Мужество Серены восхищало рыбаков и рыбачек. Уже на следующий день после разрыва с Рамиру она устроила у себя в доме нечто вроде артели по изготовлению бус из ракушек. Кроме нее самой и Асусены, в эту артель вошли Эстер, Далила, а также несколько местных девчонок и молодых женщин. Объясняя им, что и как нужно делать, Серена держалась молодцом, ни один мускул не дрогнул на ее лице, ни одна печальная интонация не прорвалась в ее голосе.

Зато Асусена просто сгорала от стыда, не зная, куда девать глаза.

— Мне трудно в их присутствии, — жаловалась она брату. — Что они все о нас думают? Ведь до сих пор в поселке никто не разводился.

— Мне тоже многое непонятно, — говорил Кассиану. — Я догадываюсь о причине их ссоры, но все равно не могу поверить, что это всерьез. Они же клялись перед священником!.. Пожалуй, я все-таки разыщу отца и попрошу его вернуться домой.

Рамиру он нашел на берегу, неподалеку от поселка.

— Ты что, решил поставить здесь хижину?

— Да, — ответил Рамиру, не оборачиваясь, продолжая истово работать топором.

— Думаешь, твоя миллионерша станет здесь с тобой жить? Откажется ради тебя от своих хором?

— Не лезь не в свое дело, Кассиану.

— То же самое мне говорит и мать, но это ведь не только ваше дело. Мы с Асусеной тоже имеем право знать, из-за чего вы поссорились. Мы хотим, чтобы ты вернулся домой.

— Что ж, я тебе отвечу, — отложив в сторону топор, Рамиру впервые прямо посмотрел сыну в глаза. — Та миллионерша, как ты выразился, не имеет никакого отношения ни к моему уходу из дома, ни к этой хижине. Просто я хочу иметь хоть какое-то укрытие от дождя и ветра. А домой не вернусь! Я — не трусливая собачонка, которую можно пинками вышвырнуть из дома, а она все равно приползет обратно, поджав хвост.

— Ты упрямец, каких свет не видывал! — с досадой бросил Кассиану.

— Нет, дело не в моем упрямстве, а в том, что твоя мать абсолютно права: я заслужил это. Да, сынок, к сожалению, я во многом виноват. Но если ты хочешь мне помочь, то, будь добр, принеси сюда мой ящик с инструментами. Я без них как без рук.

Вернувшись ни с чем от отца, Кассиану решил откровенно поговорить с матерью, надеясь если не разжалобить ее, то хотя бы заставить усомниться в правильности такого чудовищного поступка.

— Пойми, отец глубоко страдает. Его, мужчину, выперли из дома!

— Не думала, что он станет настраивать вас против меня, — с горечью молвила Серена.

Да не настраивал он меня против тебя! Просто ты заблуждаешься так же, как когда-то заблуждался я. Признаюсь, было время, когда я отца ненавидел. Ты удивлена? Да, мама, я все знаю про ту дамочку — миллионершу. Сам застал их однажды целующимися. Но это было давно. Теперь у отца с ней все кончено.

— Ты видел их вдвоем?.. — не смогла скрыть своего ужаса Серена.

— Да, видел, как он целовал в дюнах мать Витора.

— Мать Витора? — эхом повторила вошедшая в комнату Асусена. — Так вот в чем дело! Вот почему вы запрещали мне видеться с Витором!

— Асусена, успокойся, это было давно, — пытался исправиться Кассиану. — Но мама не верит отцу, потому и выгнала его.

Он говорил еще что-то, но ни мать, ни сестра его не слышали. Асусена сквозь рыдания повторяла только одно: «Это нечестно, вы не имели права!..» А Серена, впервые за последние дни потеряв самообладание, глухо твердила: «Значит, они тайком встречались в дюнах, а я ничего не знала! Какой подлец! Какой подлец!..»

Инструменты Рамиру вызвался отвезти Самюэль, и Кассиану уступил ему в этой просьбе — пусть поговорят по-мужски, может, хоть старого друга отец послушается.

Самюэль, однако, не собирался тащить Рамиру обратно любой ценой. Он хотел понять, что произошло между Соаресами во время его отъезда. Ведь Серену нельзя упрекнуть в легкомыслии — если уж она так решила, то наверняка у нее была веская причина. Все это он и сказал другу, когда они встретились.

— Хочешь знать, что произошло?.. — в раздумье произнес Рамиру. — Прости, но я боюсь, что даже ты, со своей мудростью, не сможешь этого ни понять, ни объяснить. Потому что, когда речь заходит о любви, логика оказывается бессильна.

— Да, все так, — согласно кивнул Самюэль. — Но истинный друг всегда сможет найти верные слова, чтобы помочь тому, кто страдает от любви.

— Тогда скажи эти слова, Самюэль! Ты же мой самый лучший друг и можешь говорить всю, даже самую горькую правду. Давай выкладывай. Не стесняйся.

Говоря это, Рамиру и в самом деле надеялся, что. может быть, Самюэль действительно придумает нечто особенное и тем самым разрешит кажущуюся неразрешимой проблему. Но тот лишь печально развел руками:

— Единственное, что я могу тебе сейчас посоветовать, так это взять вон тот тесак из ящика. И еще — могу помочь построить твою хижину.

Как Далила ни отговаривала подругу идти к Витору и выяснить, знал ли он об отношениях Рамиру и Летисии, Асусена была непреклонна.

— Тогда я пойду с тобой! — заявила Далила. — А то ты можешь наделать глупостей.

Витора, однако, в офисе не оказалось, зато там была Летисия. Завидев ее, Далила тотчас же затащила Асусену в кабинет к брату, но Летисия успела заметить девушек, а Сузана сказала ей, что они искали Витора.

— Пусть Дави зайдет ко мне, когда проводит гостей, — распорядилась Летисия.

Дави тоже поинтересовался, что привело сюда сестру и ее подругу.

— Да вот Асусена хотела повидать Витора. У нее проблемы.

— Прошу тебя, Далила!.. — воскликнула та, и Дави наконец заметил, что она очень взволнована.

— С тобой все в порядке? — спросил он у Асусены.

— Далила, пойдем отсюда! — взмолилась та, и слезы брызнули из ее глаз. — Я не могу с ней встречаться!

— Да, нам лучше уйти, — согласилась подруга. — Прости нас, Дави.

— Но объясни, что у вас случилось!

— В поселке происходят странные вещи, — бросила на ходу Далила. — Родители Асусены разошлись!..

Именно эту новость Дави и выложил Летисии, когда зашел к ней в кабинет.

— Боже мой! Невероятно! — ошеломленная Летисия даже не пыталась скрыть свою растерянность. — Что же там могло произойти?

— Не знаю. Я не стал расспрашивать Асусену, она и так плакала. Но у нас в поселке просто так не расходятся. Видно, у дона Рамиру появилась другая женщина. Потому что донна Серена, по моему, не способна изменить мужу.

— Ладно, Дави, оставим эту тему, — взяла, наконец, себя в руки Летисия. — А если Асусена опять придет к Витору, поставь меня в известность. Я хочу с ней поговорить. Кстати, ты не знаешь, куда запропастился Витор?

Ответить на вопрос Летисии не мог никто, потому что Витор никого не оповестил, отправляясь к Эстеле. Едва ли не каждый день он под тем или иным предлогом встречался с ней, разумеется, тайком от деда. С тех пор как она стала позировать Франсуа, ее беседы с Витором неизменно касались этой темы. Эстелу такая ситуация до поры до времени забавляла.

— Мы ведем себя как настоящие заговорщики, — смеялась она.

Однако Гаспара постепенно стали раздражать ее странные исчезновения и еще более странные отговорки: ходила по магазинам, гуляла по городу. Прежде она не любила гулять одна, не любила и посещать магазины. Да и покупок в доме не прибавилось, что выглядело уж совсем подозрительным.

Некоторое подтверждение своим самым худшим догадкам Гаспар получил, увидев в окно, как к дому подъехала машина Франсуа и из нее вышла Эстела.

— Где ты была так долго? — спросил он, стараясь сохранять хладнокровие.

— Да так, прошлась по магазинам, — не слишком уверенным голосом произнесла она. — Но ничего интересного мне так и не попалось.

— Ты в этом уверена? — решил все-таки докопаться до истины Гаспар, и Эстела поняла, что завралась.

— Вообще-то я и сама не знала, что ищу, — сказала она. — Блуждала там без цели, пока не устала. Хорошо, что встретила Франсуа и он меня подвез на машине.