Зачем лгать? Я люблю его. До сих пор, несмотря ни на что. Но одной любви мало, чтобы простить измену. А что же тогда еще нужно? Кто-нибудь, пропишите мне лекарство прощения, я его выпью и вернусь.

***

Зачем я сюда приехала? Почему не прислушалась к своему сердцу? Ведь чувствовало оно, что не надо было приезжать в этот дом на день рождения Актона. И все равно меня тянуло на этот праздник.

Актон чем-то похож на Алена. Тоже высокий брюнет, светлые глаза, твердый подбородок. Черты лица притягательны и аристократичны. Меня на подсознательном уровне тянет к мужчинам подобным Алену. Ничего не могу с собой поделать. Но каким бы сладким ни был «заменитель», оригиналом ему не стать.

С Актоном я знакома чуть больше месяца. Он умеет красиво ухаживать и не торопится перевести наши отношения на более близкий уровень. Ему известно, что я до сих пор тяжело переживаю развод, и решиться на серьезные отношения для меня очень трудно. Я благодарна ему за его понимание. Но, пригласив меня сюда, он ясно дал понять, что отступать не намерен. И, конечно, пришла я не в качестве гостьи или его новой знакомой, а как его девушка. Это видно даже по тому, как он по-хозяйски меня держит за руку, представляя своим друзьям.

Стараясь не показывать своего скучающего вида, начинаю по новой разглядывать гостиную, в которой довольно-таки много гостей. Мой взгляд цепляется за спину гостя, которого за сегодняшний вечер я еще не видела. Что-то екнуло внутри. Фигура мужчины показалась очень знакомой. Сердце забилось быстрее, а глаза продолжали пристально смотреть на него. Видимо, почувствовав на себе взгляд, он повернулся ко мне лицом, и наши глаза встретились… Нет, не может быть! Воздуха начинает не хватать, и я не могу выдавить из себя улыбку очередному гостю, которому меня представили. Я продолжаю смотреть на Алена через плечо друга Актона, который мне что-то говорит, видимо, как ему приятно со мной познакомиться.

Ален похудел, щеки стали впалыми, а в глазах читается боль и усталость. Уверена, из-за того, что я сейчас стою под руку с Актоном, Ален переносит с трудом. Это видно по выражению его лица. Первое, что можно было прочитать на нем – удивление, сменяющееся ревностью пополам с горечью, приправленной гневом и все той же тупой болью.

Актон проследил мой взгляд и направился к Алену вместе со мной. Ален тоже двинулся к нам. Было ощущение, что я иду не сама, а меня несут. Ноги стали ватными и совершенно не слушались меня. Мелкая дрожь, прошедшая по телу, начала колоть кончики пальцев, заставив слегка ими дернуть. И вот мы стоим друг против друга. Глаза в глаза. Будто нет никого вокруг. Нет музыки, лишь оглушающая тишина, на задворках которой слышен наш единый с ним ритм сердец, стучащих в унисон. Хочется закрыть глаза, мотнуть головой, чтобы все исчезли, оставив нас наедине, а память выветрила все воспоминания, приносящие боль. Но… это невозможно, потому и продолжается наша борьба взглядов, в которых можно прочесть все наши чувства, все, что у нас на душе. Все, абсолютно все… И так происходит только с ним. И пусть мы не вместе, а по отдельности, но он мой, целиком и полностью. Как и я – его.

– Ален, познакомься, это Авалон – моя девушка.

– Авалон, это Ален – мой друг, – и мой бывший муж, – мысленно добавила я, продолжая не моргая смотреть в глаза Алену. Тот в свою очередь слегка прищурился и приподнял один уголок губ в улыбке, которая была больше похожа на горькую ухмылку. Затем поднес стакан с виски ко рту, сделав медленный глоток, будто распробовал жидкость столь же неприятную на вкус, как осадок, наверняка оставшийся у него в душе после новости, сообщенной Актоном.

– Вот как? Твоя девушка, значит? – Теперь его взгляд переключился на Актона. Он прожигал его им. Только сейчас заметила, что мужчины одного роста.

– Да, – Актон самодовольно улыбнулся и положил свою ладонь мне на талию. Этот жест не укрылся от Алена. – Моя, – продолжил Актон, когда Ален исподлобья посмотрел на своего друга. – Я ведь тебе про Авалон и говорил тогда в баре.

Ален отвел взгляд в сторону, ничего не ответив. Но я чувствовала, что ему тяжело это слушать, потому что Актон – его друг, а не просто знакомый. И надо же, я его девушка, какая ирония судьбы!

– Ален, я рад, что ты пришел, несмотря на то, что ты до сих пор переживаешь разрыв с женой. – Эти слова, как ушат ледяной воды на голову. Даже холодок почувствовала, «ласкающий» кожу спины. Именно сейчас, спустя год, услышать, что он до сих пор переживает – это приятно. Не то, чтобы я не знала, но одно дело, когда твой бывший муж это говорит, и другое – его друг, да еще и при мне. Если бы Актон знал, кто мы с Алленом друг другу, ни за что бы не произнес эти слова вслух.

– Надо же! – воскликнула я, и внимание обоих мужчин переключилось на меня. – Может, стоит отставить переживания в сторону, вдруг ваша бывшая жена уже счастлива с другим? – Я честно старалась улыбнуться беззаботно, и у меня это получилось. Но только одному Богу известно, каких усилий мне стоило надеть маску безразличия.

Моя фраза звучала иронично, не отрицаю. Они оба это заметили. Ален… нет, не смотри в мои глаза! Не смей читать в них правду! Ведь они не смогут так нагло соврать, как мои губы.

– Наверно, Вы правы, только она несчастлива с другим, потому что до сих пор любит меня, – ну, где твоя дерзкая улыбка, которая еще в самом начале наших отношений меня обескуражила и разозлила одновременно, при этом покорив навсегда? Где она?! Почему ты смотришь на меня серьезно?! Дай мне хоть чуточку тебя возненавидеть, хотя бы за твою правду, сказанную только что!!!

– Вы так уверены? – изогнув бровь, спокойным голосом спросила я, стараясь не подать и виду, что меня задели его слова.

– Абсолютно, – и снова сделал глоток виски, будто не просто ответил мне, а сказал тост, за который стоит поднять бокал.

Актон смотрел на нас в легком недоумении, и только хотел что-то сказать, как я его перебила:

– Я пойду, пообщаюсь с остальными гостями, ты ведь не против? – И не дожидаясь его ответа, удалилась.

***

Сказать, что я был удивлен и одновременно рад увидеть Авалон среди гостей – ничего не сказать. Я был поражен. Не видя ее столько времени, я лишь сейчас понял, что не просто соскучился, а истосковался настолько, что готов был рвануть к ней сразу, как только увидел. Она все такая же прекрасная… восхитительная… невероятная… моя… И такая далекая, неприступная холодная леди – самая необыкновенная женщина, которую я встречал. И пусть сейчас она смотрит на меня с болью из-под пушистых ресниц, а ее карие глаза излучают печаль – нет никого красивей ее в этом мире…

Я бы любовался ею вечно, пока не заметил Актона, которого она держала под руку. Внутри меня все словно перевернулось и неприятно защекотало, обдав жаром, а затем парализовав холодом. Такое скользкое и противное погружение в бездну.

Она – его девушка? Нет, не может быть! Так не должно быть! Это неправильно. Почему именно с Актоном? Это такой посттравматический эффект развода? Жена ушла и теперь она с моим другом.

– Ты слушаешь меня вообще? – Мы прогуливались по лоджии загородного дома Актона, и его вопрос заставил меня вынырнуть из мыслей.

– Нет, прости, я задумался.

– Так я и подумал. И мысли твои, конечно же, заняты твоей бывшей женой.

– Не только. Скажи, что бы ты сделал, если бы узнал, что твоя бывшая жена, которую продолжаешь любить – с другим?

– Трудно себя представить женатым пока что, – хохотнул Актон, а потом более серьезно добавил: – Я бы выяснил, действительно ли она счастлива с другим.

Повисло короткое молчание, которое я нарушил.

– А если она действительно с этим другим счастлива?

– Тогда… я бы ее отпустил. Но только, если бы действительно ее любил, отпустил бы. – Меня озадачил его ответ. Как можно отпустить человека, которого любишь? – Пойдем к остальным, – Актон пошел немного вперед, а я продолжал размышлять над его словами.