На этой встрече представители палестинской стороны ставили своей целью выяснить в общих чертах намерения израильского руководства и его отношение к возможному мирному урегулированию. Хотя М. Даян и не был официально уполномочен единолично представлять позицию Израиля в этих вопросах, о чем его палестинские собеседники были предупреждены, он изложил им ряд своих соображений, которые в той или иной степени отражали мнение израильского руководства в целом[101]. Следует сказать, что М. Даян довольно быстро утвердился в качестве наиболее влиятельного должностного лица, де-факто определяющего политику Израиля на контролируемых территориях.

В ходе этой беседы М. Даян прямо спросил своих собеседников, готовы ли палестинцы к сепаратным переговорам с Израилем даже при условии сопротивления арабских стран и готовы ли они на тех или иных условиях подписать договор о прекращении конфликта. При этом министр обороны указал, что Израиль со своей стороны должен будет заручиться согласием США. М. Даян подчеркнул важность Западного берега как территории, где находятся многие религиозные святыни иудаизма, к которым евреям должен быть обеспечен свободный и безопасный доступ. Им была подчеркнута и важность решения проблемы палестинских беженцев; при этом он отметил, что о возвращении беженцев и их потомков на территорию Израиля речь идти не может. Министр обороны обозначил и весьма жесткую позицию по вопросу о столице, прямо заявив, что ни на какие уступки в вопросе о Иерусалиме Израиль не пойдет ни при каких условиях. М. Даян также потребовал корректировки пограничных линий, указав, что Израиль не согласится вернуться к тем границам, которые позволяли вести артиллерийский обстрел Тель-Авива или Иерусалима.

В этом ответе палестинцев более всего не устроила жесткость Израиля в вопросе о Иерусалиме, а также возможность серьезных корректировок границ (которая вытекала из заявления М. Даяна о том, что Израиль не допустит самой возможности обстрелов своих крупнейших городов).

Через три дня, 19 апреля, Израиль получил ответ на позицию, высказанную М. Даяном. Тезисы палестинцев были следующими. Выражалась готовность начать сепаратные переговоры и в итоге подписать мирное соглашение даже при условии, что арабские страны будут против этого. Проблема палестинских беженцев признавалась в высшей степени важной, но никаких конкретных путей ее решения не предлагалось. Никаких возражений против американского участия и координации действий с США палестинцы также не высказали. Соглашаясь на корректировки границ, палестинцы отвергали идею единоличного израильского правления в столице, настаивая на том, что Иерусалим должен стать открытым городом с двойным суверенитетом[102].

Кроме того, перед израильским руководством ставился ряд вопросов, среди которых были вопросы о будущем сектора Газы и о выходе к морю. Азиз Шхаде также включил в этот список вопрос об отношении Израиля к возможности создания палестино-иорданской федерации. 21 апреля 1968 года документ с изложением палестинской позиции был передан Леви Эшколю.

С этого момента можно говорить о начале официальной фазы переговоров, так как в них, непосредственно или через Моше Сассона, включился сам премьер-министр. 24 апреля 1968 года состоялась первая встреча Л. Эшколя с представителем палестинцев – пользовавшимся большим уважением среди палестинских арабов иерусалимским судьей Таясиром Канааном[103]. На этой встрече Л. Эшколь заявил, что «мы, как победившая в войне сторона, будем занимать ту позицию, которая нам удобна», и на данный момент «мы готовы рассмотреть предоставление вам некой формы автономии на Западном берегу». Не уточняя, какая это будет автономия, премьер-министр все же попросил палестинцев определиться, какой вариант они предпочитают: предложенную им автономию или же восстановление их связей с Иорданией. От предложений, которые содержались в меморандуме офицеров военной разведки, поданном 14 июня 1968 года, и о которых многие палестинские общественные деятели были косвенно осведомлены, не оставалось и следа.

Следующей встречей, которую провел Л. Эшколь, была встреча с бывшим иорданским губернатором Иерусалима Анваром аль-Хатибом (в 1948–1950 гг.). Аль-Хатиб полагал, что прямые израильско-палестинские переговоры могут начаться только в том случае, если не будет никакого шанса сдвинуть с мертвой точки переговоры с Иорданией и Египтом. Более того, он считал, что раз король Хусейн не может вести прямых переговоров с Израилем, он мог бы делать это опосредованно, через поддерживавших его палестинских лидеров, проживавших на Западном берегу. Предложив такой вариант ведения переговоров, А. аль-Хатиб взял тайм-аут (фактически для консультаций с королем Хусейном) и стал ждать ответа Л. Эшколя.

8 мая полковник Д. Фархи подал правительству доклад, в котором указывалось, что отсутствие какого-либо ответа со стороны израильского руководства как на предложения Аль-Хатиба, так и на предложения Таясира Канаана было воспринято ими как нежелание Израиля вести дальнейшие переговоры и его незаинтересованность в предложенных инициативах.

20 июня 1968 года М. Сассон подготовил аналитическую записку, появление которой можно назвать началом второго этапа переговоров[104]. В этом документе указывалось, что иорданский вариант по-прежнему нереализуем, так как король Хусейн не будет согласен ни на что иное, кроме полного возвращения Западного берега в состав Иордании. Исходя из этого, М. Сассон предлагал пересмотреть израильскую политику по отношению к местным палестинским лидерам, изменив приоритеты в контактах с ними. Предлагалось три потенциальных направления переговоров: с мэром города Хеврона, с палестинскими лидерами из Вифлеема или же переговоры по компромиссному варианту, согласованному уважаемыми общественными деятелями и старейшинами Хеврона и Вифлеема.

Мухаммад аль-Джабари, мэр города Хеврона, хотел стать губернатором всего Западного берега, причем полномочия ему должны были быть предоставлены особым декретом военной администрации. Он выражал согласие на то, что антитеррористическая деятельность оставалась бы прерогативой Армии обороны Израиля, но требовал передачи под свой контроль местной полиции.

Палестинские лидеры из города Вифлеема выдвигали альтернативное предложение. Поскольку города Рамалла, Вифлеем и Иерихон были скорее связаны с Иерусалимом, чем с Хевроном, и поскольку значительная часть христианского населения в них не хотела находиться под управлением мусульманина М. аль-Джабари, предлагалось создать не одну административную единицу, а несколько. Собственно, начать создание автономий они предлагали именно в этих трех городах.

Наконец, третье направление, о котором говорил М. Сассон, представляло собой компромиссное предложение, согласованное между М. аль-Джабари (который, по всей видимости, понимал неприемлемость своих амбиций для палестинских элит других городов) и старейшинами из города Вифлеема. Согласно этому предложению, предлагалось создать три отдельных автономных района в южной части Западного берега – в Хевроне, Вифлееме и Иерихоне. Фактически этот вариант означал создание на Западном берегу муниципальных автономных районов, не объединенных с политической точки зрения в одно административное целое. Такой вид автономии не предусматривал ни наличия единого руководства, ни территориальной целостности; каждый округ должен был управляться самостоятельно на основе принципов, определенных военной администрацией непосредственно для него, обособленно от остальных округов.

В начале июля М. Даян собрал совещание в Генеральном штабе, на котором высказал свое мнение относительно реализации обсуждавшихся реформ[105]. Он указал на чрезвычайную важность того, чтобы муниципальная реформа выглядела как фактическое окончание военной оккупации. Кроме того, он считал нецелесообразным создание слишком большого количества муниципальных автономий. М. Даян особо отметил, что успех реализации реформы в большой степени зависит от Иордании, которая способна сорвать ее. Наконец, важный тезис, озвученный им на совещании, касался формирования общественного мнения. Реформа должна была начаться как ответный шаг со стороны Израиля на соответствующую просьбу со стороны местного населения, причем просьба эта должна была исходить от общественных деятелей нескольких палестинских городов. При таком раскладе создаваемые муниципальные автономии не выглядели бы навязанными извне.