— Обучать чему? — болезненно умирать на темной аллее?

— Понимать аугари.

Ник сморщился.

— Ау…кто?

— Аугари, — повторил Смерть. — Искусство предсказаний.

Да, он совсем этого не понимал.

— Но ты же Смерть.

Смерть посмотрел на него, как на дурочка.

— Знаю, парень. Поверь мне, такое не забудешь. Но у смерти много агентов и посланников, я один из них. По моему мнению, лучший. Однако еще куча других может выполнять эту работу. В основном паршивые позеры. Но их достаточно, чтобы Смерть могла иногда брать выходные. — Он подмигнул ему, когда упомянул название фильма, который обожала мама Ника.

Да, Смерть был далеко нескромным.

— Я так понял, работа смерти нормально не оплачивается, и ты работаешь тут по совместительству поваром.

— Ты так считаешь? — Смерть вышел из своего тела. Буквально.

На месте одного человека появилось двое. Второй проигнорировал их и пошел к печи.

— Где мое печенье? — он огляделся, посмотрел на Ника и нахмурился.

— Ты кто такой, и что тут делаешь? Здесь можно находиться только работникам. Реми!

Ник открывал и закрывал рот, как рыба. Он указал на Смерть.

— Он меня не видит, парень. Он думает, что ты кретин, который указывает на пустоту.

Отлично. Это ему и нужно. Еще один человек, который решит, что он на наркоте.

— Морти?

Повар, который шел к двери, остановился.

— Да?

— Я Ник. Эйми сказала мне прийти сюда и представиться. Моя мама будет тут работать.

Морти выставил руку в предупреждающем жесте.

— Стой тут. Не двигайся. — Он открыл дверь настолько, чтобы просунуть туда голову и поговорить с остальными. Ник слышал его приглушенный голос, но не мог разобрать слов.

Смерть злобно засмеялся.

— Мне нравиться заставлять людей думать, что они сошли с ума. Ничто так не удовлетворяет… даже то, как они пытаются торговаться со мной за жизнь. А знаешь, мне однажды предлагали личный остров с гаремом девственниц и тремя верблюдами. Привлекательно, но ничего не поделаешь — работа. — взгляд на его лице говорил, что он наслаждался этими воспоминаниями. Затем он ударил по «больному» плечу Ника: — Смотри…

Морти вернулся, лицо хмурое.

— Как я вынес свое печенье и не знаю этого?

Смерть хихикнул.

— Посмотри на его лицо. Обожаю это.

Ник прокашлялся.

— Наркотики смерть, откажись от крэка, приятель.

— Что? — Морти посмотрел на него, будто забыл, что тот был здесь. — Хм, не важно, Эйми сказала, что ты тут можешь быть. Но я все еще не помню нашу встречу. Просто не помню.

— Да ладно. У нас всех есть…— он покосился на Смерть, который все еще смеялся, и начал размышлять, а не кажется ли это ему тоже, — …свои тараканы. Знаешь, мне кажется, я уже с достаточным количеством народа перезнакомился на сегодня. Я собираюсь немного охладиться. — И навести порядок в голове, потому что у меня явно галлюцинации, возникшие после того, как я обнаружил ненормальную природу своего босса.

Теперь я везде вижу уродов.

— Хорошая идея, — Морти пошел к печи.

Смерть обнял Ника за плечи.

— Зови меня Грим или мастер. Я предпочитаю мастер, но Грим лучше напомнит тебе, кто я и что я, и что с тобой станет, если окажешься в моей шкуре. Capisce?

— Понял.

— Хорошо. Кстати, ты знаешь, что слово Capisce происходит от латинского слова, обозначающее «лови». Как carpe diem — «лови день», хотя в случае твоего босса-любителя ночи: carpe noctem. Лови ночь.

Ник не знал, что об этом и подумать.

— Закрой рот, парень. Повар уже считает тебя сумасшедшим. Помни, сейчас только ты удостоен привилегии находиться в моем обществе.

— Ладно.

— Хм. Правильный ответ должен быть capisco — «я понял». Значит, если я скажу capisce, то ты ответишь…

Ник сомневался перед ответом.

— Capisco.

Грим потрепал его по щеке.

— Прекрасно. Тебя можно обучать. Мне гораздо легче работать, когда ты умен. Ты не поверишь, со сколькими идиотами я сталкивался. Как красноречиво выразился Джордж Карлин: «Подумай, насколько туп среднестатистический человек, а затем прикиньте в уме, что половина из них еще тупее».

В этом был смысл.

— Я пытаюсь сдерживать свою глупость на минимуме, потому что даже мама мне говорит, что в больших дозах она бывает смертельна.

— Ох, она права. Поверь мне, уж я-то знаю. Иногда она может быть смертельна даже в маленьких дозах. Напомни мне как-нибудь рассказать тебе о женщине, которую я лишил жизни за то, что она пылесосила кота.

— Ты с кем разговариваешь?

Ник почувствовал, что покраснел от вопроса Морти.

— Я все еще на кухне, да? Ой, мне кажется пора. Смотри! А вот и дверь, через которую я собираюсь выйти прямо сейчас, — он быстренько сбежал.

Маленькая группка, которую он оставил раньше, исчезла. Остались лишь двое барменов, которые продолжали пополнять запасы.

Ник остановился около них.

— Где моя мама?

Прежде чем они успели ответить, она вышла из туалета, переодетая в черную футболку «Убежища», подобную той, что была на Эйми. Слава богу, ее была большего размера и полностью ее прикрывала. Ее лицо посветлело. Когда она увидела его. Она почти протанцевала всю дорогу к нему.

— Привет, страшилка!

Он собрался было спросить ее, прощен ли он за то, что ее уволили, но решил что, наверное, это не в его интересах.

— Ты выглядишь радостной.

— Ох, малыш, так и есть. Здесь все и все такие милые, — она посмотрела на дверь. — Ну, Реми держит дистанцию, но я смогу брать один выходной в любой день, как и все люди, работающие в баре. Они даже поставят меня на дневные смены, чтобы я могла быть с тобой по ночам. И что лучше всего, пока я работаю здесь, они будут кормить тебя и меня и вовсе не отбросами. Мы даже стейк сможем выбрать, если захотим.

— Я остановлюсь на печенье.

— Ага, так и знала, — она потрепала его за щеку. — Я уже заступила на смену. Мне надо было оставить тебя у Мистера Хантера.

— А я тебе пытался сказать это.

— Не умничай, — она вздохнула. — Я знаю, что тебе здесь будет скучно. Ну, здесь все заняты. — Она посмотрела на игровую зону. — Но наверное лучше не испытывать нашу удачу в первый же день.

— Я могу поторчать у Баббы. Это же вниз по улице.

Радость испарилась с ее лица.

— Я больше не желаю слышать это имя. Этот человек и его нелепые выходки…Он смешон.

А еще он им обоим спас жизни вчера ночью. Если бы не Бабба и его невероятные навыки вождения и ведения боя, они бы были сегодня мертвы. И это мысль заставила его посмотреть через плечо матери, туда, где стоял Грим со смущенным выражением лица. Он постучал по часам.

— Бабба хороший, Мам. Он пытался нам помочь.

— Ага, ладно, для его личной безопасности, держи его подальше от меня, или оба твоих родителя будут сидеть в тюрьме за убийство. — Как только у нее вырвались эти слова, она закрыла рот рукой и испуганно оглянулась. — Давай здесь не будем об этом, ладно? — прошептала она.

— Я не с кем не говорю об этом жалком пожизненном заключенном. Никогда. — Без обид, но он ненавидел донора спермы, от которого он получился. Да, раз уж заговорил о ком не хотел, то его отец был хладнокровным убийцей, который колотил их в течение тех нескольких недель, пока не был в тюрьме. Если Ник никогда не увидит его, то это к лучшему.

— Иди и побудь у Баббы. Я найду тебя позже.

— Хорошо. У тебя есть номер моей новой камеры с телефоном? — В его голове это звучало лучше, чем вышло на самом деле, и он представил себя в оранжевой тюремной одежде, сидящим на скамейке в тюремной камере Анголе, как его отец.

— Неа, — она поняла его, достала блокнот и ручку из кармана и протянула ему.

Он нацарапал свой номер и отдал ей.

— Если я буду нужен — кричи.

Она поцеловала его в щеку.

— Осторожнее, веди себя хорошо.

— Как всегда. — Ник развернулся и пошел к двери. К счастью, Грим не говорил с ним снова, пока они не вышли на улицу, подальше от Реми.