Е.В. Яковкин

РУССКИЕ СОЛДАТЫ КВАНТУНСКОЙ АРМИИ

В истории Второй мировой войны служба русских эмигрантов в армиях стран Оси «Берлин—Рим—Токио» в основном более-менее изучена. Существуют отдельные издания но истории службы русских эмигрантов в вермахте и войсках СС.

Как известно, самым крупным воинским формированием из русских эмигрантов в годы Второй мировой войны был Русский корпус, участвовавший в боях против югославских красных партизан Тито на Балканах.

Основной упор отечественных и зарубежных историков коллаборационизма делается на изучении службы русских эмигрантов в армии Германии. Но русские эмигранты служили и в других странах, которые были союзниками Германии, а следовательно, были противниками СССР во Второй мировой войне. Фактически не было уделено должного внимания еще одному воинскому формированию из русских эмигрантов — отряду (бригаде) «Асано».

Отряд «Асано» (яп.

— Asano ryodan) — воинское соединение Маньчжурской императорской армии Маньчжоу-Ди-Го из русских эмигрантов, созданное под контролем японской Квантунской армии. Действовало это подразделение на территории северо-востока Китая в Маньчжурии (Маньчжоу-Ди-Го). Долгое время отдельного исследования по этому вопросу, за исключением небольших статей в различных научных и научно-популярных журналах, не было. Возникло множество мифов и предположений об отряде «Асано». Малоизученность темы привела к тому, что многие историки до сих пор считают, что отряд «Асано» — это «бригада», или же, что это воинское соединение существовало вплоть до августа 1945 г., хотя это было не так. На наш взгляд, эти упущения, мифы, различные предположения необходимо устранить.

Существует массивный корпус источников и литературы, который даст более полное представление об истории этого войскового соединения. Несмотря на то, что Япония придерживалась нейтралитета с СССР в годы советско-германского противостояния, отряд «Асано» активно вел свою деятельность. Он играл важную роль не только в противостоянии Японии и СССР в конце 1930-х — первой половине 1940-х гг., но и в жизни русских эмигрантов в Маньчжурии. Это соединение выполняло две функции: военную и разведывательно-диверсионную.

Отряд «Асано» отметился в боях и сражениях вблизи озера Хасан в 1938 г., у реки Халхин-Гол против советско-монгольских войск в 1939-м, затем он был переформирован в Русские воинские отряды Маньчжурской императорской армии, которые приняли неравный бой с частями Советской армии уже в ходе советско-японской войны в августе 1945 г.[1] Отмстим тот факт, что служба в отряде с 1940 г. была обязательной для всех молодых русских эмигрантов, живших в Маньчжоу-Ди-Го.

За свою службу в отряде многие русские эмигранты поплатились в августе 1945 г., когда после разгрома Японии бывших асановцев отлавливали отряды СМЕРШа[2], некоторых расстреливали на месте, а других приговаривали к длительным срокам заключения в лагерях ГУЛАГа…

Целью нашего исследования является всестороннее изучение предпосылок, формирования и боевого пути отряда «Асано» и Русских воинских отрядов Маньчжурской императорской армии, что позволит восполнить пробелы в изучении не только истории бригады «Асано», но и даст более объемную и полную картину истории дальневосточной ветви русской эмиграции в Китае.

В историографии отряда «Асано» можно выделить всего несколько работ, которые заслуживают упоминания. Во-первых, это книга Петра Балакшина «Финал в Китае». Книга Евгения Красноусова хоть и посвящена Шанхайскому Русскому полку, но в ней даются интересные сведения про отношение русских эмигрантов к советско-германскому противостоянию, а также отметим то, что Шанхайский Русский полк в 1941—1945 гг. находился под контролем японских властей^{1}. Интересную информацию дают и книги по истории Русского освободительного движения, здесь мы отметим книгу Л.В. Дудина «Великий мираж», изданную в канадском городе Лондоне в 1970 г. В этой книге затрагивается тема взаимоотношения атамана Г.М. Семенова, который был во главе Русских воинских отрядов Маньчжоу-Ди-Го, с генерал-лейтенантом А.А. Власовым, в частности с Комитетом освобождения народов России. Интересную информацию приводит исследователь А. Кайгородов в своей статье «Маньчжурия: август 1945 г». // Проблемы Дальнего Востока. 1991. № 6. В 1992 г. в России вышло русское издание книги американского историка Д. Стефана «Русские фашисты», где он исследует историю русского фашизма, в частности в Китае, затрагивает и историю бригады «Асано». Большую важность в историографии изучения бригады «Асано» представляют работы историков-исследователей B.C. Смирнова и С.С. Балмасова^{2}.

В нашей работе мы рассматриваем как историю бригады «Асано», так и историю русских эмигрантских военно-политических организаций в Китае, так как многие из них сотрудничали, так или иначе, с Японией. Более того — русские военно-политические организации создавали свои военизированные отряды, многие из которых были под управлением японских властей в Маньчжурии. Создание же бригады «Асано» стало апогеем сотрудничества прояпонских представителей русской военно-политической эмиграции, самым известным из которых был, конечно же, атаман Семенов. Притом не совсем правильно называть русских эмигрантов, которые сотрудничали с Японией в предвоенные годы, а затем уже в годы Второй мировой войны, коллаборационистами, так как они не были гражданами СССР, а Япония являлась для многих из них естественным союзником в борьбе против установившегося после окончания Гражданской войны политического строя в России. В приложении нами даны биографии видных деятелей русской эмиграции в то время, биографии руководителей Японской военной миссии в Харбине, а также рассматриваются другие союзники Японии в Азии в годы Второй мировой войны.

Выражаем благодарность всем тем, кто помогал нам в долгой работе над этой книгой. Прежде всего, мы очень признательны историку В.В. Перминову (Чита), доктору политических наук, специалисту но истории Японии В.Э. Молодякову (Токио), кандидату исторических наук, автору первой книги про отряд «Асано» СВ. Смирнову (Екатеринбург), историку М.Ю. Блинову (Москва) за предоставленные фотографии, историку О.В. Бэйдс за предоставленные материалы (Москва), доктору исторических наук С.В. Волкову (Москва), а также историку-исследователю С.С. Балмасову (Москва), историку, крупнейшему специалисту но истории Дальневосточной русской эмиграции А. А. Хисамутдинову (Владивосток), кандидату исторических наук А.В. Вертинскому (Пермь) и всем тем, кто помог в написании этого исследования.

Поражение белых армий на Дальнем Востоке вызвало обширную эмиграцию из России как военных, так и гражданских лиц. Уже в конце 1920 г., после отступления из Забайкалья, в Китае оказались десятки тысяч чинов белых армий^{3}. По данным исследователя Джона Стефана, за период 1918—1922 гг. в Китае оказалось более 120 тысяч русских, в основном осевших в Маньчжурии (северо-восток Китая), а также в таких городах как Шанхай, Тяньцзинь и Циндао^{4}. Из Забайкалья в январе 1921 г. через китайскую границу перешло 8511 офицеров и 16 289 солдат из состава семеновско-каппелевских войск, часть из которых и осела в Китае, отказавшись от передислокации в Приморье. В октябре — ноябре 1922 г. с падением Приамурского правительства в Китай эвакуировались остатки Земской рати в составе 5,5 тысяч человек^{5}. Стоит отметить, что в начале 1920-х гг. в Маньчжурии проживало более 100 тыс. русских. В период 1920—1923 гг. происходили изменения в составе российской диаспоры в Китае — это связано с тем, что в это время происходили последние бои Гражданской войны в России, и т.н. белогвардейские отряды и соединения, как пишет исследователь Владислав Голдин, то уходили за границу, в Китай и Монголию, то вновь вторгались в пределы России^{6}. По китайским данным, приводимых исследователем Георгием Мелиховым, на 1924 год в провинции Хэйлунцзян (одна из провинций Маньчжурии) проживало 85 549 русских. В Гирине и Мукдене (Шеньяне) насчитывалось но 2 тыс. человек. В 1928 г. русских эмигрантов в Харбине насчитывалось 29 652 человек, граждан СССР — 27 292 человека, в 1929 г. русских эмигрантов уже было 30 415 человек, а граждан СССР — 26 704 человек^{7}. Естественно, в Харбине жили китайцы, которых насчитывалось 300 тыс., также в этом городе жили корейцы — 34 тыс. и японцы численностью в 5 тыс. человек; число последних увеличилось после событий 1931—1932 гг. до 13 тыс. человек^{8}.