^{Рис. 11. Траншея Шлимана с остатками поселения раннего бронзового века}

Шлиман продолжал раскопки в течение трех сезонов и, наконец, 31 мая 1873 г. у окружной стены близ юго-западных ворот, находившейся на глубине 8,5 метров, наткнулся на настоящие сокровища. Вот как он описывает эти события:

«Идя вдоль этой окружной стены и открывая ее все более и более рядом с древним зданием и к северо-западу от ворот, я наткнулся на большой медный предмет самой замечательной формы, который тем более привлек мое внимание, поскольку мне показалось, что за ним я вижу золото… Чтобы спасти это сокровище от моих рабочих и сохранить его для археологии, нельзя было терять время; так что, хотя час завтрака еще не настал, я немедленно объявил païdos. Это слово неизвестного происхождения, которое пришло в турецкий язык, и здесь используется вместо греческого άνάπαυσις, или время для отдыха. Пока люди ели и отдыхали, я вырыл сокровище с помощью большого ножа. Это требовало огромных усилий и было сопряжено с большим риском, поскольку крепостная стена, под которой мне пришлось копать, каждый момент грозила рухнуть на меня. Однако вид стольких предметов, каждый из которых имел безмерную ценность для археологии, сделал меня бесстрашным, я и не думал ни о какой опасности. Но я не смог бы достать сокровище без помощи моей дорогой жены, которая стояла рядом со мной, готовая сложить вещи, которые я вырубал, в свою шаль и унести их»[27].

В нише, открытой Шлиманом, таился набор из 8830 изделий из драгоценных металлов – ожерелий, диадем, колец, брошей, браслетов. Благодаря брату Калверта Фредерику клад удалось вывезти в Афины. Поместив его в банк, коммерсант сообщил журналистам о том, что он нашел – ни больше ни меньше – сокровища троянского царя Приама. Сенсационная новость заняла первые полосы газет. Тиражировалась фотография Софии Энгастроменос в «уборе Елены». Изображения сокровищ Шлиман опубликовал в книге «Троянские древности», выпущенной в 1874 г. знаменитым издателем Фридрихом Арнольдом Брокгаузом.

Научная общественность, прежде не обращавшая никакого внимания на развлечения дилетанта, обрушила на него шквал критики. Профессиональных археологов привело в ужас то варварство, с которым Шлиман буквально разметал культурные слои древнего холма, уничтожив большую часть позднейших построек.

^{Рис. 12. София Энгастроменос в «Большой диадеме» из «клада Приама». Фото 1874 г.}

Много вопросов вызвал и рассказ Шлимана, более походящий на сюжет из авантюрного романа. Как выяснилось позднее из переписки Софии с мужем, она попросту не могла участвовать в транспортировке сокровищ, поскольку находилась в это время в Афинах[28]. Кроме того, сомнительным представлялся сам состав клада. Так, например, золотой сосуд для напитков в 23 карата подозрительно напоминал соусницу XIX в., что в свете письма Шлимана к своему афинскому агенту от 28 мая 1873 г. с просьбой найти надежного ювелира стало восприниматься как доказательство подложности «сокровищ Приама». Согласно другой версии, «клад» мог быть составлен из предметов, либо купленных ранее на рынках Стамбула, либо же найденных в разное время на раскопках в Гиссарлыке[29]. Так или иначе, легендарному Приаму сокровища принадлежать никак не могли: они были найдены в культурном слое, на тысячу лет более древнем, чем «гомеровская Троя»[30].

Блистательная Порта тоже читала газеты и, узнав о беспримерной контрабанде Шлимана, вчинила ему иск на 10 000 франков. Внутренне усмехнувшись, миллионер возместил ущерб и добавил сверху еще 40 тысяч, объявив себя полноправным владельцем сокровищ. В дальнейшем Шлиман предпринял несколько попыток пристроить их в музеи Лондона, Парижа, Неаполя, но те отказывались их принять по политическим и финансовым причинам[31]. В конце концов, в 1881 г. Шлиман подарил «клад Приама» городу Берлину, получив взамен (следующим после канцлера Отто фон Бисмарка) титул «почетного гражданина Берлина». Там сокровища пребывали до 1945 г., пока профессор Вильгельм Унферцагт по условиям контрибуции не передал троянские находки советской комендатуре. Долгое время коллекция считалась утраченной, но на самом деле она хранилась в режиме строжайшей секретности в московском Музее изобразительных искусств им. Пушкина (259 предметов, в том числе «клад Приама») и ленинградском Государственном Эрмитаже (414 медных, бронзовых и глиняных изделий). Лишь в 1993 г. ельцинское правительство объявило, что ценнейшая часть троянских сокровищ находятся в России. 15 апреля 1996 г. трофеи были впервые выставлены в Пушкинском музее[32].

Найдя «сокровища Приама», Шлиман не прекратил своей исследовательской деятельности, раскапывая Микены, Орхомен, Тиринф и трижды возвращаясь к работам на холме Гиссарлык. К деятельности Шлимана можно относиться по-разному, однако необходимо отметить, что благодаря его авантюрам был не только возбужден научный интерес к истории Трои, но и открыта неизвестная ранее эгейская цивилизация.

Уже после смерти Шлимана, в 1893–1894 гг., его друг и коллега Вильгельм Дёрпфельд уточнил стратиграфию археологических слоев холма Гиссарлык, установив, что в этом месте в течение почти четырех с половиной тысяч лет последовательно сменяли друг друга девять городов. По их числу периоды существования Трои были пронумерованы от I до IX. По мнению Дёрпфельда, гомеровский Илион лежал в шестом слое (Троя VI), который безжалостно снес Шлиман в период первых раскопок. Этот вывод Дёрпфельд сделал даже несмотря на то, что в разрушении Трои VI не было ни малейших следов военных операций.

В 1932 г. дело Дёрпфельда продолжила экспедиция университета Цинциннати, возглавляемая знаменитым американским археологом Карлом Блегеном. Блеген поправил предшественника, доказав, что Троя VI (1800–1300 гг. до н. э.) погибла в результате сильнейшего землетрясения. Эпоху Трои VII Блеген разбил на три периода и предложил считать гомеровской Троей ту, что существовала в период VIIa (1300–1100 гг. до н. э.) и имела очевидные признаки осады и разрушений.

Предложенная Карлом Блегеном схема последовательности существования и гибели древних поселений на холме Гиссарлык стала классической.

^{Рис. 13. Согласно Дёрпфельду и Блегену, троянское городище представляет собой своего рода слоеный пирог. Рисунок Ники Тя-Сен}

Троя I (3000–2500 гг. до н. э.) относилась к догреческой культуре и была ровесницей древнейших цивилизаций – египетской, шумерской, эгейской и индской. Обитатели Трои I не знали золота, но жили в довольно добротных домах-мегаронах, пользовались металлическими орудиями, разводили коз и овец.

Троя II (2500–2200 гг. до н. э.) была большим городом минойской культуры со стенами в четыре метра в толщину, мощеными улицами и воротами. Основным занятием его жителей было сельское хозяйство – практически в каждом доме этого города были найдены ручные мельницы. Для изготовления посуды использовался гончарный круг. Троя II торговала тканями, шерстью, керамикой и древесиной на огромной территории от Болгарии и Фракии до Центральной Анатолии и Сирии, что стало причиной заметного роста ее материального благополучия, наглядно демонстрируемого большим количеством изделий из золота и серебра в культурном слое, в том числе найденным Шлиманом «кладом Приама».