Халат начал насвистывать мелодию викторины «Риск». Карсон окинул его сердитым взглядом:

– Ты мешаешь.

– Успокойся, – попросила я, пытаясь скрыть волнение. – Знаю, ты переживаешь за Алексис, ну а я – за весь Чикаго. Эти люди просто хотят выбраться отсюда. Мы все на взводе.

Карсон не извинился. Не скажу, что он прямо успокоился, но стал сдержаннее.

– Ладно, какие языки мы еще не проверяли?

– Немецкий. На нем написано множество статей по египтологии, – подсказал Фред.

Мы стали писать по-немецки, однако теперь в голове без конца крутилась мелодия из телевикторины. Я даже не спросила, хорошо ли Алексис выступила на этой передаче…

Руки замерли над клавиатурой, и я мысленно отвесила себе подзатыльник. Ну как можно быть такой идиоткой!

– Что случилось? – спросил Карсон.

– Викторина, – ответила я. – В передаче нужно отгадать вопрос по имеющемуся ответу.

Я напечатала в строчке для пароля: «Что такое Черный Шакал?»

Открылось новое окошко, заполнив собой экран. Я вскрикнула от радости, и Мэрион с Фредом подскочили со своих мест, чтобы посмотреть.

Моя радость мгновенно сошла на нет:

– Это иероглифы.

Фред повернул к себе ноутбук, чтобы рассмотреть получше:

– Это не иероглифы, а иератическое письмо. Своего рода переходная форма между картинками и курсивным письмом, которое называется демотическим. Иератический считался языком жрецов. – Фред провел пальцем по первой строчке текста. – А, да, это «Книга Мертвых».

– Так ты сможешь это прочитать? – с надеждой спросил Карсон.

Фред покачал головой, просматривая файл:

– Я узнаю вступительные фразы. Нужно по меньшей мере несколько месяцев, чтобы правильно перевести все подробности и специфическую терминологию.

Послышался стон, но издала его не я. Хотя кто знает. Звук раздался где-то глубоко под нами, словно скрип гигантского радиатора.

Чем же там заняты Шакал с прислужниками? Чем больше времени мы здесь, тем сильнее они становятся и тем скорее приведут свой план в действие.

Пока Фред изучал документ на экране, я повернулась к Карсону. Да, держался он невозмутимо, но я чувствовала его напряжение.

– Что ответил Джонсон на вопрос об Алексис? – шепотом уточнила я.

– Ничего. – Магуайр-младший провел рукой по усталому лицу. – Но я почувствовал, что она близко. Понятия не имею, как.

– Тебе не надо мне ничего объяснять.

Как жаль, что я не из тех, кто может взять за руку и успокоить, а Карсон не из тех, кто способен принять сочувствие. Он закрылся от меня, так что я вернулась к «Книге Мертвых».

Сейчас бы не помешала какая-нибудь магия в стиле «Гарри Поттера»: взмахнуть палочкой, сказать какую-нибудь тарабарщину на латыни, и слова на бумаге вдруг станут понятны. Но я сомневалась, что даже Фин – наша безумная ученая – смогла бы такое провернуть.

И вдруг меня осенило. Я буквально подскочила, да так резко, что Марго аж вскрикнула от неожиданности. Нет, мне нужна не Фин, а другая представительница семейства Гуднайт.

Я обратилась к Мэриан:

– Мне нужна книга.

– Ну что ж, а я как раз библиотекарь. – Она указала на очки и собранные в пучок волосы.

Прокрутив все события последних двадцати четырех часов, хотя их хватило бы на неделю, я вспомнила нужное название:

– «Женщины-пионеры в археологии». Ну или что-то вроде того. Мне нужны фотографии женщин-археологов тридцатых годов.

– Код Древнего Египта – девятьсот тридцать два. Я не могу сказать точнее, так как весь каталог находится в главном компьютере, который выключен из-за отсутствия электричества.

Видите? Иногда не обойтись без старых добрых ящичков с каталожными карточками.

Мэриан нашла в столе фонарик, и Карсон настоял, что будет сопровождать меня в поисках среди стеллажей. Как будто я бы отправилась туда в одиночку. В читальном зале вместе с остальными я чувствовала себя вроде как в безопасности. А вот нависающие полки с книгами в темном и холодном помещении, куда почти не доходит аварийное освещение, – другое дело. Я шла так близко к Карсону, что ощущала тепло его тела.

– Ты правда думаешь, что сможешь вызвать свою тетю Айви с книжной иллюстрации? – спросил он.

Я не говорила о своем плане, но Карсон догадался без проблем.

– Я попытаюсь. – Какое-то мгновение были слышны лишь наши шаги по плиточному полу. В присутствии остальных мы не успели поговорить и сравнить наши впечатления. – Как тебе удалось вызвать тени тех неандертальцев?

– Отчаяние. – Он посветил фонариком на ряды полок в поисках девятисотых номеров.

– Полагаю, твоя теория, мол, Братство изначально знало о местонахождении Шакала, подтверждается тем, что нам здесь устроили ловушку. Во всяком случае, они были в курсе, какие артефакты нужны, чтобы его вызвать.

– И теперь мы знаем, зачем ты им понадобилась, – ответил Карсон, даже не пытаясь сказать «я же тебе говорил».

– Чтобы открыть Завесу. – Грудь сдавило от досады на саму себя. – Поверить не могу, что Оостерхаус так меня обманул.

– Я же говорил, что ему не доверяю.

Вот и «я же тебе говорил». Я остановилась в проходе, не обращая внимания на темноту:

– Но фантомы не могут лгать! Это невозможно!

Карсон тоже остановился, и, хотя я его плохо различала, мне показалось, что он немного смягчился.

– Строго говоря, он и не солгал. Ты открыла дверь в загробный мир, и профессор определенно показал нам Шакала.

Я стиснула кулаки, словно передо мной стоял Оостерхаус.

– Как же мне хочется свернуть его призрачную шею. Как он посмел так посмеяться над моим тайным идеализмом? – Тут мне кое-что пришло в голову: – Думаешь, он слышал наш разговор в поезде и только притворился, что очнулся прямо перед рассветом?

– Это ты у нас эксперт по духам. – Карсон долго разглядывал меня. – Когда Шакал указал, сколько добра ты сможешь сделать, если присоединишься к ним, тебе не захотелось так поступить?

– Я уже творю добро. – В этом я была полностью уверена. По крайней мере, в целом, даже если я жутко облажалась, открыв Завесу Оостерхаусу. – И он, вообще-то, говорил о переделе мира. Даже я не настолько заносчива, чтобы считать, будто имею на это право.

– Но у нас «Книга Мертвых», – заметил Карсон. – Она, должно быть, важна, иначе бы Братство не желало ее заполучить. Книга – ключ к их силам. – Он сжал мою руку, и я почувствовала покалывание, как тогда, когда наши способности слились. – Если бы мы разгадали тайны этой книги, подумай, сколько хорошего ты могла бы сделать. Не просто раскрывала бы убийства постфактум, а предотвращала бы их. Не дала бы причинять людям боль или уничтожать их.

На кухне его тетушки, мы говорили о том, как найдем Шакала и используем его, чтобы спасти Алексис. И так бы и было, если бы мы нашли сильный артефакт, а не сверхпризрака с манией величия. Но стажер, казалось, говорил о чем-то другом.

– Он высасывает энергию духов, Карсон. В этом нет ничего хорошего.

– Пока не переведем «Книгу Мертвых», не узнаем, нужно ли такое топливо. Твоя чувствительность к призрачной энергии и моя способность превращать ее в магию могут и обойти эту необходимость.

– Да, – медленно ответила я. Слова Карсона привлекли меня больше, чем все предложенное Черным Шакалом, но это не значило, будто я согласна со стажером. – А еще я могу отрастить крылья и полететь. Но я на это не надеюсь.

– Даже после того, что случилось с твоими родителями? – спросил он. – Что, если бы ты имела возможность оградить от подобного других? Или отправить их убийцу в ад пораньше?

– Что, если? – повторила я. Хотелось бы возмутиться подобными мыслями, вот только не мне его судить. – Думаешь, я не прикидывала, как именно можно вытолкнуть убийцу мамы и папы за Завесу? Но это не мое дело.

– Ах, да. Святая Гертруда. Я забыл. – Карсон отвернулся, взял фонарик и принялся искать книгу о женщинах-археологах. – Но я же просто сын мафиози.

От возмущения в его голосе у меня дыхание перехватило. Как же я не поняла раньше? Когда он говорил «твои родители», то имел в виду свою маму? Какая же я дура.