Пепперс пожал плечами. Эта ситуация, похоже, была выше его сил.

— Я не уполномочен мешать вам, мисс, — сказал он. — Но ваш отец... Его пытались известить, однако я не знаю, получил ли он уже это письмо.

— Амстердам далеко. Но я не сомневаюсь в том, что он заберет вас обратно, как только...

— До тех пор может пройти несколько недель! — взмолилась Нора. — Саймон выздоровеет, а затем...

— Мальчик-посыльный говорит, что у него чахотка, — резко заметил Пепперс. — А когда я вспоминаю, как он кашлял в вашей карете...

— Это просто простуда, Пепперс! — заявила Нора. — Ему определенно уже становится лучше. Я... я знаю, что делаю!

Кучер сжал губы и снова испытующе посмотрел на молодую женщину.

— Вы перебиваетесь вместе с ним в этой дыре, в Ист-Энде? — спросил он. — Играете в домохозяйку?

Нора протянула мужчине свои потрескавшиеся руки и посмотрела на него горящим взглядом.

— Это не игра! — сердито сказала она. — Когда же мне, наконец, хоть кто-нибудь поверит, что это не игра!

Пепперс потер лоб.

— Ну ладно, мисс Нора, — немного погодя проговорил он. — Я никому не скажу, что нашел вас. Но и помочь вам не могу. Я попаду в чертовскую переделку, если принесу вам сейчас деньги или...

— Мне не нужна никакая помощь! — заявила Нора. — Просто оставьте нас в покое.

Пепперс недоверчиво вскинул брови и подавил глубокий вздох.

— Тогда идите с Богом, мисс, — пробормотал он. — Надеюсь, ваш молодой лорд сумеет достойно оценить то, что вы делаете для него.

Нора устремилась назад в Ист-Энд. Беседа с Пепперсом была достаточно неприятной для нее. Ей было стыдно, что старый слуга увидел ее в платье, которое в доме Рида не надела бы на себя даже прислуга. Но в то же время этот разговор принес ей облегчение.

Кучер подтвердил то, на что она так надеялась: может пройти несколько дней, а то и недель, пока ее отец получит гневное письмо начальника своей канцелярии. А потом ему еще нужно проделать обратный путь. Если все будет хорошо, то Саймон выздоровеет задолго до возвращения Рида домой, получит новую работу, а Нора докажет отцу, что у нее серьезные намерения. Конечно, сейчас половина лондонского купечества уже вовсю перемывает косточки его сбежавшей из дому дочери. Ему не останется ничего другого, кроме как благословить их с Саймоном союз.

Но возвращение в съемное жилье отрезвило Нору. Миссис Пэддингтон снова выследила ее и в этот раз напомнила еще и о долге за квартиру. Долг был небольшой, за неделю, однако Норе предстояло самой добывать деньги, поскольку все сбережения Саймона уже определенно были израсходованы. Значит, ей снова придется что-то продавать. И, как бы там ни было, она-то уж точно не будет посылать деньги кредиторам Саймона и его ненасытной семейке! Пусть леди Саманта сама позаботится о себе!

Мысль об этом немного взбодрила Нору, но и вернула на землю. Прежде чем подняться к себе, молодая женщина еще раз заглянула к Тэннерам, чтобы проведать малышей, и забеспокоилась, потому что маленькая Сара чихала и кашляла. Огонь в камине Тэннеров давно погас, и Нора не нашла дров, чтобы снова разжечь его. Ладно, она все равно сейчас будет готовить травяную настойку для Саймона и сможет пару глотков этого варева принести и ребенку. Пока миссис Тэннер вернется домой, пройдет еще несколько часов. Ткацкая мануфактура работала допоздна. Мистер Тэннер освобождался раньше, однако любил заканчивать день за парой рюмок джина в пабе. О своих детях он никогда не заботился.

Состояние Саймона полностью вернуло Нору к действительности. Он был пугающе бледен, еще больше похудел и имел более измученный вид, чем за день до этого. И совсем не хотел есть. Когда Нора пыталась влить в него немного настойки из лекарственных трав, он пожаловался на боль в груди. Его дыхание было неровным и частым.

Нора решила, во что бы то ни стало поймать доктора Мэйсона на следующее утро, прямо на рассвете. Она накормила детей Тэннеров, а затем улеглась рядом с Саймоном. Его тело горело от высокой температуры, но он все же смог обнять Нору. Она, счастливая, лежала на его плече и рассказывала ему о встрече с Пепперсом, чтобы затем сразу же перейти к мечтам.

— Мой отец согласится, я знаю. А поскольку уже все равно разразился скандал, он, определенно, посчитает хорошей идеей отослать нас куда-нибудь на пару лет. Что ты думаешь о Барбадосе, любимый? Там целый год тепло и дождей не так много. И повсюду цветы. Леди Вентворт говорит, что мы тут не можем себе представить, какое там все разноцветное. Даже птицы похожи на цветы. Там есть колибри... Они совершенно пестрые, и у них длинный клюв. Эти крошечные птички могут парить в воздухе, словно стоят на месте...

— .. .и пьют нектар из цветов, — продолжил Саймон тихо. — Я прочел это в твоей книге.

Хотя тогда, в карете, он бросил один лишь взгляд на ее страницы, его, видимо, хватило: Саймон читал быстро и все схватывал на лету. Без сомнения, у него перед глазами все еще стояла картинка с пальмами на берегу.

— Представь себе, что мы уже там... — прошептал он. Голос Саймона звучал устало и тоскливо, но Нора заслушивалась его тихой мелодией. — Мы лежим в нашей хижине на берегу, слышим, как шумят волны, и... Мы с удовольствием потанцевали бы в лунном свете, но не будем выходить из хижины, чтобы не мешать черепахам... Они закапывают свои яйца в песок.

— А когда из них вылупятся маленькие черепашки, мы быстро отнесем их в воду, чтобы их не поймали чайки и цапли, — засмеялась Нора. — И будем смотреть, как они шустро уплывают прочь. А еще прокричим им вслед наши приветы и будем целоваться. И твои поцелуи будут иметь вкус моря.

Саймон уснул первым, но ночью он время от времени просыпался, и Нора боялась, что он задохнется от надрывного кашля. Он уже еле двигался, когда утром она снова помыла его и поменяла ему рубашку. Нора старалась шутить, когда сделала первую попытку побрить его.

— Я лучше сделаю это сейчас, до того как приведу врача. Если я случайно перережу тебе горло, то мы сэкономим на гонораре.

Саймон лишь слабо улыбался. Казалось, он с трудом улавливал смысл ее слов. Но выглядел все же прилично и ухоженно, когда она покинула его, чтобы наконец-то привести к его кровати доктора Мэйсона. Молодая женщина с удовольствием посмотрела на чистые белые подушки и простыни, на которых покоился Саймон. У врача сложится хорошее впечатление. Нора помнила, что ее нянька всегда заботилась о том, чтобы ее подопечная выглядела прилично, когда доктор Моррис приходил лечить ее от боли в горле или животе.

Доктор Мэйсон действительно оказался дома, однако, несмотря на раннее утро, от него уже пахло джином. После непродолжительного разговора он согласился присоединиться к Норе, чтобы обследовать Саймона. И быстренько выпил глоток из своей карманной фляги, до того как выйти из дому.

— Это исключительно для здоровья, — поспешил оправдаться он, увидев Норин презрительный взгляд. — Боже упаси пить здесь воду. Зато спиртное, кажется, предупреждает заболевания. До сих пор я, по крайней мере, не подцепил здесь ни чахотку, ни холеру.

Нора посчитала хорошим признаком то, что он все-таки не был похож на хронического пьяницу. Их уже через несколько дней пребывания в Ист-Энде она стала узнавать по красным носам, стеклянным глазам и неуверенной походке. Их лица зачастую были распухшими, одутловатыми, как у обжор, несмотря на жалкое питание в бедных кварталах. Доктор Мэйсон, напротив, был высоким и худым. Его пышный парик, давно вышедший из моды и настолько изношенный и неухоженный, что можно было подумать, будто птицы свили там гнездо, — сидел на его голове, как хохолок павлина. Сюртук мистера Мэйсона тоже знавал лучшие времена, однако доктор, наверное, не обращал внимания на свой внешний вид. К специфике переулков Ист-Энда он привык — его немного старомодные туфли на высоком каблуке и с пряжками как бы сами по себе обходили стороной кучи отбросов.