Но это все потом, даже новую игрушку в лице Сони придется пока запереть, и вплотную заняться самой насущной из проблем. Эта самая проблема должна завтра прилететь с родственным визитом на родную землю. Конечно, грубое вмешательство не в его стиле, но тут придется рискнуть — дочь Германа слишком ценна, и рисковать ею нельзя. А все принимает серьезный оборот, и именно сейчас оптимальное время для вмешательства — отец о приезде девушки не знает, зато в курсе дела идейные противники. Поэтому нужно её пока убрать из партии, пусть корректируют действия, а он найдет, какую из этого извлечь выгоду.

Маркевич перестала вертеться и вообще подозрительно притихла. И это немного настораживало, но, в то же время, радовало — значит, в женском разуме начала зреть очередная мысль. Не то, чтобы у него совсем уж избыток свободного времени и тяга к самоистязанию, но очень хотелось понять, что она придумала и как это собирается осуществлять.

Пользуясь тем, что девушка не видит, Даниил снова внимательно осмотрел её с ног до головы. Не красавица, да и слишком уж мелкая, вся какая-то миниатюрная — ладони по размеру и вовсе почти детские. Но чем-то цепляет. Может, именно некоторой неправильностью и резкостью тонких черт лица. И ощущением, что, стоит отвлечься и зазеваться, как окажешься обобран, избит и связан. А эта неведома зверушка все с тем же выражением внимания и сочувствия в непонятного оттенка глазах, будет затягивать у тебя на шее петлю.

Теперь нужно ещё придумать, как немного поломать её психологически. Но начало, похоже, положено — темноты она, похоже, боится. Софья старалась вести себя независимо, хоть и настороже, но ногти в свои ладони вогнала почти до крови.

Но понаблюдать за ней и дальше не получилось — вертолет начал снижаться, мостясь на специально предназначенную для этого площадку за домом…

Соня облегченно выдохнула, когда крылатая машина слегка дернулась при посадке, и шум лопастей начал стихать. Значит уже на месте, что не может не радовать. Во-первых, от нервов и самого полета её чуть-чуть укачало, во-вторых, снять ненавистный платок хотелось почти до зуда в ладонях.

Необдуманно потянувшись, чтобы сдернуть повязку, Соня тут же вспомнила, что они с Даниилом нынче, в прямом смысле слова, неразлучны.

— Ещё рано, подожди.

Наушники с неё убрали, а вот возвращать свободу рукам и глазам как-то не особо спешили. Более того, из вертолета она не шла ножками, а ехала на чьем-то плече. Судя по тому, что наручники не особо удачно перекрутилась, впиваясь в запястье, у неё получилось осуществить мечту многих дев и женщин — усесться Астахову на шею. Ну, или почти на шею, разница непринципиальна. Но радоваться она не спешила, во-первых, руке было уже совсем неприятно, да и торжественности в том, что тебя выносят тылом к народу, перекинув через себя, как мешок с картошкой, не особо много.

К счастью, ехать пришлось недолго — через несколько метров носильщик остановился и вполне даже бережно поставил Соню на ноги.

— Не дергайся. — Негромкий щелчок, и кисть получила свободу. — А теперь вообще просто постой смирно.

Чьи-то ладони прошлись по её бокам, ощупали скрытые под широкими джинсами щиколотки и безразлично скользнули по груди, даже не пытаясь облапать. Конечно, на такую попытку девушка нашла бы, что ответить и в подобном состоянии, но проводивший досмотр не наглел, что не могло не радовать.

Следующим, что пало жертвой обыска, оказались волосы — проворные пальцы стащили с них резинку и несколько раз прошлись по всей длине.

— Не переживайте, вшей в дом не принесу.

— Лучше перебдеть, чем потом выводить.

О том, что удостоилась и быть обысканной самим хозяином положения, она догадывалась, но сейчас получила четкое подтверждение. Так и возгордиться недолго…

А вот сдергивать повязку без предупреждения было подло — Соня даже вскрикнула сквозь зубы, когда яркий солнечный свет полоснул по глазам, привыкшим к непроглядной темноте. От рези выступили слезы, но девушка не пыталась их вытереть. Не нужно подчеркивать, что ей больно, иногда это дает толчок для продолжения издевательств. Хотя со стороны Астахова это был первый подобный шаг, но на этот счет она не обольщалась. Если ему будет выгодно, или просто захочется, ей все кости по очереди переломают. Другое дело, что пока ему это не нужно.

— Извини, обзорную экскурсию устрою позже, сейчас вынужден покинуть, — мужчина галантно чмокнул её ручку и куда-то исчез.

Хоть бы навечно сгинул…

— Иди, — оставленный для пригляда и сопровождения охранник уроки хороших манер брал явно не в том месте, что Астахов, но действовал тоже без грубости. Просто подтолкнул девушку в спину, но немного не рассчитал силу, отчего Соня, споткнувшись, пролетела пару метров. — Ой, извини…

Надо же, вежливый какой. Уже за одно это стоит немного подождать и не пытаться сбежать сейчас — тем более, что глаза только начали привыкать к свету.

— Ничего страшного, — Маркевич отряхнулась, по-кошачьи передергиваясь и поправляя одежду, которую немного смял Даниил. — Меня сразу в казематы или можно немного подышать воздухом свободы?

Парень как-то с опаской на неё посмотрел, но все же ответил:

— Велено отвести в комнату и запереть. И ты бы поменьше борзела, Даниил Александрович может и передумать тебя пока не трогать…

В каком именно смысле он не хотел "трогать", Соня уточнять не стала, но и ломаться сразу перестала. Нужно же налаживать связи с обслуживающим персоналом.

— А где мы находимся? — девушка, наконец, смогла осмотреться.

Если бы точно не знала, что они в районе Владивостока, могла бы предположить, что находиться на Кипре или в Греции. Характерная архитектура, светлый камень, яркие клумбы… Внутренний двор, с одной стороны которого высилась громада трехэтажного дома, несмотря на размеры, не производящего впечатления склепа повышенной комфортности, а с остальных трех — довольно высокий забор из темного кованого металла, оказался настолько просторным, что тут вполне можно было играть в футбол. Или устраивать лобное место.

Выверты собственной фантазии Маркевич не понравились, поэтому она снова обратила взор на терпеливо ожидающего сопровождающего.

— Не могу сказать, — в конце концов, выдал парень.

— А как тебя зовут, говорить можно? — хоть этот субъект и был несколько страшноват ввиду наличия повышенной мышечной массы и не самого доброго взгляда, но на Сониного классного руководителя вообще без стона ужаса было не посмотреть, а оказался милейшим дядькой.

— Ну, Артем…

— Тогда веди, Артем, — Софья в последний раз осмотрелась, отметив, что за деревьями, чуть раскачивающимися под легким ветром, явно шумит море. И какой прок с этого знания, если оно шумит в почти любой точке города?

В доме было чуть прохладнее, но никакой сырости, вполне ожидаемой от каменного строения, и в помине не ощущалось. Правда, через парадный вход её не повели — ограничились скромной лестницей где-то на задворках империи, но Соня не особо протестовала, предпочтя изучить строение с дальних рубежей. Все-таки бежать через главную дверь будет совсем уж верхом наглости.

Провожатый ей попался неразговорчивый, но совестливый — после того тычка старался всячески поддержать и помочь. В интригующем молчании они поднялись на второй этаж, и, пока Маркевич с любопытством осматривалась, Артем распахнул перед ней дверь темного дерева.

— Это твоя комната. Если что-то нужно, на телефоне наберешь звездочку и "семь". Он только внутренний, так что не пытайся позвонить кому-то не из этого дома.

— Спасибо, я поняла, — Соня кивнула, поблагодарив за инструктаж. Хотя очень хотелось спросить, что охранник хочет за возможность выпустить её прямо сейчас. Только Астахов не станет держать настолько близко к себе людей, в лояльности которых не уверен, значит, уговорить или подкупить не получится. Обидно, но есть же и другие варианты…

— И ты это… Потише посиди, а то, мало ли…