- А у тебя дурдом? – уточнила я, потому как у себя подобного не наблюдала. У мамы с бабушкой шла с самого начала холодная война, но она им обеим приносила удовольствие и позволяла находиться в постоянном тонусе. А когда бабушка решила неожиданно серьезно заболеть, так мама первая поехала к ней и просидела у постели недомогающей две недели, пока дела не пошли на поправку. Правда, это дало повод разгореться новым баталиям между горячо любимыми родственницами. Бабушка со своей стороны тоже всегда выделяла старшую невестку среди остальных родственников, ни одно семейное решение не обходилось без согласия мамы. И, как правило, по стратегически важным вопросам эти две женщины всегда сходились в едином мнении. Отец слабаком не был, но ему было проще промолчать в споре с матерью или женой и сделать по-своему.

- Ну, - немного замялась Василина, - творческие люди – это особые люди, для них главное творчество, натуральность, непосредственность, все остальное – второстепенно.

- А мои родители – люди науки, для них характерны точность, ответственность.

- Мы нашли друг друга, - Васька театрально простерла руки ко мне. – Ну наконец-то!!! – дурачилась она.

- Не радуйся сильно, надо все просчитать, - охладила я ее энтузиазм.

- Ну ладно, этим ты займешься, раз у тебя в крови точность и ответственность, - отмахнулась она. – А ты, кстати, где, кем работаешь?

- Я как-то слегка выбилась из колеи академических семейных традиций – на мне природа решила отдохнуть.

- В смысле?

- С точными науками не дружу, ушла в творчество.

- И как оно?

- С удовольствием и регулярно, - заверила новую приятельницу.

- А чем именно занимаешься?

Меня всегда стопорит при подобном вопросе, не умею я объяснить одним словом и даже двумя словами, не получается сформулировать, чем занимаюсь. Живу тем, что на данный момент интересно, и это приносит доход. Когда есть вдохновение и Муз меня любит, тогда очень неплохой доход, когда мы с ним в конфронтации, тогда либо беру паузу, либо нащупываю что-то новое, интересное для себя. Паузы со временем стали все меньше появляться, все же гены технарей во мне присутствуют, поэтому порядок и самодисциплина мне не чужды. Рисовала, лепила я всегда, а лет с пятнадцати мои увлечения начали приносить первые деньги, и за это время были и эскизы моделей женской одежды, и архитектурные проекты (получала образование по этому профилю), и ландшафтный дизайн, и дизайн витражей, и художественно-декоративная мозаика, и муранское стекло, и художественное оформление витрин. В какой-то период могу заниматься только одной узкой темой, а в какой-то взяться за любую уже освоенную, а иногда (именно в этот момент Муз берет отпуск) начинается поиск чего-то нового. Под заказ работаю только если есть сложно-интересный проект у клиента. Сейчас у меня есть постоянные клиенты, у которых просьба была только одна: «Как только сделаешь что-то новое, звони первым делом мне, я это у тебя куплю».

- Сейчас увлеклась рисованием, - решила не посвящать во все сразу. – Но… ограниченным сектором. Люблю детскую, подростковую литературу и с удовольствием иллюстрирую её.

Василина трижды поменялась в лице: сначала глаза и без того большие увеличились еще в размере, потом появилась блаженная улыбка, а сейчас ее мордашка выражала крайнюю степень благодарности, только было непонятно к кому и за что.

- Господи, благодарю, - прошептала она.

Ну, теперь ясно, сейчас, наверное, выясниться еще за что.

- Именно ты мне и нужна. Все неслучайно. Мы нашли друг друга, - безапелляционно заявила она.

            - Рада за нас обеих.

            Как ни странно, но я тоже чувствовала, что чем-то мне Васька близка, почувствовала сразу, как только увидела ее зад в коридоре, нет, наверное, чуть позже, когда Васька вплыла в класс для занятий.

            - Я написала две книги и думаю, что издательство без иллюстраций их не возьмет, - разъясняла новая приятельтница.

            - Издательство возьмет на себя иллюстрирование. Ты с каким издательством договариваешься?

            - Нууу, - потупила глазки Василина.

            - Дульсинея, - строгим голосом, немного шутливо, призвала ее к порядку.

            Как ни странно она вмиг собралась и перестала юлить.

            - Пока не отправляла. Мне просто кажется, что лучше будет…, намного лучше, когда издатели увидят сразу, что называется готовый вариант: вот вам текст, и посмотрите, как он замечательно ложится на эти картинки. Это же Шедевр два в одном!

            - Ага, - я была настроена довольно скептически, но расстраивать сразу романтичную натуру сидящей напротив девушки не хотелось.

            - Давай попробуем, - искрилась она энтузиазмом.

            - Ты хоть раз что-нибудь продала из своих рукописей?

            Гений зарделась маковым цветом.

            - Я в журналы местные, газеты постоянно тексты продаю.

            - Я про рукописи.

            Васька по-прежнему мялась.

            - Я не знаю как их продавать, - тихо выдавила она, еще немного помялась, разгребая вилкой остатки салата в тарелке, - ну это как-то стыдно, я же не ради денег их пишу, а просто нравится, хочу, чтобы люди их читали и получали удовольствие.

            - Ага, - я уставилась на нее, как Генри Форд на блаженного, - а кушаешь ты на что?

            - Так я же работаю штатным копирайтером, дополнительно продаю тексты.

            - Прости, за щекотливый вопрос… и сколько ты на них зарабатываешь?

            Васька назвала скромную, весьма скромную, на мой взгляд, цифру.

            - За неделю? – уточнила у нее.

            - За месяц, - почему-то возмутилась она.

            Я немного подвисла. Мы вроде одинакового социального уровня, но потребности у нас явно разнятся.

            - Солнце Свет Василина Елисеевна, а как ты планируешь со мной рассчитываться за мою работу?

            - Э-м-м…. – и очень естественно почесала затылок, подняла на меня растерянные глаза.

            - Давай так… Я прочитаю твою нетленку, если она мне понравиться, я возьмусь ее иллюстрировать.

            Сейчас ситуация на рынке издательского дела складывалась таким образом, что хороший иллюстратор иногда стоил дороже автора. А свой труд я привыкла оценивать высоко.

            … Васька писала хорошо, попадала в возрастной критерий от 7 до 12 лет, а этому возрасту все еще интересны картинки, поэтому мне было где развернуться. С издателями пришлось договариваться мне, ее бы они обули в два счета, если вообще у Васьки получилось бы пропихнуть книгу чуть выше секретаря. Гонорар поделили пополам, у автора загорелись глаза и потихоньку начали увеличиваться аппетиты, правда, стабильностью ее Муз не радовал, поэтому стимулировать ее приходилось тоже мне. Общаться у нас получалось регулярно, но не постоянно. Как Васька напишет очередную нетленку, мы с ней пересекаемся на пару месяцев, наобщаемся друг с дружкой до одури, потом опять расходимся в разные стороны: она на свою работу, я к своим увлечениям.

Виделись-слышались мы с ней последний раз больше полугода. У меня за это время произошел полный раздрай в жизни. Я, то выкарабкивалась из него, то снова слетала вниз, и сейчас как раз была темно-серая полоса. В душе с неделю как поселилось безразличие к окружающему миру и к себе в частности, в квартире гнетущая мрачность, за окном серый январский выходной – еще чуть-чуть и мое безразличие верно перейдет в махровую депрессию. Нужно было дать себе пинок, но сил не было. С людьми из настоящей жизни общаться не хотелось в принципе. Рука сама собой набрала номер давней приятельницы.

            - Привет, - постаралась быть бодрой и веселой.

            - Привет, - обрадовалась мне.

            - Как ты? – я старалась удержать планку веселой и беззаботной.

            - Нормально, - пропела та в трубку.