"Наказать…"

Съёжившись, она прикрыла уши руками.

— Замолчи, замолчи, замолчи, — повторяла она. Иногда она могла противостоять демону, а иногда — нет. И тогда ею завладевал Гнев, погружая мир Сиенны в кромешный мрак. По крайней мере, на некоторое время.

Хотя, по воле проклятия Сиенна была вынуждена оставаться внутри этого ветхого, разваливающегося замка, Гнева это не останавливало. Когда он завладевал контролем над её разумом, они могли выходить. Демон использовал её тело, чтобы наказывать остальных по своему желанию.

Несколько дней спустя, Сиенна просыпалась с кровью, покрывающей её руки и кожу. Естественно, затем её затопляли воспоминания о том, что сделал демон — садистские, тошнотворные. И, тем не менее, ничего — ничего! — из того, что заставлял её совершать Гнев, не оказывалось более отвратительным того, что делали Ловцы с невинными людьми.

Люди. Как странно для неё теперь звучало это слово, а ведь когда-то и Сиенна была человеком. Очень глупым человеком.

"Как я могла когда-то думать, что цель Ловцов — уничтожение зла?"

Да ладно, ответ прост. Подростком Сиенна увидела мерзкого демона — или то, что она приняла за него — в действии, и это её напугало до чёртиков, убедило, что именно такое зло и забрало у неё сестру. А если добавить к этому шок от понимания, что люди не одиноки, что вокруг них существует целый мир других созданий…

По крайней мере, существование другого мира оказалось правдой. Но остальное? Демон, которого она видела? Хотя они и правда существовали, с той ночи Сиенна ни с одним не столкнулась.

Её парень из организации Ловцов держал Сиенну на наркотиках — своём излюбленном способе вербовки — создавая идеальную атмосферу, вызывающую страх и галлюцинации, заполнив этим её мозг.

После этого он подкармливал её страх историями о зле, с которым они могли бороться, рассказывал о добре, которое они могли совершить для человечества и уверял, что, возможно, ей удастся найти и спасти свою сестру.

Единственное, о чем он не рассказал ей — люди самостоятельно принимали решения, независимо от влияния демонов. Они сами решали, принять ли им тьму или двигаться к свету.

Не все Ловцы прикрывали свою злобу праведными намерениями. Сиенна знала это. Она и сама относилась к этому типу. Некоторые же действительно искренне желали избавить мир от зла и не совершали плохих поступков ради осуществления этой миссии.

Но то, что когда-то Сиенна охотно помогала движению, насаждающему грех и искажающему понятие добра, она никогда себе не сможет простить.

А хуже того, Сиенна причинила боль Парису — воину, который жизнь бы отдал свою, чтобы защитить любимых.

Не было возможности остановить следующий поток мыслей, каждая из которых вращалась вокруг мужчины, которому она причинила непоправимый вред.

Сиенна напала на Париса, когда он был слаб. А хуже этого, она же могла быть причастной к его хладнокровному убийству, если бы ему не удалось сбежать.

Во время побега её подстрелили. Сиенна даже обвинила в этом Париса, считая, что он прикрылся ею, как щитом. О, как же она его презирала. А сейчас она презирала лишь себя.

Нет, не совсем так. Сиенна также ненавидела Ловцов и всё, что они собой олицетворяли.

Кронос хотел, чтобы она наказала их. Её демон хотел наказать их. Сиенна хотела наказать их. Но Кронос отказался развязать ей в этом деле руки. Вместо этого он потребовал, чтобы она вернулась в их ряды и шпионила за Галеном — правой рукой лидера движения, хранителем демона Надежды.

Ага, правой рукой лидера по уничтожению демонов оказался демон, и никто об этом не знал. Ловцы считали Галена ангелом.

— Ты при жизни была слишком предана организации Ловцов, что Гален с лёгкостью поверит в твое желание присоединиться к ним и после смерти, — произнес Кронос, словно прочитав её мысли. Может, так оно и было. — Он примет тебя с распростёртыми объятиями.

— Он не сможет меня увидеть.

— Сможет. Предоставь это мне.

— Он не станет задаваться вопросами о моей одержимости демоном? О том, как это произошло?

— Он это знает. Моя жена, которая является лидером Галена, уже всё ему рассказала. Но он слишком верит в свою привлекательность и силу, и будет считать, что сможет держать тебя под колпаком.

— В таком случае он ничего никогда мне не расскажет.

— Уверен, Гален скормит тебе дезинформацию, из которой мы в последствие вычленим правду.

— А что если он попросит меня доказать верность?

— Попросит.

И Сиенне придётся подчиниться, чтобы продолжить свою игру. Предложит ли он причинить боль воинам, которым теперь она желала помочь? Причинить боль невинным людям? Ну, ответ на оба этих предложения был один — никогда!

Посмотрите на меня. Когда-то я была человеком, не знающим о мире сверхъестественного, затем Ловцом среди себе подобных, преследующим ненавистных демонов, а теперь я — одна из тех демонов… надеющаяся помочь другим.

— Извините, но я собираюсь придерживаться своего изначального ответа.

В глазах Кроноса появилась ещё одна, более яркая, вспышка красного. Если бы Сиенна была умна, то приняла бы эти вспышки за стоп-сигнал и прекратила сопротивление.

А зачем ей сейчас начинать пользоваться мозгами?

— В случае, если вы забыли, мой ответ — категорическое нет, — более твёрдо произнесла она.

— Твой человеческий начальник приказал тебе переспать с Парисом, — прорычал Кронос, — и ты выполнила приказ. Не пытайся лицемерить со мной.

Да, но её влечение к Парису оказалось мгновенным и подавляющим. Сиенна жаждала его.

Жаждала его, хотя считала, что его демон нёс ответственность за неверность, распады браков, раннюю беременность, изнасилования и безудержное распространение венерических заболеваний.

Несмотря на то, что Парис всегда был и будет вынужден вступать в связь с бесконечной чередой любовниц.

Эту информацию Сиенна получила от сотрудника, который следил за ним много дней, фотографируя всех женщин, с которыми повелитель спал, а затем показал эти фотографии ей после того, как она доставила им Париса.

И тем не менее, Сиенне по-прежнему приходилось бороться с волной ревности — эмоцией, которую она никогда не должна испытывать при выполнении служебных обязанностей.

Она упомянула свою умственную некомпетентность?

— Если в знак преданности Гален попросит кого-нибудь убить, то просто соблазни его, — сказал Кронос. — Это спасёт тебя от необходимости делать что-то неприятное.

Разумеется, у них были совсем разные представления о "неприятном"!

— Вам лучше потребовать преподнести голову Галена в волшебном ларце, несясь верхом на пегасе по радуге, потому что я не вызову в нём сексуального влечения. Я никогда не привлекала внимание противоположного пола.

Сиенна знала о своей внешности. Слишком большие для её лица карие глаза — обычно; слишком большие губы — непривлекательно; веснушки — не модно; и волнистые каштановые волосы, которые не были ни шелковисто прямыми, ни задорными кудряшками — обычно, непривлекательно и не модно.

Кроноса это не остановило.

— Да, ты права. Ты непривлекательна.

"Правда не может причинить боль", говорила себе Сиенна… Вот только она причиняла.

— Но всё же, — продолжил он, — твоя внешность не имеет значения. Галена привлечет к тебе твоя демоническая сила. Он захочет контролировать тебя, подкармливать фальшивой информацией, использовать тебя. Да, чем больше я об этом думаю, тем больше мне это нравится. Ты переспишь с ним.

Сиенна провела языком по зубам.

— Убийство Галена уничтожить сердце и душу Ловцов гораздо эффективнее, чем его ублажение.

— Да, но смерть — это не его судьба.

— А какова тогда его судьба? Что именно он может сделать для вас?

Молчание.

Глубокий вдох… выдох…

— Ладно, но в вашем плане есть две неувязочки. Гален — опытный любовник, а я в постели просто ужасна. — Подождите. Не совсем так. — То есть, даже если он захочет меня из-за моей демонической силы… — как же Сиенну раздражал этот разговор, — …или потому, что считает, что может скормить мне ложную информацию или управлять мной, или по любой другой причине, которая придёт вам на ум, он никогда не переспит со мной дважды, потому что наших подвигов в койке мы почувствуем… неловкость, и прощай весь наш план.