Джонсон. Он аспирант первого года.

– Он сегодня здесь?

Локти неуютно поежился. Карсон так забрасывал его вопросами, что меня б на месте ботаника тоже передернуло.

– Не видел его. – Он указал на компьютер: – Хотите, чтобы я распечатал номера тех журналов?

– Да, спасибо, – поблагодарила я чересчур мило, дабы компенсировать манеры стажера. – Ты нам правда очень помог.

Локти быстро повернулся к клавиатуре, но его уши порозовели, выдавая смущение. Я же схватила Карсона за руку и потащила к одному из столов.

– Теперь у нас есть имя, – прошептала я. – Ты когда-нибудь слышал о Майкле Джонсоне?

– Я даже не знал, что Алексис собирается поступать в аспирантуру, – помрачнел стажер.

– А что еще ей делать со степенью по латыни и греческому? – Я убедилась, что Локти по-прежнему за компьютером. – Думаю, нам надо позвонить агенту Тейлору и сообщить ему имя.

Мои слова заставили Карсона онеметь на целую секунду.

– Считаешь, нам следует позвонить в ФБР? Нам, солнышко? Потому что я этого делать не собираюсь.

– Не упрямься, – прошипела я, будто мы спорили, чья очередь оплачивать счет. – Тейлор может вычислить этого парня, проследить за его перемещениями. У федералов есть ресурсы, которых у нас нет.

– Если мне понадобятся ресурсы, – парировал Карсон, – я позвоню боссу.

Прежде, чем я смогла ответить, кто-то откашлялся, и мы оба подняли глаза. Рядом стоял Локти с огромной стопкой книг в руках.

– Быстро ты, – заметила я, сменив тон и надеясь, что он ничего не услышал. И тут же подорвалась, помогая аспиранту сгрузить на стол тяжелые тома. – Это правда издания тридцатых годов?

– Или подшитые копии с оригиналов. Вот почему выкладке всего этого в интернет конца и края не видно. – Видимо моя восторженная реакция ему польстила. – Я все пытался вспомнить, где раньше тебя видел…

Бедняга. На большее фантазии не хватило? Карсон – так чтоб не заметил Локти, но прекрасно разглядела я – закатил глаза.

– Может, в кампусе? – предположила я, потому что будет не очень весело, если он видел меня по новостям из Миннеаполиса.