Он опустил глаза и взволнованно объяснил:

— Мне… мне приснилась Колумбия, одно из заданий. Нас с Брэдли поймали и пытали в усадьбе кокаинового короля. Остальным пришлось устраивать налет, чтобы нас выручить. Это было в прошлом году. Слишком мало времени прошло — вот почему меня преследуют кошмары, видения…

— И у тебя сегодня были видения, когда ты проснулся? — догадалась Клэр.

— Да… — Он прерывисто вздохнул. — Приступ начался в спальне, и я ушел в гараж — всегда так поступаю в этих случаях. Я надеялся, что ты не проснешься. В гараже безопаснее. Я чувствую себя диким зверем в клетке, — с горечью добавил Шеннон.

— Раненый, но не дикий, — прошептала она, снова прикасаясь к его щеке. — Раны надо врачевать, чтобы они зажили, Дэн.

— И чего это будет стоить целителю?

— Если ты готов к лечению, готов к неизбежным переменам, я могу остаться с тобой, если, конечно, ты захочешь.

Шеннон повернулся к ней.

— Посмотри на себя. Посмотри, чего это уже тебе стоило!

Клэр кивнула:

— Мне себя не жалко, Дэн. Для тебя. Разве ты этого не понимаешь?

— Я не знаю, какое чудо сработало, когда ты потянулась ко мне. — Шеннон показал ей свои руки. — Я убивал ими, Клэр. И когда я хочу защитить себя, я защищаюсь. Противник в живых не остается.

Похолодев, Клэр смотрела на его сильные мозолистые руки. С трудом сглотнув, она прошептала:

— Ты знал, что я — не враг, Дэн.

Он хотел было сказать: «Я тебя люблю, вот почему», — но остановился. Одного взгляда на ее бледное измученное лицо было достаточно, чтобы решить не подвергать ее опасности, пусть даже у него душа извелась от желания быть с ней.

— Ты — прекрасная идеалистка, — тихо проговорил он. — Я тебя недостоин — и никогда не буду достоин.

— Это мне решать.

Он странно посмотрел на нее, но не возразил. Немного помолчав, прошептал:

— Давай-ка укладывайся. Тебе надо отдохнуть.

— А тебе?

Он пожал плечами:

— Я не засну.

— Ты спал, как ребенок, после того как мы любили друг друга. — Протянув руку, Клэр поймала его пальцы.

— Наверное.

Клэр заглянула в его несчастные глаза:

— Тогда ложись со мной и сейчас.

Шеннон молчал, у него перехватило дыхание.

— Пойдем, — прошептала она. — Пойдем, ты ляжешь рядом со мной.

Шеннон глубоко вздохнул, почувствовав, как Клэр устраивается рядом. В спальне было почти совсем темно. Несмотря на то, что он так сильно напугал Клэр, она положила голову ему на плечо, приникнув к нему всем телом. Рука легла ему на грудь, и девушка чуть слышно вздохнула. Шеннон с тревогой почувствовал, что Клэр слегка дрожит. Он понял, что она все еще не оправилась от пережитого.

— Это просто рай земной, — прошептал он, уткнувшись ей в волосы.

— Да, — вздохнула Клэр, водя рукой по его груди, наслаждаясь прикосновением к его шелковистым волосам. Его стон прозвучал для нее музыкой. Приподняв голову, Клэр приникла к его плотно сжатым губам. Шеннон жарко ответил на ее поцелуй. Она отдалась огню, охватывавшему их всякий раз, когда они прикасались друг к другу.

Дэн должен знать, что какой бы ужас ни жил в нем, ее любовь — и, как она надеялась, его любовь к ней — рассеют его. Но эта мысль сразу же потонула в океане страсти, разбуженной его жадным поцелуем. Все тело ее пылало. Утонув пальцами в ее густых волосах, Шеннон бережно положил ее на спину.

— Любовь освобождает. — Она притянула его к себе. Ощущение близости его сильного тела заставляло сердце петь.

Шеннон осторожно снял с нее ночную рубашку. Белый хлопок сугробом упал на пол рядом с его пижамными брюками. Вытягиваясь рядом, Шеннон легко поцеловал ее в щеку.

— Ты такая храбрая. Такая храбрая!..

И это действительно было так — Шеннон никогда прежде не встречал таких женщин. Это позволило ему любить ее так, как ему снилось только в самых смелых снах. Скользнув пальцами к ее груди, он почувствовал, как она замерла в предвкушении ласки. Сейчас Клэр должна получить от него все, на что он способен.

Ее доверчивость тронула его. Клэр не была пассивна. Нет, она отвечала ему, обнаружив страсть, подобную его собственной. Когда ее руки скользнули вниз по торсу, лаская его, он задрожал. Самообладание начало покидать его под прикосновением ее жарких губ и нежных рук. Он отдался женщине, которая любила его с ослепляющей силой, только теперь ставшей ему понятной.

Он приподнял ее ноги — и Клэр закрыла глаза, крепко сжав пальцы на его напряженных плечах. Весь мир превратился в пульсирующий огонь, наполнивший ее таким острым томлением, что, когда Шеннон секунду помедлил, она, протестуя, чуть слышно простонала. Огонь обжигал ее болью. Ни о чем не думая, вся во власти желания, Клэр двигалась в такт древним ритмам. Их тела превратились в живые, вспыхивающие жарким пламенем от соприкосновения.

Яростно ворвавшись в нее, Шеннон сжал возлюбленную в объятиях, словно она одна привязывала его к жизни. В эти головокружительные минуты, когда они дарили себя друг другу, он впервые за многие годы познал надежду. Наслаждаясь крепнущей любовью к Клэр, Дэн опустился рядом с ней, все еще тяжело дыша.

Он нежно отвел пряди с ее влажного лба. Когда она открыла глаза и смятенно взглянула на него, он ответил робкой улыбкой. Есть ли у него право говорить Клэр, что он любит ее? Смеет ли он надеяться, что она сможет выдержать преследующие его ночь за ночью кошмары? Не требует ли он от нее слишком много — пусть даже она сама готова попробовать?

Снова приникнув к ее нежным губам, Шеннон задрожал. Он не мог ответить на эти вопросы, как бы ему этого ни хотелось! Ему так много надо было сказать Клэр! Он снова отдался во власть страсти, не желая сейчас заглядывать в будущее.

Шеннон еще крепче обнял ее:

— Ты — солнышко, — прошептал он, — солнышко и надежда, сотканные в волшебную ткань жизни.

Эти слова заставила Клэр затрепетать. Дэн держал ее так крепко, словно боялся, что она, подобно солнцу, исчезнет, и вновь наступит преследующая его тьма. Она закрыла глаза и прижалась к нему всем телом. Он произнес слово «надежда»! Это уже много. Слово «любовь» еще никогда не слетало с его губ. Но ей надо быть терпеливой и ждать, чтобы Дэн сам сказал о своей любви, если он действительно ее любит. Клэр не хотела обманывать себя: если они познали гармонию физической близости, это еще не значит, что Дэн пришел к ней с искренней любовью. Она прошептала:

— Я так устала…

— Спи, солнышко, спи, — отозвался он.

Ему хочется снова любить ее, без слов сказать ей, как она ему дорога, но он знает, что ей надо спать. Одного ее присутствия рядом с ним достаточно.

Закрыв глаза и крепко обняв Клэр, Шеннон провалился в глубокий сон. Он не спал так с того дня, как стал бойцом Иностранного легиона.

Шеннон проснулся. Клэр? Он приподнял голову и осмотрелся. Она исчезла! Сквозь кремовые занавески в комнату врывалось солнце — ослепительное, радостное сияние, заставившее его зажмуриться. Он стремительно сел. Часы на туалетном столике показывали одиннадцать. Не может быть!

Недоверчиво ахнув, Шеннон вскочил. Неужели уже так поздно?

Страх сковал его сердце. Клэр. Где она? Может, она уехала? Поняв, какой обузой он для нее станет?

Он вернулся к себе в комнату. Винить ее нельзя. Какая женщина в здравом уме захочет остаться с таким, как он? Шеннон поспешно принял обжигающе горячий душ и оделся. Быстро пройдя по коридору, он заметил, что окна гостиной не только не занавешены тяжелыми шторами, но и открыты. Напоенный сладкими ароматами ветерок наполнял дом.

Шеннон заглянул в гостиную: никого. Из кухни не доносилось никаких звуков, но он все равно прошел туда. Каждый удар сердца повторял ему: «Клэр нет». Сердце щемило от тоски.

На кухне все было в полном порядке. Но Клэр и там не было. Шеннон тяжело облокотился на стол. Она уехала! Это открытие потрясло его до глубины души.

До него не сразу дошло, что он слышит женский смех. Шеннон повернулся к окну: на дорожке, ведущей к берегу океана, Клэр разговаривала с его домоправительницей, миссис Бессет.