Где ждет Южная Корона, там Награда, Честь и Слава – плоды деятельных добродетелей и добродетельных трудов, кои зависят от милости упомянутых небесных внушений.

Откуда берут полуденную Рыбу, там Приобщение к только что упомянутым почетным и славным плодам, там Радость, Река Наслаждения, поток Удовольствия, там Вечеря, там Душа.

«Питаем ум такою славной пищей,

Что с ней Юпитера амброзия и нектар незавидны».

Там – Предел бурных трудов, там Ложе, там тихий Отдых, там безопасный Покой.

Будь здрав!

Собеседники:

София, Саулин и Меркурий

Диалог первый

Первая часть первого диалога

София. Так что если б в телах, материи и сущем не было изменения, разнообразия и чередования, то не было б ничего приятного, ничего хорошего, никакого наслаждения.

Саулин. Ты, София, доказала это очень хорошо.

София. Всякое наслаждение, как мы видим, состоит ни в чем ином, как в известном переходе, пути и движении. В самом деле, отвратительно и печально состояние голода, неприятно и тяжело состояние сытости; но что дает нам наслаждение, так это движение от одного состояния к другому. Состояние любовного пыла мучит нас, состояние удовлетворенной страсти угнетает, но что дарит нам удовольствие, так это переход из одного состояния в другое. Ни в каком настоящем положении нельзя было бы найти наслаждения, если б нам прошлое не стало в тягость. Если работа и приятна нам, то только вначале – после отдыха; и в отдыхе есть наслаждение только сначала, после работы.

Саулин. Если это так, то нет радости без примеси горя; не в движении ли одинаково соприкасаешься и с тем, что нас радует, и с тем, что нас печалит?

София. Правильно говоришь. К сказанному добавлю только, что иной раз сам Юпитер, когда ему надоедает быть Юпитером, устраняется от дел и становится то земледельцем, то охотником, то солдатом – вот он вместе с богами, вот с людьми, вот со зверьми. Горожане устраивают для себя праздники и развлечения в деревнях, а поселяне отдыхают, празднуют и проводят свободные от работы часы в городах. Кто только что сидел или лежал, тот с удовольствием и радостью ходит, напротив, находит себе отдых в сидении, кому пришлось много бегать. Нравится на воздухе тому, кто слишком долго пробыл дома; влечет к себе комната того, кто пресытился полями. Часто есть какое бы ни было приятное кушание значит, в конце концов, получить к нему отвращение. Только перемена одной крайности на другую, благодаря своему соучастию и в той, и в другой крайности, только движение от одной противоположности к другой, благодаря своим серединам, может удовлетворить. И, наконец, насколько велико родство между крайностями, мы можем видеть из того, что они скорее сходятся меж собою, нежели подобное с подобным себе.

Саулин. По-моему, это все так, ибо правосудию нечего делать там, где нет преступлений, согласие установляется только там, где были споры; круглое не ложится на круглое, потому что они касаются только в одной точке, но выпуклое покоится на вогнутом; и в нравственном мире – гордый не может ужиться с гордым, бедняк с бедняком, скупой со скупым, но гордый находит себе удовлетворение в униженном, богатый – в бедном, скупой – в расточителе. Значит, если судить с физической, математической и нравственной точек зрения, то ясно, что не малого доискался тот философ [4] , который проник в смысл совпадения противоположностей, и вовсе не глупый практик тот маг, который ищет, в чем состоит оно, это совпадение. Стало быть, все, что вы сказали, – сущая правда. Но я хотел бы знать, о София, ради чего, с какой целью вы это говорите?

София. Отсюда я хочу вывести вот что. Начало, средина и конец – рождение, рост и совершенствование всего, что мы видим, идут от противоположностей, через противоположности, в противоположностях, к противоположностям: там, где есть противоположности, есть действие и противодействие, есть движение, есть разнообразие, есть множество, есть порядок, есть степени, есть последовательность, есть череда. Поэтому каждый, кто хорошенько поразмыслит над этим, никогда не станет отчаиваться или возноситься духом от того, что у него есть и что – он сам в настоящем, как бы это настоящее ни казалось ему, по сравнению с другими жизненными обстановками и долею, хорошим или дурным, худшим или лучшим. Так я со своим божественным предметом – Истиною, которую так давно гонят, скрывают, преследуют и угнетают, считаю этот мой предел, волею судьбы, за начало моего возвращения, появления, возвышения, прославления тем большего, чем больше были противоположные крайности.

Саулин. Точно так же бывает с тем, кому хочется повыше подпрыгнуть от земли: он должен прежде хорошенько нагнуться; а кто стремится наверняка перескочить какой-нибудь ров, тот, отойдя назад шагов на восемь иль на десять, набирается духу.

София. Значит, тем скорей надеюсь я на лучшее и счастливое будущее, по милости судьбы, чем хуже приходилось мне до сих пор.

Саулин.

…Чем ниже,

Чем глубже человек спускается на дно

Фортуны колеса: коль вновь завертится оно, тем ближе,

Тем скорей взберется он, куда ему взобраться суждено.

Так голову свою чуть не кладет сегодня под секиру,

Кто завтра диктовать Законы станет миру [5] .

Но, пожалуйста, продолжай, София, более подробно развивать предмет своей речи.

София. Громовержец Юпитер, после того как столько лет держался молодцом, гулял и увлекался любовными и военными похождениями, теперь, как бы укрощенный временем, начал уклоняться от игривой и порочной жизни и той обстановки, в какой протекают юношеские и зрелые годы.

Саулин. Поэты – да, но философы никогда не изображали так богов. Значит, Юпитер и другие боги стареют? Значит, нет ничего невозможного в том, что и им придется переплывать на другой берег Ахеронта? [6]

София. Молчи, Саулин. Не отвлекай меня, выслушай до конца.

Саулин. Говори же, я буду слушать очень внимательно. Я убежден, что из твоих уст могут исходить только великие и важные речи, и боюсь одного, сумеет ли моя голова понять и вместить их в себе.

София. Не сомневайся. Так вот, говорю я, Юпитер начал стареть и не допускает больше на совет к себе никого, кроме тех, у кого на голове снег, на лбу морщины, на носу очки, в мозгу мука, в руках палка, в ногах свинец, в голове, говорю, воображение правдивое, размышление усердное, память твердая, на челе разумение, в очах благоразумие, в носу мудрость, в ушах внимание, на языке правда, в груди искренность, в сердце упорядоченные чувства, в плечах терпение, на спине забвение обид, в желудке умеренность, в животе чистота, в лоне сдержанность, в ногах постоянство, в ступнях точность, в шуйце пятикнижие законов, в деснице рассудительный разум, положительное знание, закономерное правосудие, повелевающий авторитет и исполнительная власть.

Саулин. Хорошо бы жилье, да нужны ему хорошие чистка и мытье.

София. Теперь нет зверей, в каких обращался Юпитер, да нет и Европ [7] , которые орогатили бы его в быка; нет Данай [8] , которые побледнили бы его в золото; нет Лед [9] , которые окрылили бы его в лебедя; нет таких, как нимфы Астерии [10] и фригийские юноши [11] , которые окогтили бы его в орла; нет Деоид [12] , что озмеили бы его, ни Мнемозины, что разжаловали бы его в пастухи, ни Антиоп [13] , что полуозверили бы его в сатира, ни Алкмен [14] , которые преобразили бы его в Амфитриона; ибо кормчий, поворачивавший и направлявший корабль превращений, так ослабел, что почти не в силах противиться неистовству волн, а может, под кораблем становится все мельче. Паруса так измочалились и износились, что напрасно надувает их ветер. Что до весел, на которых обычно при противном ветре и бурливой погоде двигалось судно, то теперь, будь хоть какая погода, пусть по воле Нептуна совсем утихнет его поле, тщетно лоцман станет свистеть: «На нос! В корму! Назад! В весла!» – гребцы стали вроде паралитиков.