– Троечка – будет как раз, – спокойно ответила я, хотя, потихоньку начала раздражаться.

Елизар скользнул взглядом по моему лицу, затем ниже – к шее, и наконец, к груди, слегка склонив голову набок, будто оценивая.

– Двоечка с половиной, – изрек он.

– Вот, как раз этот размер попался, – подала голос продавщица и всучила мне комплект.

– Это двоечка, – я недовольно глянула на девушку, которая без стеснения пялилась на Барона. Тот, в свою очередь, мельком глянул на нее и снова вернул взгляд мне.

– Мне кажется, это именно ваш размер, – выдавила из себя светловолосая девушка, продолжая сверлить своим томным взглядом Елизара.

– Когда кажется, креститься надо! Дайте мне троечку!

Барон улыбался, глядя на меня. Ему явно нравилась моя реакция.

Продавщица поджала губы, но третий размер дала. Взяв комплект, я направилась в примерочную. Только хотела задернуть шторку, как в проеме появился Барон.

– Может, лучше двоечку? Не то, вдруг утонешь в троечке? – сказал он так, чтобы слышала только я.

– Не утону! И вообще, что ты делаешь в отделе женского белья?

– Может, я хочу купить его. – Этот гад не прекращал заговорщицки улыбаться.

Интересно, кому он хочет купить белье? У него есть девушка? Хотя, глупо считать, что ее нет. У такого парня, априори должна она быть.

– Тогда купи себе малиновые стринги, тебе этот цвет подходит, – ехидно процедила я и задернула-таки шторку.

Он ничего не ответил, лишь усмехнулся и отошел от примерочной. Я слышала, как он расхаживал по бутику, а продавщица не упускала возможность «пощебетать на радостях». Елизар что-то лениво отвечал, но никуда не уходил.

«И чего он здесь расхаживает?» – задавалась я вопросом, любуясь собой в зеркало. Красный комплект был как раз впору. И я уверена, Барон знал, что троечка мне подойдет, ибо уже давно, как истинный мужчина мог оценить размер груди еще тогда, когда увидел в свадебном платье: корсет выгодно подчеркивал мои формы.

Процесс любования прервали. Шторка резко «поплыла» в сторону, и я предстала перед Бароном в одном белье.

– Ты что делаешь?! – шикнула я на него, чем только раззадорила.

– Оцениваю.

– Имей совесть и задерни шторку!

– Стесняешься?

– Еще чего! Мне нечего стесняться своих достоинств.

– А еще говоришь мне иметь совесть. Девушка должна хоть иногда стесняться.

– А мужчина должен быть более скромным и не пялиться на почти раздетую девушку, к которой не имеет какого-либо отношения!

– Да? – он в удивлении вскинул брови. – Ты правда думаешь, что я не имею никакого к тебе отношения?

– Конечно, нет!

– Конечно, да!

– Нет!

– Да! Не спорь. Я помог тебе убежать со свадьбы, так сказать, услугу оказал и теперь ты мне должна.

– Да ты что! И что же я должна сделать, что бы Ваша Светлость оставила меня в покое?

– Сними лифчик.

– Что? – я во все глаза уставилась на него.

– Хотя, под ним нет ничего интересного. Да и если нижнюю часть белья снимешь – вряд ли удивишь.

– А не оборзел ли ты?

– Ты приготовишь мне ужин. – Сказал, как отрезал.

– А что, больше некому?

– Я хочу, чтобы ты мне приготовила. Тогда, будем считать, что ты расплатилась за мою услугу, вежливо оказанную мной тебе.

– Вежливо? Ты мне испортил платье!

– Ты его все равно больше не наденешь.

– А если я откажусь?

– Тогда я тебе устрою… малиновую жизнь.

– Это угроза?

– Что ты! Предупреждение. – Он шагнул в примерочную и прижал меня к стене, расставив руки по обе стороны от меня. – Ты от меня никуда не денешься, Малина. – Его взгляд в глаза пробил меня до дрожи.

Затем он опустил глаза к моим губам, к шее и снова груди.

– А размерчик почти подошел, – провел указательным пальцем по кружеву бюстгальтера, ухмыльнулся и, только собирался выйти, как обернулся: – Чуть не забыл, – и в следующий момент сфотографировал меня на телефон.

– Совсем что ли?! Быстро вышел отсюда!

– Сейчас. – Этот гад схватил мою одежду с вешалки и вышел из примерочной. Еще несколько секунд я стояла, не моргая, пока до меня, наконец, дошло, что я осталась в одном белье и мне больше нечего надеть.

– Вернись, гаденыш! – крикнула, прикрываясь шторкой. На мой крик оглянулась не только продавщица, но и прохожие. Барон стоял на выходе спиной ко мне. Лишь немного повернув голову влево, он произнес:

– Назови меня по имени.

– Елизар, – я немного помешкалась, но все же назвала.

– Умница. Пока, Малина, – он сделал шаг за порог, как я его снова окрикнула.

– Верни мою одежду!

– А где волшебное слово?

– Немедленно!

– Ответ неверный, – и снова он сделал шаг, отдаляющий его от меня.

– Баронов! Ты не можешь меня оставить здесь в одном нижнем белье!

– Думаешь? – Он все же обернулся.

– Я приготовлю тебе ужин.

– Я знаю.

Вот это наглость! Нет, ну кто он такой!

– Верни! – Чуть помедлив, я все-таки добавила: – Пожалуйста.

Барон на сей раз зашел обратно в бутик, но отдавать одежду не спешил.

– Возьми! – Он протянул мне ее, но чтобы забрать вещи, нужно было выйти из примерочной. Кажется, Барону получилось вывести меня из себя настолько, что я, наплевав на все, вышла к нему, сверкнула, практически голым задом, забрала одежду и снова спряталась за шторкой. К тому моменту, как я оделась, Барона уже не было, зато Анька вернулась.

И где она, спрашивается, была все это время? Ведь зашли же в бутик вместе.

– Смотри, какие туфельки я себе купила! – Она продемонстрировала их мне. –Ты чего такая сердитая? Кстати, я только что видела Барона!

«Вот поэтому я и сердитая!» – но вслух я сказала другое: – Молодец, идем!

– Мы еще не все посмотрели в магазине, – заканючила Анька, увидев, как я иду на выход.

– Я устала и хочу домой.

– У-у-у, какая ты врединка!

От воспоминаний сегодняшней встречи с Бароном меня отвлек стук в дверь. Это снова была мама.

– Дорогая, тебе тут посылку принесли. – Мама подала мне небольшую коробку, а сама вышла из комнаты, бросив: – Мишка звонил, сказал, что вы идете завтра играть в бильярд.

– Да, идем. – Я начала распаковывать посылку.

– Хорошо вам отдохнуть.

– Спасибо, мам, – я улыбнулась и открыла коробку. В ней находилась кулинарная книга, а поверх нее – записка.

«У тебя есть время научиться готовить, хотя бы одно блюдо, пока я не назначил день, в который будет запланирован ужин. Удачи, Малина», – прочла я, чувствуя, как снова начинаю выходить из себя. Ясно же, он специально издевался надо мной. И откуда он узнал, что я не умею готовить?

Не скрою, интерес к Барону рос с неимоверной скоростью. Этот парень, вряд ли сможет оставить кого-то равнодушным. Но обида на своего жениха и тупая боль от его предательства, нет-нет и давала о себе знать. И странно, но рядом с Бароном, я напрочь забывала об Антоне. Все же, я его не любила. Или, не успела полюбить.

Наверное, все-таки, боль я испытывала больше от подлости своей подруги. Я с ней с начальных классов дружила. Хорошо, что она переехала с этого дома. Быть с ней соседками меня не прельщало. А видеть ее каждый день – тем более.

Я стояла у окна, наблюдая, как во дворе резвились маленькие детки, а их мамы переговаривались между собой. Детство, какое оно беззаботное и какое уже далекое для меня. Как сейчас помню себя маленькой, как ходила в садик и папа или мама забирали меня. А иногда Миша или тетя с дядей, которые до сих пор живут в нескольких многоэтажных домах от нас. А потом я пошла в школу, познакомилась с Лизой и мы сразу с ней подружились. Одинокая слезинка покатилась по щеке, затем вторая, третья… А потом… потом я выросла. Пожалуй, мое самое яркое время было тогда, когда познакомилась с этим противным Бароном. Даже улыбнулась своим мыслям. Себя я обманывать не могу, но ему об этом не скажу. Когда он уехал в Мурманск, я скучала по нему. Даже по нашим словесным стычкам и подшучиваниям.