Я увидел, как скривился Дьявол, как Латэ оскалил клыки. Но я покачал головой, и они просто смотрели, как меня уводят.

А я понимал, что, возможно, я вижу его последний раз, последний раз могу насладиться его глазами, его настоящими. А не одной из масок. И я понимал, что не хочу ему боли, большей боли. Ведь с куском стрелы Купидона он всегда чувствует боль. Он обречён на боль.

А если я умру, что будет с ним?

- Он не выживет без тебя, Рафаэль! - закричал Латэ.

- Латэ! - осадил его Люцифер, и их закрыло от меня белое сияние.

Мы шли, молча, братья думали о своём, а я старался не думать. Воспоминание... что это. Череда маленьких кусочков событий, складывающихся во что-то большее. Но мои воспоминания навсегда останутся в серой пыли. Я удивился дождю. Я забыл, что когда-то видел дождь...

- Оставайся в своей комнате, Рафаэль, раненых к тебе приведут. - Распорядился Самуэль, и они оставили меня в моей комнате.

Моя комната. Я раньше думал, почему у меня здесь ничего нет, только кровать и зеркало? Теперь я знаю ответ. Чтобы ничего не напоминало о моей памяти. О брате. О любви.

Я все еще был в простыне. Поднес ее к лицу и уткнулся в нее. Мой Люцифер... любимый.

- Что мне делать? - спросил я вслух. - Смирится с тем, что ты сделал? Отец! Я не смогу смириться! Я вспомнил то, что ты пытался скрыть! Я вспомнил его! И я люблю его больше чем тебя! Я люблю его другой любовью! Он для меня все...

Ответа не было. Я улыбнулся. Я в немилости. Отлично!

Открыл шкаф, который был скрыт в стене и достал оттуда очередную хламиду. Хм. Немного подкорректировал ее и надел. Подошел к зеркалу. На мне были белые джинсы и белая майка.

- Отлично! Люцу понравится! - двинулся к двери и остолбенел, она была закрыта.

Я ударил по ней кулаком.

- Рафаэль, сиди тихо. - Послышался голос одного из приближенных к Ориэлю ангелов.

Меня заперли в собственной комнате, как юного ангелочка!

Я чувствовал нарастание негодования, я чувствовал, что во мне растет противоречие, сила выбивается из под контроля, я чувствовал...

Они думают, я Целитель и не могу ничего кроме как исцелять!?

Я покажу, кто есть Ангел Рафаэль, даже без своей половины...

Что?

Крылья раскрылись, и сила потекла... не смотря на то, что я был шокирован догадкой о нашей связи с Люцифером. Вот почему не было греха и крылья моего брата были белые даже после того как мы совершили грехопадение!

Тринадцатое перо.

Дьявол в Ангеле.

Меня трясло. От негодования, от понимания, от всего сразу. Невозможно обладать силой исцеления и не отдавать взамен. Невозможно только отдавать. Нужно ещё и возмещать потерю. А я... вот почему мне приказали участвовать в том сражении, только тогда, когда не было выбора. Я как земная батарейка. О, Отец!

Я чувствовал, что плачу, но не мог вытереть слёзы. Меня сковал страх, сколько у меня ещё осталось сил? Насколько меня ещё хватит без моего брата. Сколько я смогу излечить? Не в крыльях дело.

В нём. Он как аккумулятор для меня. То есть, он отдаёт мне силу... отдавал. И мы всегда были неразлучны. Должны были быть. И я неизбежно должен был влюбиться. Влюбиться в того, кого чувствовал всем своим существом, всей душой. Но...

Почему Отец решил наказать Люцифера, а не меня? Что за неравенство такое... Что за разделение?

В ответ мне была тишина. И вдруг я понял. Меня не простили, а позволили находиться в чертогах. Просто позволили и всё. Как игрушке с одним зарядом. Я вдруг вспомнил всё пренебрежение братьев. Все их взгляды. Я не нужен тут, точнее, я нужен как одноразовая батарейка. Как странно. И мне совсем не больно. Он выжег во мне всё, уничтожил меня и сделал всего лишь куклой... без души.

Не хочу так. Не хочу!

Я сложил крылья и успокоился.

Если мой брат Дьявол, то чем я хуже? Восстать? Зачем. Я просто уничтожу их изнутри. Сотру с лица Самуэля и всех остальных эти понимающие улыбки. Они ничего не понимают. Любовь!? Да кого вы любите?! Ненависть? Да что вы знаете о ней?! Боль,… а хоть один из вас испытывал настоящую боль?

Я ударил кулаком о стену, и она пошла трещинами. Открывая чёрный мрамор под белым. Я смотрел и не мог насмотреться. Я точно такой же. Ведь моё продолжение тёмное. Пусть не изначально, но Люцифер - Дьявол...

Я хочу его увидеть и обнять.

Ведь я так и не сказал ему, что люблю.

Воспоминания так и не вернулись до конца, я помню какими-то обрывками. Помню школу и детство, помню, как просил его научить меня оживлять умерших животных... на земле. Помню, как он с серьёзным лицом говорит мне, что силой просто так пользоваться нельзя. Что она восстанавливается очень долго.

Помню, как бежал к нему в тот день, и внутри всё горело. Горело от понимания и счастья. От ангельской наивности, что любовь это прекрасно. Помню, как он с сияющими глазами говорит мне те же слова и тихо шепчет, что это грех. Но я не слушаю и раздеваю его. Неумело... стесняясь.

Я увидел это на земле: как один парень целует другого. А потом...

И мне захотелось также страстно отдаваться моему брату. Только ему, больше никому. Только в его глазах видеть ответную любовь, только его руки на моей коже, только его губы на моих губах, только он.

Так почему нельзя? Отец?! Почему?

Я обнял себя руками.

Мне было противно. Противно потому, что я знал ответ. Я, пустой и безэмоциональный ангел, знаю ответ без его помощи. Потому что он не может так. Потому что он завидует тем, кто может вот так просто отдаваться и не желать ничего взамен. Глупо? Тривиально? Но это правда. Что он создал? Мир? Да. Но что он получил взамен? Ничего. Поклонение? Да. И всё. Любовь, но не такую, какую он видит всегда и слышит отовсюду. Он наказал себя сам. Но меня за то, что я, приближённый к нему Ангел, посмел любить почти в открытую. Любить своего брата-близнеца.

- Чёрт! - вдруг сказал я и думал, что ничего не произойдёт, но раздался хлопок. И около меня, отряхиваясь от чего-то белого, появился Латэ.

- Ну, наконец, сообразил... долго же ты собирался, Раф! - укоризненно проговорил бесёнок. - Там Люц с ума сходит. И, между прочим, в полной боевой готовности. Мммм, хм ... что-то ещё... забыл. А! Запретил тебе пользоваться силой и раскрывать крылья при любых обстоятельствах. - Он сейчас был в своей ангельской ипостаси. Милый с золотыми глазками и белёсыми волосами. Только без крыльев.

- Что он ещё сказал? - я дрожал как от холода.

- Сказал, что любит тебя, курица. - Улыбнулся Латэ. - Ты только не делай глупостей, ладно?

- Ладно. А тебя не чувствуют? - удивился я.

- Да чувствуют, только понять не могут, почему от херувима несёт бесом. Глупые. Как ты.

- Я знаю.

- Я виноват, Рафаэль, но с другой стороны, моя стрела не панацея для влюблённых пар. Если бы ты не чувствовал на тот момент уже что-то, она бы просто пролетела мимо. И, возможно, всё было бы по-другому. Да, я оплошал, что вложил в неё слишком много сил, что аж на два сердца сразу. Но, в конце-то концов, вы, Ангелы, могли воспротивиться стреле новоявленного купидона - недоучки.

- Я знаю, Латэ. Всё это произошло не только по твоей вине. Я тоже виноват не меньше. Получается, у нас тут только сам Сатана невиновен... - мы рассмеялись.

- Слышал бы он нас...

- Слушаю и просто угораю от смеха, Латэ! - раздался голос с хрипотцой у меня за спиной, я обернулся. Он стоял в полной боевой трансформации демонов, но вокруг него было что-то белое. Я пригляделся. Ангельская пыльца с крыльев. И Латэ, и он были просто усыпаны ей. Но это сразу отошло на задний план, стоило ему сделать неуверенный шаг ко мне, как я просто кинулся к нему в объятия.

- Я люблю тебя. - Прошептал я в губы моему демону.

Четырнадцатое перо.

Ангел и Любовь.

Он обнял меня в ответ и тихо прошептал прямо в ухо:

- И тебя люблю, Рафаэль. И ждал этого признания и твоей реакции так долго. - Нежный поцелуй вместо шёпота. А я волнуюсь за него, ведь его почувствуют даже под пыльцой. - Не бойся, у нас ещё несколько минут.