Меня мутило, голова была тяжелая. Я не понимал что произошло. Но слова супруга, почему-то казались какими-то неприятными.

— Ч-что произошло? Где девушка? — выдавил я, приподнимаясь, после того как Нартен меня отпустил.

— Она там, — указал он в сторону. И я увидел лежащую в луже собственной крови недавнюю красавицу. Рука был разодрана, и из нее все еще текла кровь.

— О- она жива? — прошептал я, меня трясло. Я зверь, раз мог сделать такое!

— Да. Тебе надо зализать рану, чтобы остановить кровь.

— Мне? А ты? — я кинулся к девушке, вторая испуганно от меня отодвинулась, забившись в угол. Мне захотелось взвыть от ее перепуганного взгляда обращенного на меня.

— Я мог бы. Но у нее останется шрам и больше давать кровь с этого места она не сможет. В итоге, долго не продержится во дворце, и это скажется на ее родне.

— Так у нее вся кровь вытечет! — меня тошнило, было безумно противно смотреть на раскуроченную руку, но я пересилил себя, стал как животное зализывать ее рану. Через несколько минут о ране ничего не напоминало, лишь бледность дающей кровь и испуганный взгляд второй девушки.

— Драгоценный, не стоит так переживать, она поправится. Ты молод, поэтому тебе сложно контролировать жажду. Современем научишься, — прижал меня к себе Нартен успокаивая.

Мозгам понимаю, что он прав, но мне надо время, чтобы принять это самому.

— Сколько осталось до поединка? — сухо спрашиваю я. Нартен продолжает поглаживать меня по голове.

— Часа два еще есть. Как раз нам хватит времени, утолить голод другого рода, — вовлек меня в поцелуй супруг. Я хотел этого продолжения, но…

— Нар, мне надо ненадолго остаться одному. Я должен подумать, вернее, принять происходящее, — я разрывался между желанием остаться сейчас с Нартеном и пониманием того, что надо успокоиться. — Я прогуляюсь немного.

— Иди, — нежный поцелуй, и я выскальзываю за дверь, стараясь не смотреть на находящуюся в обмороке девушку.

Я стал зверем. Какой ужас. Неужели я теперь всегда буду рвать тех, у кого пью кровь? Нет! Я так не хочу! Либо пить с кем-то, либо пить из пакетов через трубочку. А Нартен… Я понимаю, что он специально не остановил меня вовремя, чтобы я увидел как может быть. И ведь я мог ее вообще убить, причем сам бы и не понял. Урок жестокий, но мне как беспечному человечку, пусть и бывшему, был необходим. И еще один, будет чуть позже… У вампиров главное сила, и никто не станет нянчится со мной за красивые глаза, даже Нартен. Хотя я все равно понимаю, что умереть мне не даст. Я сам хочу проверить себя. Доказать самому себе, что чего-то стою…

Очнулся от раздумий среди уже виденного мной небольшого внутреннего парка, среди уродских статуй.

— Оторвать бы скульптору, что вас лепил руки, — со вздохом смотря на страшные морды разных фигур, изображавших мутантов животных, кровожадно сказал я.

Знакомое здание усыпальницы. Ноги сами несут вовнутрь, убедиться, что дверь в мой мир не появилась…

Скрип массивной створки, и я внутри, где мягкий солнечный свет, поддерживаясь магически, продолжает беззаботно лить в помещение сквозь витражные окна. Двери не было…

— Да уже и поздно, — тихо прошептал я. — И вообще пора возвращаться, чтобы накостылять старикашке по полной программе.

Возвращаться пришлось все через тот же парк. Замерев уже на выходе, уставился на, наверное, самую уродливую скульптуру. Это какой же надо иметь извращенный мозг с больной фантазией, чтобы создать что-то подобное? Тело и лапы как у льва, но закачиваются вместо когтей и мягкой подушечкой, четырьмя когтистыми пальцами, покрытыми чешуей, впрочем, и тело покрыто ею же, но более мелкой. Серый камень вряд ли способен передать задуманный цвет брони создания, но мне бы понравился стальной. Оглядываю дальше. Хвост… о… это вообще нечто. Тонкий, с острым кончиком, на конце которого три небольших, сантиметров по пять шипа. Перевожу взгляд на морду. На крепкой длинноватой шее сидит голова тигра, но вот зубы динозавра, причем такой пасти, усыпанной длинными тонкими иглами, я еще не видел никогда. Уши, вполне кошачьи, даже с маленькой кисточкой на конце, как у рыси.

— Бедный ты, — в порыве жалости погладил я его по морде. — Кто же так над тобой постарался? Вот был бы ты живой, я бы тебе мяска дал поесть. Главное, чтобы на других и меня не бросался…

Каменные глаза животного стали черными, с вертикальным желтым зрачком, и окинули меня взглядом. Я неверяще застыл. Затем вполне теплый раздвоенный язык лизнул меня по щеке, и вот тогда я заорал.

Зверь, спрыгнув с пьедестала, спрятался за него, прижав ушки, и испугано приник к земле. Выглядело это дико потому, что этот зверек был мне по пояс, а трясся как малыш. Я продолжал вопить, но и мозг отмечал, что зверь начал жалобно поскуливать как щенок, но на меня нападать даже не думал. Я резко заткнулся, полностью поняв, что он мне не враг.

Стоим, смотрим друг на друга. Первым шаг ко мне сделал зверь, вернее просто пополз на животе. Я не шевелился, чтобы не спугнуть, да самому не испугаться. Прижал голову к моей ноге и снова заскулил, ну точно как собака.

— А ты вроде и не страшный совсем, — осторожно склонился к его ушку и почесал за ним. Кожа оказалась приятной на ощупь. Зверь наклонил голову, чтобы мне было удобнее. — Хороший мальчик.

Зверь осмелел, неожиданно поднялся и лизнул меня в нос. Завилял своим хвостом, самым кончиком.

— Ты ведешь себя как собака, — почесал я уже более смело его шею. "Псина" прибалдела, завалившись на спину и подставив свое желтоватое пузо.

Я сел с ним рядом, почесал все до чего смог дотянуться, псинка радостно повизгивала. А потом, выражая свои эмоции, накинулась и стала лизать мое лицо. Я смеялся, уворачиваясь, но он продолжал делиться своим счастьем.

— Дик, фу! — прикрикнул я. Откуда всплыло это имя, я так и не понял, зато мой пес сел и внимательно посмотрел на меня своими необычными глазами. И вроде не такой он и урод, каким казался мне в начале, даже милый.

— Постой, ты был в камне замурован? — мозги поздно, но начали работать. — Это что же получается, они все живые?! Я окинул взглядом около двадцати статуй, и ужаснулся.

— Это какой же гад такое сделал?! Пошли, Дик, нам надо всех освободить, а у меня времени мало. Пиявка наверняка рад будет, если я опоздаю.

Через минут десять, я понял, как надо оживлять, и уже следующие полчаса только этим и занимался. Оказывается, достаточно просто прикоснуться и пожалеть создание, как оно просыпалось и благодаря меня слюнявым облизываем руки, либо улетало, либо убегало прочь. Мне не надо столько живности. Дика вполне хватит. Как еще супругу сказать, что эта псинка с нами во дворце жить будет? Освобождая последнего, я порядком устал, словно из меня выкачали силы. И почему Лорд не освободил этих зверей раньше? Или это он сам их превратил в камень? Как бы то ни было, Дика я в обиду не дам, даже супругу. Мне этот пес понравился.

— Господин, Вы где?! Опоздаете на поединок! — голос незнакомый, но очень взволнованный.

— Дик, спрячься, чтобы тебя не испугались. Показывать тебя будем только Нартену и то после того, как я поговорю. Тшш!

Ко мне приближались четверо вампиров. Впереди почти бежал невысокий щупленький вампирчик, видимо попав на перерождение в преклонном возрасте, да так и сохранился.

— Что случилось? — успел я спросить, прежде чем этот старик, не останавливаясь, брызнул что-то мне в лицо, и меня как отключило. Но вот, то, что я пришел в себя буквально через несколько минут, им сообщать не стал. Я ощутил волнение Дика и послал ему волну спокойствия, он сразу же перестал нервничать. Надо же, а у меня новые способности появились, здорово. Так-с, а что это за придурки, связывающие меня как окорок по рукам и ногам, причем так усиленно пыхтят, как бы не рассмеяться. Чувствую в них вампиров, но очень слабых. Мне ничего не стоит с ними разобраться самостоятельно, но я хочу поучаствовать в этом спектакле. Ведь к кому-то я нужен и причем живым?