Макс заткнулся и принялся сосредоточенно жевать. Черт, опять облажался. Ну откуда он мог знать? И почему он так реагирует на любое изменение выражения этого хорошенького личика? Завершился обед в молчании, Ронни помог убрать со стола и опять ушел к себе. Макс в сердцах сплюнул на пол, вытер плевок салфеткой и пошел в рубку. Лучше протестировать еще раз бортовой комп, чем тупо сидеть в кают-компании, так хоть видимость какой-то деятельности будет.

Ужинали они опять по отдельности, «Несси» вышла из прыжка, и Макс отнес свою порцию в рубку. А закончив работу, очень удивился, обнаружив Ронни в кают-компании.

- Я думал, ты спишь давно.

- Да не спится что-то, - парень отключил радужный прямоугольник голоэкрана. - Решил вот здесь посидеть, а то все бока отлежал. Тебе не надоедает так, все время на корабле, в четырех стенах?

- Я привык. А поначалу да, скучновато было.

Ронни помолчал, потом потянулся и сказал:

- Двигаться хочется, я не привык так... У тебя тренажера нет?

- Почему нет, есть, - рассеянно ответил Макс, думая, сейчас предложить мальчику вместе совершить некие возвратно-поступательные движения или отложить до завтра. - Я бы жиром заплыл, если бы не было.

«Все-таки, завтра», - решил он и сказал:

- Вот, в углу, кнопку нажми... Теперь разворачивай. Умеешь таким пользоваться?

- Ага, - Ронни повеселел, - у моего друга такой был. Я прямо сейчас позанимаюсь?

Видно было, что парень хорошо знаком с механизмом и регулярно тренировался. Он даже веса, установленные Максом, менять не стал. Измайлов несколько минут понаблюдал за ним и ушел от греха подальше. Видеть, как перекатываются упругие мышцы, как гнется и выкручивается точеное тело, как гладкая золотистая кожа начинает блестеть от испарины, и сохранить при этом незамутненность взгляда и ясность мыслей было невыполнимой задачей. Вряд ли Ронни понравится, если у Макса встанет от этого зрелища, как бы в морду не засветил. Хотя, может, он привык...

К делу он приступил с самого утра. После завтрака, когда Ронни собрался выйти из-за стола, поймал его за руку:

- Посиди со мной, куда ты торопишься?

Тот пожал плечами и сел:

- Привычка. Поел и вперед, дела не ждут. А здесь, и правда, торопиться некуда.

Макс накрыл лежащую на столе ладонь Ронни своей, легонько погладил:

- Я знаю несколько хороших способов провести время приятно и полезно...

Ронни мягко, но решительно отобрал руку:

- Я вообще-то тоже. Но нет, извини.

- Почему?

- Не хочу, - Ронни встал, посмотрел на Макса пытливо, - надеюсь, ты не обиделся.

Макс кивнул. О нет, он не обиделся. Обижаются на тех, кто близок и дорог, а на этого сопляка Макс был просто зол. Тоже мне, принцесса, цену себе набивает. Отказ только распалил его. Ну что же, не вышло прямым путем, пойдем обходным. Вряд ли ты видел таких мужчин в своем захолустье, мальчик. Посмотрим, долго ли ты сможешь сопротивляться, когда Макс Измайлов доберется до твоего юного, отзывчивого на ласку тела... Ты еще сам просить будешь.

Ронни вздохнул, повернулся на бок. Вот черт, начинается. Лететь еще три дня. И что, все это время просидеть в каюте? Вернее, пролежать, сидеть на койке было очень неудобно. А может, плюнуть и не сопротивляться? Чем еще заниматься-то, на самом деле... Макс ему нравился, ему вообще нравились такие — крепко сложенные, в меру накачанные, с сильными руками. Ронни представил, как эти руки могут обнимать, гладить, сжимать... В животе знакомо потеплело. Блядь ты, Рон О’Ши-младший, прости меня господи за такого внука, как сказал бы дед. Прав был старик, во всем прав… Ронни как наяву услышал родной хрипловатый басок:

- Хороший ты у меня мальчик, ничего не скажу, умный, добрый, работящий. Да вот только не повезло тебе, красивый слишком. Пороть надо было, пока малой был, да я все жалел, а потом уж все, испортили тебя мужики, избаловали. Вообще не надо было везти тебя сюда, на Земле, глядишь, нормальным бы вырос, с девками бы гулял… Да кто ж знал-то, - шумно вздыхает, гладит надувшегося внука по голове, - не обижайся, я же не со зла. Эх, полюбить бы тебе, да так, чтобы свет клином сошелся… А так, боюсь я, истаскаешься, сердцем очерствеешь, а там и покатишься вниз по наклонной. Поверь старику, и не такие ломались, это легче, чем ты думаешь. И в кого ты такой, мы, О’Ши, все однолюбы, и мать твоя достойная была женщина. А уж красавица была какая, ты на нее больше похож, чем на отца.

Ронни мотнул головой, отгоняя непрошеные слезы. Смерть деда застигла его врасплох, как и всех вокруг. Крепкий семидесятилетний старик днем еще наравне с внуком работал в шахте, вечером посидел за кружечкой пива в любимом баре, лег спать, а утром не проснулся. Вскрытие никаких определенных причин не выявило, врач только плечами пожал: «У старых людей так бывает, как и у младенцев. Просто сердце останавливается, и все». Ронни до недавних пор спросонья вслушивался – встал ли уже старик, что готовит на завтрак, и потом только вспоминал, что нет деда, больше никогда не будет…

Ну что ж, дед сам всегда говорил, что Ронни не дурак и головой думать умеет, когда хочет. Отныне он будет осторожным, никого не будет с ходу к себе подпускать. А с Максом разберется, он, кажется, вполне безопасный и порядочный мужик, и ни на что, кроме одноразового секса, не претендует. Что же теперь, монахом жить?

К ужину Макс достал бережно хранимую для особых случаев бутылку коллекционного бренди – для расслабления. Своего расслабления, парня с шахтерской планеты он одной бутылкой подпоить не надеялся. Разве что впечатление произвести, обозначить ухаживание. Рон хмыкнул понимающе, но отнекиваться не стал, выпил, уважительно поцокал языком:

- Класс! Красиво живешь!

- Иногда могу себе позволить, - благосклонно кивнул Макс, рассматривая золотистую жидкость, плещущуюся на дне хрустального стакана. – Хороший бизнес и довольно доходный, если корабль свой.

- А это твой?

- Мой.

- Ничего себе… А тебе сколько лет?

- Тридцать два. А корабль в наследство мне достался, от дядюшки двоюродного. Я его как увидел, сразу решил, чем займусь.

- Повезло тебе, - Ронни откинулся на спинку стула, отхлебнул бренди. – Хотя мне бы скучно было бы вот так мотаться в одиночестве.

Допили, обсуждая достоинства разной выпивки, еще какие-то пустяки. Когда бутылка опустела, у обоих блестели глаза, а в воздухе повисло звенящее напряжение. Макс смотрел на лицо Ронни, его насмешливо-выжидательный взгляд и чувствовал, как медленно, но верно отказывают тормоза. Надо было срочно начинать действовать. Иначе он за себя не ручается. А парню вряд ли понравится, если его попытаются трахнуть прямо с налета.

Макс решительно встал, уселся на пол возле стула Ронни, тронул кончиками пальцев узкое острое колено:

- Может, все же подумаешь?.. Я гарантирую, не пожалеешь.

Ронни молчал, смотрел задумчиво.

Макс осмелел, легонько сжал коленку, повел пальцы выше по крепкому гладкому бедру, просунул их кончики под кромку шортов. Парень нерешительно дернулся, Макс крепче прижал его бедро, одновременно оглаживая вторую такую трогательную, совсем мальчишескую коленку:

- Ну что ты, малыш, разве тебе самому не хочется? Ты же горячий парень, страстный, по глазам вижу…

Ронни все молчал, но мышцы под руками постепенно расслабились. Макс мягко нажал на оба бедра парня, разводя их в стороны, заговорил интимным полушепотом, закрепляя успех:

- Ты такой обалденный, сам знаешь, просто ходячий соблазн, а не парень. Зачем отказывать себе в удовольствии, я ничего плохого тебе не сделаю, как можно такого мальчика обидеть…

Восхитительные ножки послушно раздвинулись, Макс придвинулся ближе, потянул майку Ронни, высвобождая ее из шортов, продолжая бормотать невесть что, голова уже конкретно плыла от близости и доступности вожделенного тела:

- Вот и хорошо, вот и умничка… Какой же ты, никогда таких не видел… Хочешь, малыш, половинную скидку за рейс тебе сделаю?