— Еще несколько часов назад ты так не говорила, — произнес он глухим голосом.

Если она еще хоть секунду будет слышать этот волнующий голос, который заставляет закипать ее кровь, то она сдастся, согласится на все, что он скажет, а потом будет жалеть об этом всю свою жизнь.

Селина, отчаянно стараясь взять себя в руки, гордо подняла голову, ее золотистые глаза с вызовом посмотрели на него, и она произнесла единственно возможные сейчас слова:

— Извини, но мне необходимо уйти. Я хотела тебя, и ты это прекрасно знал. Теперь я получила свое, и на этом распрощаемся.

Она увидела, как помрачнело его лицо. Он все еще не верил ей. И она добавила без всякого выражения, чтобы покончить с этим:

— Ты же не думаешь, что я выйду за тебя замуж. Ничто не вынудит меня пойти к алтарю с человеком, которого я не люблю, и который не любит меня.

Селина видела, что он готов убить ее, но ей было все равно. Воцарилось молчание, настолько мрачное и тягостное, что, казалось, воздух взорвется от напряжения. Затем он хлестнул ее резким, грубым словом, после чего у нее не осталось ни малейшего сомнения о том, кем он ее считает.

Селина закрыла глаза, чтобы скрыть свою боль, и когда она с трудом открыла их, то сквозь пелену слез увидела, что в комнате она одна.

Если бы он вернулся прямо сейчас, она бросилась бы к нему в объятия и с рыданиями рассказала обо всех своих сомнениях. И будь что будет!

Но он не пришел.

И она поняла, что он не придет никогда.

— Ну конечно же, ты можешь зайти, — спокойно перебила Ванесса ее сбивчивые оправдания. — Это же не какое-нибудь рядовое мероприятие, у тебя есть в запасе еще десять дней, чтобы упорядочить все свои дела. В конце концов, Доминик не каждый день отмечает помолвку. И тебе понравится Таня. Она очень приятная девушка, очень приличная, совсем не похожа на тех хищниц, которые постоянно около него вертятся. Вся ее родня живет в Австралии. Ее мать, родом из России, рано овдовела и переехала в Австралию, думаю, к своим родственникам. Она вновь вышла замуж и, как я поняла, весьма удачно. Думаю, что люди они состоятельные.

Тетка продолжала щебетать, а Селина слушала, закрыв глаза, жалея о том, что подошла к телефону, вернее бросилась к нему, надеясь, что, возможно, звонит Адам.

Но он так и не позвонил. Она жила в этой квартире уже целых два месяца. С той самой ночи, как она убежала из его дома. А он не мог не знать, что она живет здесь — ведь это его квартира. Она надеялась, что он зайдет или позвонит, хотя бы для того, чтобы выставить ее оттуда.

Когда-нибудь ей придется завести собственный дом. Однако вся ее энергия уходила на работу, поэтому на что-либо другое у нее не хватало ни времени, ни сил. И даже мысль о том, что ей придется пойти на прием, организованный ее теткой, и общаться со множеством чужих людей, утомляла ее.

— А как себя чувствует Мартин? — перебила она болтовню Ванессы посредине фразы.

— С ним все в порядке. После того как он поможет Доминику, Тане и мне встретить гостей и символически пригубит бокал вина, он удалится в свою комнату и будет играть в шахматы с доктором Хиллом.

Значит, и об этом позаботились. К счастью, вскоре Ванесса выдохлась, и Селина повесила трубку и выключила телефон.

Она хотела бы избежать необходимости присутствовать на помолвке Домми. С тех пор, как порвала с Адамом, она вела очень уединенный образ жизни, вечерами долго сидела с деловыми бумагами, принесенными из офиса, или бессмысленно взирала на экран телевизора.

Ей пора прекратить вести себя так глупо. Стоило только вспомнить о том, что она заставила Адама отступиться от нее, как на душе ее становилось тоскливо и пусто.

Это было необходимо, убеждала она себя с раздражением. Все теперь в прошлом. И конец! Он больше никогда в жизни не захочет даже взглянуть на нее, и она не может упрекнуть его за это. Он никогда не придет на эту квартиру, пока она здесь живет, даже само воспоминание о ней внушает ему отвращение.

И ей меньше всего на свете хотелось встретиться с ним. Ведь ничего не изменилось, он никогда ее не полюбит, он не позволит себе этого. Встреча с ним лишь усугубит ее горе. Так что с завтрашнего дня она начнет всерьез искать себе квартиру.

О том, чтобы вернуться в Лоуер Холл, не могло быть и речи. Пока Адаму не вернули долг, дом этот тоже принадлежал ему, или его банку, что, в общем-то, одно и то же. Кроме того, ей хотелось жить самостоятельно, поскольку с тех пор, как она встретила Адама, ей казалось, что она должна отделиться от своей приемной семьи.

Дело было вовсе не в том, что она стала меньше любить своих родственников, просто она очень изменилась. Селина продолжала с удовольствием приезжать туда на выходные и была благодарна за то, что никто, кроме Мартина, ни разу не обмолвился о ее так называемой помолвке с Адамом, если не считать самого первого ее приезда, когда Ванесса и Доминик с удивлением посмотрели на нее. А Мартин только сказал:

— Я не знаю, что произошло, и не собираюсь спрашивать. Но уж поверь мне, Адам этого так не оставит.

Много Мартин понимал! Меньше всего на свете Адам хотел бы вернуть ее.

Вздохнув, Селина пошла на кухню приготовить себе ужин, однако поняла, что ей ничего не хочется, так что решила обойтись чашкой кофе, которую выпила, стоя у кухонного столика. Затем она пошла спать, и долго лежала в темноте, думая о том, что жизнь продолжается, и она должна быть благодарна судьбе, что Адаму нет в ней места.

Всю следующую неделю Селина провела в поисках квартиры. То, что ей нравилось, было не по карману, а та квартира, которую она могла себе позволить, была ужасна. Но у нее полно времени, так что, может, еще подвернется что-нибудь подходящее. Кроме того, ей нужно будет что-нибудь купить, чтобы надеть на помолвку Доминика. За последнее время она так сильно похудела, что ни одна из ее старых вещей не годилась.

Заставив себя проявить хоть какой-то интерес к покупкам, она приобрела вызывающе шикарное платье для коктейлей и обновила косметику, а потом горько сожалела, что сделала это, поскольку у нее был на учете каждый пенни. Ведь ей придется внести залог, когда она наконец найдет себе квартиру.

На нее неожиданно навалилась куча работы, бесконечные телефонные звонки поставщикам в Европу, так что в субботу, когда отмечалась помолвка, ей пришлось долго работать в офисе. В Лоуер Холл она приехала довольно поздно и успела лишь быстренько поприветствовать Таню, прежде чем отправиться в свою комнату переодеться.

Стоя под душем, она подумала, что Доминик выглядит намного симпатичнее, чем раньше. Исчез этот наглый самодовольный вид, который был так для него характерен, он проявлял трогательную заботу о своей молоденькой невесте, которая была в элегантном платье из голубого шелка. Оно очень шло к ее волосам и нежной розовой коже.

Влюбленность в сочетании с той головомойкой, которую он получил от отца и Адама, а также отодвинувшаяся перспектива попасть за решетку сильно подействовали на него в лучшую сторону. По крайней мере, она надеялась на это.

Селина обменялась с Таней всего несколькими фразами, но успела понять, почему Ванесса сочла, что эта молодая женщина будет подходящей парой для ее любимого и драгоценного сына. Несмотря на свою утонченную красоту, она была застенчива, любезна и явно без памяти влюблена в Доминика. И кроме того, она была из состоятельной семьи, что тоже было весьма кстати, цинично подумала Селина, стоя перед зеркалом.

Из-за переживаний последних месяцев она слегка осунулась, но отметила это без особых эмоций. Свою роль сыграли новая косметика и платье, хотя теперь, поразмыслив, Селина решила, что это облегающее платье из золотой ткани с короткой юбкой и глубоким декольте на груди было, пожалуй, чересчур вызывающим.

Времени для переодевания у нее уже не было, даже если бы она и нашла что-нибудь более скромное. Селина услышала, что прибыли первые гости, еще когда направлялась по коридору в свою комнату. Надо спешить, а то еще тетушка обвинит ее в том, что она хочет привлечь к себе особое внимание.