Это оказалась маленькая девочка.

Ей от силы лет шесть. Дотронувшись до руки, я нащупала пульс, слабый, но есть. Пока она еще дышала я  взяла ее на руки и устремилась в свою снятую квартирку. Пришлось бежать, потому что до нее кварталов десять.

- Только не умирай. Подожди немного,- сказала я девочке, скорее успокаивая себя.

Кровь стекала  по моей одежде. Могу не успеть. Я повернула на право. Где-то здесь должна быть больница. Я легко нашла ее по запаху лекарств, которые сама никогда не употребляла. Выбила дверь черного хода, и вошла в темный коридор. Это похоже на поликлиническое отделение. Надеюсь, я найду здесь все, что мне нужно. Открывая разные кабинеты, наконец-то нашла перевязочную. Положив малышку на кушетку, схватила бинты и спирт. Необходимо было продезинфицировать рану на шее. Вампиром от укуса конечно не станешь. Но и жить от их яда долго не будешь. Я знала, что нужно делать и быстро принялась за работу. Малышка была без сознания. Поэтому я просто полила спирт ей на открытую рану, а после аккуратно вытирала марлей.  Перевязав рану на шее и захватив еще бинтов, я забрала ее домой.

Было тяжело нести ее, и при этом открывать двери, но я справилась. Уложив малышку на холодную постель, я стала ждать ее пробуждения.

Проголодавшись, я отправилась  на кухню. Холодильник почти всегда был пуст, но сейчас я рада, что вчера купила молоко, сыр и хлеб. Будет что поесть ребенку. Для себя я заварила крепкий кофе, и  отправилась к кровати своего пациента. Сбросив куртку на кресло в углу,  я устроилась на полу, возле кровати со спящим ребенком. Но покоя я не могла найти. Что ему нужно было от ребенка? В ней почти нет крови. Так, десерт, не больше. И почему она была на улице так поздно? Как выбралась из своей теплой постели? Неужели за ней некому следить?

Примерно через час ее дыхание изменилось, она просыпалась.

Глаза распахнулись, и ничего кроме страха в них не было. Сердце застучало с бешеной скоростью, еще немного и выпрыгнет. Ну вот, и что мне делать? Я никогда не разговаривала с детьми!

-Эй, гм, девочка. Не бойся - Я говорила тихо и уверенно, чтобы не пугать ее.

Она посмотрела на меня как на умалишенную. Ну конечно, на нее напали, прокусили шею, а я говорю, что все нормально.

- Я не собираюсь делать тебе больно, -  я подняла руки, что бы она видела ладони. Обычно так поступают когда хотят казаться безопасным. Я говорила с ней на Итальянском языке.

- Ты не опасная, - без сомнений сказала она.

Сказать что я удивлена, это ничего не сказать. Во-первых, ее английский без акцента. Во-вторых, не опасна, это как посмотреть. Если сравнивать с тем вампиром то да, но совсем что бы не опасна. Извините, в ее нежном возрасте считать постороннего человека неопасным, это безумие.

И тут меня осенило. Как она на меня смотрит. Ее взгляд скользил не по мне, как будто сквозь меня. И теперь уже читалось доверие. Безграничное доверие. Она это я.

- Ты видишь мою ауру?

Она уверенно кивнула. Ну, вот так встреча. И что мне с ней делать?

Меня охватила горечь. Я не хочу. Не буду. Только не я.

- Не расстраивайся из-за меня. - Ох, это она просто еще не умеет читать эмоции. Но как только попадет в школу для избранных, быстро научится.

Не зная, с какой стороны подойти к интересующим меня вопросам. Я решила начать  с самого простого. Я тихо спросила.

- Детка ты голодна? Пить хочешь?

После недолгого раздумья она ответила так же тихо, как и я.  Видимо мы обе боимся.

- Вообще-то я бы поела.

- Отлично. Я могла бы сделать тост с сыром. Ты как на это смотришь? Еще есть молоко.

-Звучит хорошо.

- Отдохни пока, ладно, я сейчас.

Отправившись на крохотную кухню, я включила плиту и кинула на нее сковороду. Во время готовки я не могла не думать об уродстве этого мира.

Почему так произошло. Неужели во всей вселенной не найдется капельки сочувствия к таким вот малышкам. Боже, она выглядит великолепно невинной.  Со своими синими, как океан глазами, и бело - золотистыми, словно пшеница локонами, слегка, правда вымазанными кровью и грязью. Что впрочем, ее не портит, а, как будто придает ей старший возраст. Интересно сколько ей на самом деле лет. Сейчас я жалела об отсутствии опыта общения с детьми. Что им нужно? Какой подход?

Каким уродом создан этот мир?

 Иногда мне казалось, что какой-то псих самоучка, написал отвратительную книжку,  она каким-то образом и стала нашим бытием. Нет, правда. Я много фантастической мути перечитала.  Современные фантасты,  иногда очень близко подходят к сути изнанки настоящей жизни. Когда кто-нибудь, пишет что вампира можно убить только серебром, или оборотня вырвав ему сердце. Я задаюсь вопросом, откуда они про это узнали? Но на самом деле это все воображение, не более. Они случайно догадались. Начитались в интернете. Нашли в библиотеке старые легенды.

И все-таки того идиота, что написал наш мир, таким каков он есть, я еще просто пока не нашла. Но я стараюсь. Я хочу прочесть книгу, которая будет полностью совпадать этому миру. И с чистой совестью прикончить ее автора.

А что? Вдруг все монстры вместе с его больной фантазией исчезнут?!

И у меня могла бы быть нормальная жизнь! Или, по крайней мере, у малышки, что сидит в соседней комнате.

С моим воспалённым мозгом как всегда проблемы. Я всегда пыталась найти какое-то оправдание, или объяснение этой жизни. Но на самом деле все это просто.

Такова гребанная реальность.

Подогрев молоко, и выложив тост на тарелку, я пошла в комнату. Там я застала глубоко спящего ребенка.

На следующее утро, меня разбудил шорох в постели. Девочка всего лишь перевернулась. Но я  спала слишком чутко. И всегда жила одна. Так что не удивительно, что меня потревожил столь тихий звук.

Последние несколько дней были суматошны, беготня в Милане, переезд, поиски жилья. И сейчас не выспавшись, чувствовала себя не очень хорошо. Но приняв душ, быстро пришла в себя.

Девочка уже проснулась. И я предложила ей тоже освежиться.  Я дала ей свою одежду. Понимая впрочем, что она огромна для нее. Но что поделать, об этом можно будет подумать потом.  Ее штанишки были безнадёжно порваны, а свитерок был весь в крови. От одежды можно было только избавиться.

Я снова предложила ей перекусить, и она, молча пошла за мной на кухню.

- Давай немного поговорим о тебе? – спросила я малышку.

- Ладно.

- Как тебя зовут?

- Кети Слоан.

- Хорошо. Меня зовут Ли. Где твои родители? Они наверно сейчас очень волнуются, ведь ты пропала.

- Нет, моих родителей нет в живых уже три месяца. Мы попали в автокатастрофу. Я сидела сзади и не пострадала. Потом я жила в приюте, но там все были такие плохие, что я убежала. И вот, влипла в историю, - малышка замолчала, но я понимала она, что-то хочет сказать, я ждала, – спасибо, Ли. Что спасла меня. Я так рада, что встретила тебя. Ты ведь не будешь смеяться надо мной, да?

-А кто смеялся?

-В приюте, смеялись. Я говорила им, что на втором этаже живет призрак, женщина. Она очень несчастна, но никто не верил. Они говорили у меня не все дома,- ее голос был до обидного одинок. Ребенку не верили.

-Кети сколько тебе лет?

-Почти восемь.

Этого я не ожидала. Дар всегда проявлялся в шесть лет. Почему ее опоздал? Если бы он появился вовремя, ее обязательно бы заметили и забрали.

-Ты очень красивая. Мальчишки, наверное, тебе проходу не дают? – с улыбкой на лице, проговорила Кети.

Я посмотрела на нее с сомнением. Это все что ее интересует? И вообще, о какой красоте она говорит? Я что-то пропустила?

Ли никогда себя не относила к категории «красивая». Ее жизненные взгляды радикально отличались от остальных. Ожесточившись в раннем возрасте, она не подпускала к себе абсолютно никого. И хотя парни видели ее черные как вороново крыло волосы, густые,  всегда небрежно завязанные в хвост, или же растрёпанные после долгих часов тренировок. Глаза ярко зеленого цвета, будто карибское море. Пухлые губы, редко когда дарящие улыбки, но манящий своей тайной. Сама Ли, видела в себе лишь свой огромный рост под метр восемьдесят, длинные руки, и слава богу быстрые ноги. К зеркалу она относилась с пренебрежением. Одевалась в исключительно одежду удобную и качественную. Практически всегда черного цвета. Не стремясь навязать себе какие-то тайны, просто не желая подпускать к себе людей, она оградила себя ледяной стеной, укрепившейся за долгие годы одиночества. Такая жизнь ее устраивала. Жизнь одиночки.