Глядит г-н г-л – и в самом деле, уже по глубокому тылу победоносно шествует армия противника, без малейшего боя прошедшая сквозь эфемерную линию несуществующего фронта.

А во главе армии противника на белом коне едет другой г-л (чтобы не путаться, назовем его «противный г-л»). Этот противный г-л тоже в стратегиях не смыслил, поэтому принял единственное правильное решение – принять решение и действовать. Само решение, может, и было неправильным, но зато оно у него было: левым флангом он ударил в тыл нашему г-ну г-лу, правый бросил в психическую атаку, резервы задействовал в прорыве, разведку боем провел ночью, часть переправ навел, а некоторые взорвал, а про кавалерию, артиллерию и инфантерию просто забыл. И едет теперь противный г-л на белом коне, весь лаврами увенчан.Пришлось г-ну г-лу спешно переодеваться в штатское и огородами пробираться в эмиграцию, где он, уже поумнев, заработал много денег, жил долго и счастливо и умер в один день.

Смысль: А смысль сей притчи в том, что думать надо! Много, но быстро. И желательно – самому. А то кто-нибудь противный проскачет мимо на белом коне.

Кому___________? куда____________? Притча третья, торговая – о неправильной адресации и завоевании рынков

У одного г-на накопилось. Не в том смысле, что наболело, а в том смысле, что произошло затоваривание. Причем затоварился г-н не чем-нибудь, а фуфайками, потому что был он капиталист, и была у него фуфаечная фабрика [20] . А как затоварился, так тут уж и наболевать начало – надо бы сбыть фуфайки с глаз долой, из сердца вон, со склада прочь, с баланса – на фиг.

Но на родном завоеванном рынке, где у г-на были ларьки-бутики, фуфайки не пользовались высоким спросом. Стабильным – пользовались, а высоким – так нет. Ну были уже у всех фуфайки, и у каждого не по одной, а минимум по три – две на каждый день (одну носишь, другую стираешь) и одна выходная, – зачем человеку больше? Как фуфайка износится, так новую покупали.

Пришлось нашему г-ну задуматься о расширении торговли в направлении освоения неофуфаенных пространств. Фуфабрика заработала на полную мощность, выдавая на-гора горы фуфаек, а г-н стал снаряжать бизнес-экспедицию в дальние страны, потому что ближние страны уже были им зафуфаены под завязку.

И отправилась бизнес-экспедиция с г-ном во главе в длительное путешествие, и на каждом рынке, где бизнес-экспедиция делала бизнес-привал, г-н отлавливал репрезентативную выборку [21] . Выборка отнекивалась, отбрыкивалась, в конце концов вырывалась и с грязной руганью убегала прочь. Еще г-н обязательно проводил мониторинг рынка [22] , за что порой бывал гоним, а иногда даже бит, поскольку ничего не покупал, а только мониторил [23] . После таких мероприятий всегда становилось ясно, что и на этом рынке острой нужды в г-новых фуфайках нет и не будет, завоевывать здесь нечего, и бизнес-экспедиция паковала вещи для дальнейшего продвижения в неофуфаенные края.

Долго ли, коротко (но, скорее, долго, чем коротко) – добралась экспедиция до сильно удаленного рынка, на котором г-н не обнаружил ни одного ларька-бутика с фуфайками, а репрезентативная выборка о фуфайках и слыхом не слыхивала. Тут экспедиция и развернулась: выгрузили все фуфайки, ларьковбутиков наарендовали и айда торговать, пользуясь абсолютной безнаказанностью по причине незавоеванности рынка.

А торговля не идет – не берут фуфайки-то!

Голые и потные потенциальные потребители игнорировали ларьки-бутики нашего г-на и вообще покупали только набедренные повязки, газированную минералку и парасольки [24] . Парасольки были в страшной моде и раскупались в бешеных количествах.

Пришлось ларьки сдать в субаренду и отправиться восвояси несолоно торговавши.

Восвоясях намученного горьким опытом г-на ожидала не изменившаяся с момента отъезда ситуация перенасыщенности рынка фуфаек и законсервированная фуфабрика.Используя опыт, г-н принял решение вскрыть законсервированную фуфабрику и перепрофилировать ее в парасольный комбинат.

Долго ли, коротко (но, скорее, коротко, чем долго – чего деньгам-то простаивать?) – собрал наш г-н новую бизнес-экспедицию с грузом парасолек. На сей раз г-н был не в пример осмотрительней и в холодных краях на рынках даже не останавливался, выборки и мониторинг не делал, а целенаправленно стремился в жаркие страны. Добравшись туда, наш г-н благополучно миновал запарасоленные рынки и наконец вступил на незавоеванную территорию, где и развернул обширную торговлю.

Но голые и потные потенциальные потребители снова игнорировали и не завоевывались и вообще покупали только набедренные повязки, газированную минералку и панамки. Что такое парасолька, потенциальные потребители не знали, знать не хотели и из разряда потенциальных в разряд действительных потребителей переходить отказывались.

Г-н свернул торговлю и перебрался в еще более дальние и не менее теплые края, но и там коварные потребители складывали в свои потребительские корзины только набедренные повязки, газированную минералку и солнечные очки.

В совсем дальних и совсем уже теплых краях потребители набедренные повязки делали сами из подручного дикорастущего материала, негазированную минералку пили из реки, а г-на попробовали завоевать и съесть. Насилу вырвался, растеряв по дороге парасольки, репутацию и уверенность в себе.

Окольными путями добрался наш г-н со своей недоеденной бизнес-экспедицией до восвоясей, пребывая в расстроенных чувствах и в не менее расстроенном финансовом положении.Тем более что пока г-н завоевывал неофуфаенные и недопарасоленные рынки, на его родном рынке не осталось у него ни ларьков, ни бутиков. Один лишь комбинат парасольный стоит и ничего не производит.

Хорошо, что умные (и добрые) люди посоветовали ему обратиться к сиамским мудрецам, что жили и работали возле рынка.

Приходит г-н к сионским близнецам, а те сидят себе, в усы дуют и заботливо так интересуются, какая беда г-на к ним привела.

– Да вот, – говорит г-н. – Рынки не завоевываются, потребители не потребляют, комбинат-фуфабрика стоит, деньги кончаются. Выборки хоть репрезентируй, хоть не репрезентируй – не помогает. Ни фуфайки, ни парасольки мои нигде не нужны, будь они трижды промониторены!

– Не на тех напал, выходит? – интересуются сиамские мудрецы. – Да и не тем нападал, видать?

– Ой, не на тех, ой, не тем, – плачется г-н. – А коекто и сам на меня напал, насилу ноги унес с малой толикой капитала.

– Э-э-э, – говорят сионские близнецы. – Не ты первый, не ты последний. Скажи спасибо, что не съели.

– Так что же делать, в смысле производить?

– Делай, что делал, и еще что-нибудь, – говорят сиамские мудрецы

– То есть как? Опять фуфайки? Снова парасольки? Может, мне еще панамки начать изготавливать? – с нетщательно скрываемым сарказмом спрашивает г-н близнецов.

– А то и начни. И про солнечные очки подумай, – не смущаясь ответствуют близнецы.

– Да я ж с таким товаром никакого рынка не завоюю! – кричит г-н.

– Может, и не завоюешь, – говорят сиамские мудрецы. – А вот отвоевать кусочек – так и очень может быть. Зачем тебе весь рынок? Бери, что дают, и возьми еще немножко – чем по чужим рынкам шастать, может, лучше на своем преуспеть?

Тут задумался наш г-н ненадолго, пал ниц пред близнецами в знак уважения, пошел восвояси, расконсервировал свой парасольный комбинат (бывш. фуфабрику), отпрофилировал его (ее) разнообразно, наладил выпуск фуфаек в строго нужном объеме потихоньку приучил часть потребителей к своим парасолькам, ввел в моду набедренные повязки. В общем изготавливал всё, что может среднему потребителю понадобиться во всякое время года, и в то время, в которое оно надобится, – в то время и продавал, да и в то, в которое не надобится, – тоже продавал понемножку.И заработал он много денег, и жил долго и счастливо, и умер в один день.