КПСС была умнее, сильнее, грамотнее "Единой России" и не удержалась на одном крыле без нормального диалога, когда приказ одного человека выполняли все, не раздумывая. Мы не можем повторять те ошибки, на которых потеряли страну и потеряли половину своего национального богатства, капитала, в том числе и безопасность.
Есть своя правда и в словах лидера ЛДПР Владимира Жириновского:
Вспомните, царская монархия: никто не вышел защищать царя. Тысяча лет монархии — и ни один человек, ни один офицер, помещик, дворянин, ученый — ни кто не вышел. И царь со слезами на глазах ушел от власти. Советская власть — и никто не вышел защищать советскую власть… Подумайте, почему? Надоедаем мы с вами. Любая власть надоедает народу. Поэтому, чтобы не надоедала, надо менять лица, людей менять.
Свое слово сказали, воспользовавшись редчайшей возможностью быть услышанными руководством государства, и представители тех партий, что в Думу на выборах не прошли.
Сергей Митрохин, председатель партии "Яблоко":
Ключевой проблемой является монополизм, который проявляется в трех основных направлениях. Первое — это монополия в органах власти и в парламентах всех уровней одной политической партии… Второе проявление монополизма — это полное доминирование исполнительной власти в системе разделения властей… И третье проявление, общественное — это диктат одного общественного класса, диктат чиновников над всеми остальными группами и слоями нашего общества… Мы, безусловно, поддерживаем требование, выдвинутое президентом России, о необходимости модернизации нашей страны. Но мы считаем при этом, что нынешняя политическая система несовместима с модернизацией. Наоборот, так же, как и коммунистическая система времен позднего СССР, она фактически запрограммирована на стагнацию, демодернизацию и, в конечном счете, на деградацию страны.
Собственно, о том же в принципе говорил и Георгий Бовт, тогда сопредседатель партии "Правое дело":
Прорыв России вперед не осуществим без раскрепощения инициативы людей. Мы поддерживаем меры, намеченные президентом, по совершенствованию политической системы, повышению ее открытости, состязательности и эффективности. Выборы — это кровеносная система государства. Они обеспечивают обновление власти и ее ответственность. Застой здесь чреват серьезными тромбами, а то и инсультами… Небрежение законами, словно ржа, разъедает политическую культуру, сеет цинизм среди тех, кто принимает решения, и апатию среди избирателей. Они перестают верить в то, что их голос что-либо решает, и начинаются рассуждения: у нас, мол, нет запроса на демократию. Есть такой запрос.
Возможно, что на этом уникальном Госсовете сказали и не всю правду о положении в стране, но и сказанного было более чем достаточно, чтобы понять: "в датском королевстве" далеко не всё в порядке. Вместе с тем все соглашались и с замечанием Владимира Путина о том, что к реформе политической системы надо относиться "аккуратно". Слова справедливые, поэтому с ними и согласились: никто не желал революционных потрясений, но все хотели реформы.
Вообще в эпоху Медведева вслух было высказано немало здравых мыслей. Например, четко определены пять приоритетных для России отраслей: энергоэффективность и энергосбережение, ядерные технологии, космические разработки и телекоммуникации, медицинские технологии и фармацевтика, стратегические информационные технологии. Эта "пятерка" появилась, разумеется, не с потолка, а потому, что именно на этих направлениях у России есть реальный шанс добиться успеха, именно здесь есть возможность создать необходимые точки роста для всей экономики.
Беда в том, что справедливая формулировка ВВП — "аккуратно" — постепенно трансформировалось на верху властной пирамиды в слово "опасно", а потому ни одна из реформаторских идей в итоге не прошла. Хотя на самом деле для России все более опасной становится потеря в темпе развитии. Время, как песок, неуклонно утекает сквозь пальцы властной десницы.
Весь президентский срок Медведева продолжила бездумно наслаждаться жизнью и российская элита (частично это старая пена, еще ельцинских времен; частично — пена уже новой путинской волны). Не отдавая себе отчет в том, что ее эгоистичный "праздник жизни" все больше напоминает "пир во время чумы". Как образно заметил председатель правления Института современного развития Игорь Юргенс, "интеллектуальная элита страны поражена тургеневским синдромом". И сам же расшифровал, что имеет в виду:
Мне очень "нравится" эта наша "интеллектуальная" элита, которая время от времени говорит: "Слушайте, ну это полный отстой, вот я, вот в Париже, а здесь — ну кто, ну что за люди?" Такое поведение и отношение я называю тургеневским синдромом. Иван Сергеевич с Полиной Виардо там веселится, а сюда приезжает, со своей деревеньки снимает оброк — и опять туда, в Париж. Людям, которые относят себя к интеллектуальной элите, следует не о "майбахе" думать все время и не о том, с кем из красивых и длинноногих появиться на Рублевке. Это, конечно, тоже нужно — это жизнь. Но прежде стоило бы подумать: ты гражданин или для тебя главное сливки снять и отвалить?
Не уверен, что для наших длинноногих моделей и их "папиков" подходит само слова "элита", а уж тем более формулировка "тургеневский синдром". Но в целом оценка, конечно, верная.
Правильно и то, что слово "интеллектуальная" — по отношению к нашим более удачливым в материальном плане гражданам — Юргенс взял в кавычки. Интеллекта, а уж тем более совести там действительно мало. Точно отмечено и желание нашей элиты "снимать оброк" в России, а тратить его в Париже. Тогда уж лучше сразу, как пишет Юргенс, собрать чемоданы со снятыми сливками и "отвалить" из России. И больше уже никогда не называть себя русскими.
Иначе говоря, ни в области модернизации, ни в области борьбы с коррупцией, ни в политической реформе, ни в экономике страна при Медведеве всерьез вперед не продвинулась. А у российской элиты ни на грош не прибавилось понимания своей ответственности за судьбу страны.
Что же касается самого Дмитрия Анатольевича, то он оказался даже не преемником, а скорее местоблюстителем. Человеком, который лишь оберегал кресло № 1 в Кремле для Путина от одних президентских выборов до других.
В момент, когда пишу эти строки, рейтинг Владимира Путина (после присоединения Крыма) зашкаливает. Если верить опросам, он стал неоспоримым общенациональным лидером. Кое-кто нынешний скачок президентского рейтинга даже назвал "патриотической революцией". Определение "революция" применительно к такому явлению, как сиюминутный показатель популярности, думаю, неуместно, но сам факт, что в самоощущении народа произошла перемена, очевиден: у многих людей после долгих лет неуверенности в возможностях современной России появилось надежда на прорыв вперед. Что само по себе важно. Страна, не объединенная "чувством победителя", не способна решать большие задачи. И все же рейтинг ВВП не успокаивает. Скорее, наоборот, настораживает.
Попробуем разобраться, почему. Первое, что необходимо признать: Владимир Путин далеко не худший из руководителей государства в нашей истории. Большинство наших сограждан высоко ценит его не по глупости, как это представляется нашей либеральной оппозиции. Просто на сегодня все еще работает старая, традиционная для нас шкала приоритетов.
За время своего пребывания на вершине правящего Олимпа Путин добился многого, что ценно в глазах нашего человека. Он "держит в руках" страну, обеспечивая ей относительную стабильность, что после хаоса 90-х для многих неоспоримый прогресс. Да, президент зажимает при этом оппозицию, однако народ не считает это большим грехом, поскольку не видит для себя никакой пользы в ее существовании. Народ ошибается? Вероятно. Но в этом вина и самой оппозиции, которая за десятилетия так и не научилась говорить со своими гражданами на понятном им языке. И не смогла предложить приемлемый для народа альтернативный курс развития страны.