Анализируя в соответствии с хронологией керамики Арне Фурумарка[42] микенскую керамику, обнаруженную в культурном слое сожженного города, Блеген обнаружил, что большинство ее образцов относится к типу III Б, датируемому первой половиной XIII в. до н. э. Более ранний тип, III А, представлен в этом слое слабо, а изделия более позднего типа – III В – в нем отсутствуют. Исходя из этого, Блеген пришел к выводу, что Троя VIIa была разрушена приблизительно в 1260 г., за два поколения до упадка микенской цивилизации. «Почти все крупные микенские города в материковой Греции (пожалуй, кроме городов Аттики) были разрушены ближе к концу или в конце периода производства микенской керамики типа III Б… Примерно к 1200 г. до н. э. могущество Микен пошатнулось; крупные города, о которых в “Каталоге кораблей” говорится, что их жители составляли костяк войска Агамемнона, выступившего в поход против Трои, лежали в развалинах, а сумевшим спастись остаткам населения предстояла трудная борьба за выживание. Период, когда изготавливалась и находилась в обиходе керамика типа III В, характеризовался обнищанием народа и упадком культуры, а от прежней славы Микен к тому времени остались только воспоминания. Микенские цари и князья уже не могли объединиться и отправиться в иные земли в завоевательный поход. Такое было возможно значительно раньше, когда микенская цивилизация находилась на пике своей политической, экономической и военной мощи, когда во всем своем величии стояли прекрасные царские дворцы, радушно встречавшие дорогих гостей. Крепость была взята и сожжена до того, как закончилась первая половина XIII в., то есть тогда, когда микенская керамика типа III Б входила в Трое VIIa в пору расцвета, а керамика типа III А уступала ей дорогу.

^{Рис. 17. Карл Блеген утверждал, что Троя VIIa была захвачена и сожжена в середине XIII в. до н. э., аргументируя это преобладанием в ее культурном слое микенской керамики типа III Б. Рисунок Ольги Арановой}

Таким образом, получается, что мифологической Троей должна была быть Троя VIIa – эта крепость с печальной судьбой, осада и взятие которой привлекли внимание и разбудили воображение ее современников – поэтов и сказителей, чьи истории о героях этой войны передавались из уст в уста, из поколения в поколение. Нет сомнения, что со временем в их рассказах какие-то детали забывались и опускались, а что-то добавлялось от себя. Так происходило до тех пор, пока эти сказания не достигли ушей гениального поэта. Он собрал эти разрозненные истории и написал две эпические поэмы, дошедшие до наших дней»[43].

Результаты раскопок следующего культурного слоя, относящегося к фазе Троя VIIb (1260–1190 гг. до н. э.), показывают, что многим обитателям сожженного города удалось избежать гибели. Вскоре после ухода завоевателей они вернулись и построили новые дома прямо на руинах старых, в результате чего город поднялся приблизительно на метр от прежнего уровня земли. Однако еще недавно великому городу уже не суждено будет вернуть былое величие. Население обнищает, а через какое-то время и вовсе покинет город. При этом крепостная стена не получит повреждений, как бывало прежде. «Создается впечатление, – пишет Блеген, – что все произошло достаточно спокойно: жителей просто прогнали из их домов, и туда сразу же въехали новые жильцы»[44]. Поселившееся здесь племя принесло с собой грубую, изготовленную без гончарного круга керамику, ставшую своего рода визитной карточкой Трои VIIb. Эта лепная «керамика с наростами», равно как и некоторые примитивные предметы обихода из бронзы, найденные в том же слое, по мнению некоторых исследователей, имеет явное родство с подобными изделиями, обнаруженными в отложениях позднего бронзового века в Венгрии.

Очередная гибель города в результате пожара знаменует завершение истории древней Трои. В течение четырех столетий город пустовал – возможно, его жители нашли себе более спокойное место для жизни. Новая Троя -Троя VIII (700-85 гг. до н. э.) – уже всецело принадлежала к греческому миру. Он известен под именем Илион, хотя его связь с гомеровским Илионом категорически отвергалась многими учеными античности[45]. Этот город уже не столь могуч, так как несколько раз переходил от одного государства к другому. Именно его посетил в 480 г. до н. э. царь Ксеркс, а в 334 г. до н. э. – Александр Македонский. После распада его империи город достался Лисимаху, проявившему, по словам Страбона, «особую заботу о городе».

Потом Илион вошел в Римскую империю, в нем строились бани, храмы и театры. Однако в 85 г. до н. э. из-за противоречий с Римом город был вновь разграблен и разрушен – на этот раз войсками римского наместника Гая Флавия Фимбрии, взявшими его после осады во время войны с Митридатом Евпатором.

^{Рис. 18. Раздел империи Александра после битвы при Ипсе (301 г. до н. э.). Заштрихованная область – держава Лисимаха}

^{Рис. 19. Римский одеон времен Трои IX (85 г. до н. э. – 500 г. н. э.)}

Троя IX, относящаяся к периоду 85 г. до н. э. – 500 г. н. э., была восстановлена разгромившим Фимбрию Суллой Счастливым, затем активно строилась и при Юлии Цезаре, и при Октавиане Августе. К 400 г. город оказался заброшен и все геостратегические выгоды перешли к Константинополю. Со временем Троя превратилась в холм, который через полторы тысячи лет исторического забвения и был раскопан Генрихом Шлиманом.

Экскурсионный маршрут по троянскому археологическому заповеднику начинается с Восточных ворот, относящихся к периоду Трои VI. Что, видимо, не случайно: входя на территорию великого города, сразу ощущаешь мощь его стен и невольно идентифицируешь себя с его защитниками. Путь, обнесенный цветными ленточками (мало ли чего можно ожидать от этих туристов!), проложен мимо Северного бастиона с чудесной видовой площадкой, храма Афины, обнаруженного еще в 1865 г. Фрэнком Калвертом, древней цитадели из бурого сырцового кирпича и домов-мегаронов, сложенных за тысячу лет до Троянской войны, траншеи Шлимана, выглядящей рваной раной на теле седого холма…

Пройти всей туристической тропой, если не фотографироваться у каждого камня и надолго не останавливаться у информационных стендов, – дело 10–15 минут. Могучая крепость в поперечнике – всего 200 метров.

Двести на двести – это четыре гектара, что примерно соответствует площади пяти футбольных полей или одного не самого крупного современного мегамолла. Как же могли разместиться здесь 50 тысяч защитников Трои, о которых пишет Гомер? Допустим, что большинство из них находилось за пределами бастиона. Сотрудники экспедиции Манфреда Корфмана Хельмут Беккер и Йорг Фасбиндер в начале 1990-х установили с помощью магнитной разведки, что троянский кремль в XIII–XII вв. до н. э. был окружен обширным нижним городом, который защищали два внешних кольца стен и вырубленный в скале ров, отстоящий от крепости на полкилометра. Таким образом, территория Трои расширялась примерно впятеро – теперь это уже примерно площадь московского Кремля. И все-таки – 50 тысяч человек, которым надо спать чуть более комфортно, чем стоя, да еще и держать скот, боевых лошадей, колесницы!.. На такой площади экономически обосновано, как выразилась бы Маргарет Тэтчер, проживание не более пяти тысяч человек. Корфман дает семь. Пусть так, но уж точно не больше!