Драку остановил какой-то мужчина, по случайности забредший в парк в самом разгаре ужесточенных действий в отношении уже полуживых мальчиков. Конечно, его вмешательство дало результат. Бездушные подростки были сданы полиции, а Марк, травмы которого по тяжести немногим преуменьшали травмы Кевина, выпрыгнувшего из окна, увезли в больницу, как и его брата по несчастью.

Об участии в этом инциденте Кевина Эверитта никто так и не узнал. На вопросы друзей, почему Кевин не помог другу, тот лаконично ответил, что они уже разошлись, когда произошло событие, и те, не знавшие подробностей, покорно поверили.

Кевин посещал друга вплоть до самого его выздоровления, и Марк, даже не обидевшийся, не стал выставлять Кевина трусом, так как тот его останавливал, а он, одолеваемый яростью, всё же влез в эту глупость, не имея сил в ней участвовать. Да и к тому же, как Марк сам некогда заявил, он не умел обижаться.

Два года пролетели незаметно, словно прилив, окативший берега жизней прохладным фонтаном брызг.

Теперь Кевину Эверитту было уже девятнадцать. Он учился в достаточно престижном университете, куда поступил вместе со своими друзьями. И его считали одним из самых успешных студентов, когда-либо проходивших обучение в стенах того учебного заведения.

Несмотря ни на что, в душе Кевин по-прежнему люто ненавидел мир, а людей, что его населяли, ставил порядком ниже себя. Это было заметно в его поступках, и потому ему нередко доводилось слышать в свою сторону упрёки в чересчур завышенной самооценке или слишком громком мнении о своих не таких уже и выдающихся способностях. В особенности часто ему это заявляли представительницы женского пола, интересовавшиеся его внешностью, но не стремившиеся заводить с ним знакомство по причине его чрезмерной гордости.

Но до всех замечаний, получаемых от разнообразных людей, Кевину не было дела. Он знал себе цену, а значит, никто из окружающих не имел чудесной возможности как-то повлиять на его мнение.

Друзья не винили Эверитта, с удовольствием продолжая общение с ним и нормально воспринимая его непомерную гордость.

А Кевина, в свою очередь, не могло не радовать отсутствие у друзей помешательства на любовных отношениях. Они считали, что всему настанет своё время, и не торопились их заводить, хотя Артур и делал Лии пару намеков, на которые та ответила дружелюбным отказом.

Своих увлечений друзья не оставляли, по-прежнему получая удовольствие от времяпровождения наедине с природными красотами или великолепным миром искусства. И в целом их жизнь текла своим чередом.

Стоял чудесные зимний день. Воздух был наполнен свежими морозными ароматами, дул леденящий ветер, раскачивая безжизненные ветви деревьев, а с неба переливистым фонтаном сыпались замысловатой формы снежинки, неплохо вписываясь в искрящийся снежный ковёр.

Для Кевина Эверитта этот день тоже выдался бы просто чудесным, если бы не одно событие, с ним связанное, не выходившее из головы парня уже с самого раннего утра. Ровно десять лет тому назад он безжалостно убил своего брата, и теперь, когда с этого дня прошло уже немало времени, целый день думал о нём, о его призрачном образе, однажды приснившемся Кевину, о его заливистом смехе, о любви к подвижным играм и о чрезмерной заботе, которую ему постоянно дарили родители.

Кевину не было жалко это мелкое глупое создание, однако его все ещё мучил тот факт, что он сделал это своими руками. И хотя в мистику он не верил, брат, уже давно почивавший среди могильных плит и узловатых кустов шиповника, не выходил у него из головы, словно преследуя своего несчастного убийцу.

Своими мыслями Кевин ни с кем не делился, и потому ему приходилось всё переживать внутри себя, постепенно отдаваясь тому безумию, холодной волной накатившему на его разум.

Несмотря ни на что, вечер Эверитт решил провести с друзьями. Они собрались в доме Лии, чтобы в очередной раз насладиться тем, как её хрупкие пальцы грациозно летали по клавишам фортепиано, погружая слушателей в небольшой уютный мирок.

Однако девушка играла не слишком долго, решив, что лучшим вариантом времяпровождения будет простое душевное общение, ведь оно могло сблизить, в то время как музыка лишь подарила бы компании эстетическое наслаждение.

Лия вообще была любительницей уютных вечеров в окружении тёплой компании, состоящей из хорошо знакомых ей людей. Особенно часто она проводили время с Артуром, так как с ним она дружила с детства, а значит, считала его самым близким для себя из всей компании.

Но Кевина и Марка Лия тоже любила и с удовольствием обсуждала с ними самые различные темы. Хотя их беседы редко касались личной жизни, по причине того, что Кевин до сих тщательно скрывал все её подробности, в особенности, связанные с младшим братом и беспечными родителями.

Но даже общие темы могли неплохо сблизить, когда их затрагивали в близкой компании. Лия знала это, а потому с огромным трепетом рассказывала друзьям о своих достижениях в музыке, о своих новых увлечениях, о книгах, прочитанных ею недавно, и прочих вещах, интересовавших всю компанию.

В этот вечер друзья решили вспомнить ранние детские годы и почитать друг другу вслух. Это занятие было не только забавным различением, но и позволило бы отвлечь всю компанию от проблем, мешавших им погрузился в ту уютную атмосферу, что они создали для самих себя.

Читать вызвался Артур, выразительный голос которого больше всего походил для подобных выступлений, ведь ему уже не раз приходилось рассказывать публике свои стихи, и почти всегда он получал немало положительных откликов не только на свои работы, но и на ораторские способности. И друзья, конечно, поддержали его желание.

Но книга, которую выбрал парень, оказалась настолько нудной, что друзья, уставшие после нелёгкого дня, невольно начали погружаться в мир снов. Сон приятной дымкой окутал всю компанию, начав уводить их далеко от реальности. И только Артур, не замечавший, какой эффект оказывала книга на слушателей, как ни в чем не бывало продолжал чтение. Но даже его ораторские способности не смогли спасти ситуацию, и в скором времени Марк и Кевин уже безмятежно дремали, а Лия, с трудом справлявшаяся с сонливостью, неотрывно смотрела в окно, наблюдая за тем, как серебристый лунный свет скользил по пушистым сугробам.

Кевину Эверитту, которого целый день не покидали мысли о том жутком убийстве, приснился его брат. Он находился все в том же саду, где он нередко гулял в сопровождении взрослых. Его окружали те же корявые ветви, те же листья, усыпавшие отсырелую землю, и тот же мрачный пейзаж, навевавший уныние.

Страх холодной волной подступил к горлу Кевина. Сжавшись, он неотрывно смотрел на брата, дружелюбно улыбавшегося. Теперь ребёнок ничего не говорил, но по взгляду, которым он одаривал брата, уже становилась понятна цель его визита.

Дёрнувшись, Кевин открыл глаза. Страх опутывал его, и он не знал, куда деться. Пытаясь справиться с леденящей тревогой, возникшей по неизвестной причине, юноша крепко схватил руку Лии, сидевшей около него, отчего та чуть не подпрыгнула.

— Что стряслось, Кевин? — испуганно спросила она, глядя в глаза друга, полные нескрываемого ужаса. Под тусклым светом, исходившим от небольшой настенной лампы, он выглядел ещё более пугающе.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, — неожиданно произнёс Кевин, нашедший этот выход самым действенным.

Другого способа справиться с паническим страхом, затмевавшим его разум, юноша не видел. А Лия была тем человеком, которому он мог полностью довериться, так как именно благодаря ей он перестал думать о самоубийстве и немного изменил свой взгляд на окружающий мир.

Искренне изумленная, Лия встала со своего место и вместе с Кевином отправилась к своей комнате.

Оказавшись в спальне, Кевин, сам не понимая, зачем, бросился к окну и стал пристально вглядываться в туманные дали, окутанные ночью. Лия, закрыв дверь, поспешно прошла в комнату и осторожно приблизилась к другу, одолеваемому тревогой.