Сердце бешенно колотится, когда я замечаю вдали мотоциклы парней. Оба там. Живы. И, кажется, Стинг немного... лидирует? Хмурюсь и не верю своим глазам. Нацу ведь слишком хорошо водит. В чем же дело? Слышу скрежет металла, когда брат делает резкий поворот. Настолько резкий, что еще немного и он зацепится коленкой за асфальт. Стадион торжествующе ревет. Пьяная толпа громко свистит, бросая в приближающихся парней все, что попадется под руку. Окурки, огрызки, пустые упаковки и банки из-под пива. Мда... Неприятное их чувство, наверное, ждет. Я и сейчас не могу поверить, что блондин победит. Слишком это все... нереально. И, как выяснилось позже, предчувствие меня не обмануло.

“Барсик”, досадливо рыча, скользит на каком-то огрызке. Его начинает шатать из стороны в сторону. Кажется, Стинг теряет управление. Я срываюсь с места, стараясь оказаться там первой. Глупо, наверное. Что я могу сделать? Разве что только прикрыть его своим телом. Все же на то я и телохранитель.

Впрочем, к моменту развязки драмы я не успеваю. Мотоцикл на полном ходу врезается в трибуну. Зрители разбегаются в стороны. Стинг жив. По крайней мере он сам встает и, пошатываясь, стоит на месте. Держится за руку. Плохой признак. Значит, с ней что-то явно не так.

Сначала мне кажется, что все звуки отрезало. А потом... Словно сквозь нахлынувшее облегчение слышу радостный рев трибун. Нацу пересек финишную черту и победил. Сотоцикл останавливается с протяжным визгом шин об асфальт. Я молча иду к брату, размышляя о том, что с ним. А еще... Что с нами сделает отец.

Больница... Унылое серо-белое здание с множеством окон. Мы сидим в ярко освещенном коридоре на неудобной кушетке. Рассматриваю стерильно белый кафель под ногами. Это место мне настолько противно, что хочется убежать. Но я остаюсь. Стинга скоро примет травматолог.

Он был не в восторге. Совсем даже наоборот. Громко кричал, что с ним все впорядке и в враче он не нуждается. Но я настояла на обратном. Не могу поверить, что с его рукой все хорошо. Слишком уж крепко он прижимал ее к себе и старался не беспокоить. Так что...

- Стинг Эвклиф, входите. – врач в точно таком же противно-белом безликом халате отворяет дверь, пригляшая брата внутрь. Он стоит на пороге и мнется, поглядывая на меня. Думает, что я так просто отменю это все и мы, дружно держась за ручки и напевая веселую песенку, уйдем в закат? Хотя... Скорее уедем.

- Заходите, босс. Я буду ждать вас здесь. – отрезаю ему последние пути отступления. Поэтому волей-неволей, но ему приходится туда войти. Взгляд у блондина такой, словно я его на казнь веду. Хмыкаю. И не думала, что спустя столько лет, брат продолжает бояться врачей. Не ребенок уже, а боязнь-то детская.

Прошло уже полчаса. Стинг то выходил из кабинета и шел, видимо, на ренген, то возвращался туда со снимком. Врач вышел только один раз и испуганно посмотрел на меня, утирая пот. Вот как? Наверное дело плохо, раз он так нервничает. Я пока ничего не спрашиваю – время еще покажет, но морально начинаю готовиться к худшему. Джуд меня, явно, по головке не погладит.

Еще двадцать минут и Стинг выползает из кабинета. На его руке гипс. Я вскидываю голову и смотрю на него. Он виновато вздыхает и отводит глаза. Я качаю головой и хмурюсь. Впрочем, этого можно было ожидать. Идиот же! Тупой пацан, который всеми способами почему-то старается защитить меня. И пускай я его сестра, но впервую очередь – Телохранитель.

- Пойдем. – разворачиваюсь и иду к выходу, уже не следя за ним. Он – большой мальчик и сам справится. Сейчас мне лучше продумать, как я буду разговаривать с отцом. Он будет не в восторге. Это однозначно. Наверное, меня снова ждет физическое наказание. Морщусь.

Мы проиграли. А это значит, что Нацу может потребовать себе все, что пожелает. Стинг сломал себе руку. А это значит, что Джуд будет в ярости. Мда... Влипаем мы, конечно, здоровски. В вот выбираемся – не очень.

Комментарий к Глава 4. https://vk.com/photo201443060_456239331 – мотоцикл Люси.

https://vk.com/photo201443060_456239330 – мотоцикл Нацу.

Мы проиграли. А это значит, что Нацу может потребовать себе все, что пожелает. Стинг сломал себе руку. А это значит, что Джуд будет в ярости. Мда... Влипаем мы, конечно, здоровски. В вот выбираемся – не очень.

В машине царит мертвая тишина. Стинг то и дело виновато посматривает на меня, но я молчу. Я слишком зла на него, чтобы разговаривать. Мне кажется, что еще немного и я прибью его. Однако, я лишь молчу и упрямо смотрю в окно, хотя от взгляда брата у меня уже свербит между лопатками.

Я думаю. Думаю о последствиях его такого недальновидного обещания. Думаю о тяжелом разговоре с отцом, который, наверное, позже перерастет в мое избиение. Действительно... Непослушных детей нужно наказывать. Особенно, если такие дети нарушили прямой приказ. И пусть обстоятельства сложились независимо от их возможностей и мнения, Джуду на это плевать. Он накажет меня. В этом я уверена.

- Люс... Люк, пожалуйста, прости меня. – Стинг просит как маленький ребенок. По его голосу кажется, что еще немного и он расплачется. Я лишь качаю головой, не собираясь поворачиваться к нему лицом. Не хочу, чтобы он видел мое разочарование и злость на него.

Это было странно, но для него я была почти единственной, чье мнение хоть немного, но что-то значило для него. Моя похвала... Мое неодобрение... Моя злость... Видимо, я относилась для него к избранной касте людей, с чьим мнением хоть как-то считались. По мимо меня к таким “избранным” относился отец и, кажется, Роуг – лучший друг Стинга.

Правда, я совсем не радовалась своей “избранности”. Ведь это значило, что за мной всегда будет слишком пристальное наблюдение. Это значило, что брат никогда не оставит меня. Что я всегда буду под его боком. Что я... не имею права показывать настоящие эмоции.

Я словно кукла, которую постоянно дергает за ниточки скрытый кукловод. У меня их пока два – отец и Стинг. Два кукловода, которым я одновременно не нужна, но при этом и смертельно необходима. Это странно. Это пугает. Это... заставляет мою душу заходиться в отчаяние и ужасе. Это заставляет меня желать убежать. Но я прекрасно знаю, что это невозможно.

- Люк, правда прости. Я не должен был... так опрометчиво поступать. – блондин снова делает попытку примирения. На этот раз я поворачиваюсь. Ни по моему лицу, ни по моим глазам нельзя сказать, о чем я думаю. Они словно идеальная маска. Безумно прекрасная, но при этом смертельно холодная. Я еле заметно хмыкаю и качаю головой. Добиться от брата извинений почти нереально. Это сравнимо с седьмым пришествием.

- Все хорошо, господин Стинг. – я выдыхаю и снова смотрю в окно. До дома не так долго. Сжимаю руки в кулаки. Я не хочу сейчас туда. Не хочу... Однако, все равно еду. Мне некуда бежать. Джуд везде найдет меня.

Мысли снова возвращаются к сегодняшней... Вернее, уже вчерашней гонке и Нацу. Он нам так и не позвонил. Интерестно, почему? Что он задумал? От него явно стоит ждать подлянки... Что он может пожелать? По их договору – все, что угодно. Что он попросит? Что он может попросить такого, чтобы досадить Стингу? А я уверена, что именно этого Драгнилл и добивается.

Колеса тихо хрустят гравием. Мы подъезжаем к дому. Отца нет... Почему? Ему еще не сообщили? Или же... он специально выжидает? Я не знаю, а от этого нервничаю еще сильнее. С каждым мгновением внутри живота все сильнее и сильнее стягивается плотный узел. Мне кажется, что у меня уже болит живот. Я нервничаю. Сильно. Настолько сильно, что, кажется, еще немного и упаду в обморок. Впрочем, у меня хорошее здоровье. Я и раньше не страдала подобной фигней. И сейчас заниматься этим не собираюсь.

- Люк, вас приглашает к себе господин. – старый дворецкий низко кланяется, стоит мне переступить порог дома. Стинг нервно дергается и хватает меня за руку. Я еле заметно убираю его руку. Еще не хватало, чтобы Олег что-то понял или не о том подумал. Впрочем, ему, кажется, не интересно все происходящее. – А вам, господин Стинг, господин велел идти в свою комнату. Он с вами позже поговорит.