— Нам следует поторопить людей и уйти отсюда еще засветло, —  слегка волнуясь дал совет Ярослав.

— Обязательно поторопим и будем уходить в любом случае, даже ночью, —  пытался успокоить Олег.

— Мне кажется, на эту ночь следует выставить как никогда сильную охрану, —  спокойно и безразлично поддержал разговор Шестопер, — и повозки поставить кругом.

— Это мы тоже сделаем, только быстрее убраться с берега.

— Что‑то мне говорит, что орки от нас не отстанут, —  невесело пророчествовал Ярослав.

— Через пару дней отстанут, мы пересечем границы их племени, там они бессильны, —  твердо пообещал Олег.

— Вашими устами да мед пить, — не унимался Ярослав.

Постепенно переправа заканчивалась, перевозились последние пожитки. Большинство людей промокли до нитки, теперь они сушились, разводя костры. Тяжелее всех пришлось одиночкам — у них не было ни сухой одежды, ни места в повозке, их кормили только из запасов экспедиции, выдавая паек на день. Еще тяжелее пришлось женщинам, их по списку тридцать человек, но если из них «зайчихи» имели собственную повозку, переданную им от зеков, то остальные передвигались, как придется — кто на подводах с продовольствием, а иных по случаю подсаживали доброхоты. В основном они шли пешком, благо скорость каравана позволяла. Уже к вечеру люди обсохли, поели захваченной у несчастных дикарей рыбой, погрузили переправленное вручную добро на повозки и, совершенно без сил, поплелись дальше. Понурые, усталые лошади, намаявшись за долгий день перехода и столь тяжкую для них переправу, еле передвигали ноги. Колонна шла два часа, пока Последняя Звезда не села за горизонт. Уже в кромешной темноте под свет Первой луны и карманных фонариков, у кого они были, или факелов из сухих сучьев, повозки с большим трудом поставили в неровный круг. И уже в самую глухую ночь смогли организовать крепкую охрану из собранных со всех групп людей. Обычных вечерних посиделок командиров у костра не было. Лагерь забылся тревожным сном.

Раххар, великий вождь племени могучего бога Зу, сидел на почётном возвышении в зале Сабуку — собрания вождей. Много зим прошло с тех пор, как он, тогда еще молодой воин — карг, прошел обряд посвящения в Дхоу — вождя народа зуухай, и на него возложили Оковы Власти. Два золотых браслета на предплечьях. Вот и сейчас они отяжеляют бренное тело, и, как тяжелы эти оковы, так тяжелы мысли дхоу. Много славных подвигов он совершил в прошлом, много принес веселья в семьи каргов, много принес пользы народу вуоксов, доверившему ему такую честь. Под его разумным руководством народ зуухай достиг процветания, невиданного их предками. Были побеждены страшные порождения темных духов, пьющие кровь живых, чье имя всякий старается не произносить, дабы не призывать чудовищ, а называют просто кровососами. Они покинули земли племени и ушли к югу за Срединные горы. С его, Раххара, подачи народ вышел из темных лесов и силой копья занял воды текущей на полночь реки. При этом были изгнаны прежние обитатели этих мест, карги, поклоняющиеся этому жалкому богу Ра, слабому и мягкосердечному, как и его народ. Он постановил свою Доу — дом вождя, с залом собраний Сабуку, в излучине двух вод, окруженных светлыми лесами и пологими холмами.

С тех пор его народ не знал голода, довольствуясь богатой добычей долины реки, ее воды изобиловали рыбой, а леса оленями. Даже злобные бледнокожие инухаи(воины–люди) были потеснены к самым северным возвышенностям. Больше они не смели вести свои караваны, груженные драгоценным металлом, не заплатив народу великого бога Зу богатой дани — белого олова и тяжелой меди, из которых вуоксы делали наконечники копий и острые кинжалы. Прошли те времена, когда воины вынуждены были использовать для них тяжкий камень и непрочную кость. С полуденной стороны приносили они изделия из крепкого железа и приводили рабов для жертвоприношений. Оттого путь их караванов по землям народа был относительно безопасен.

Но все это в прошлом, сейчас он уже стар, и должен заботиться о преемнике. От того и тяжкие думы не выходят из головы. Много сильных воинов в его племени, многие спят и видят, как занять мягкую пятнистую шкуру ночной кошки, покрывающую возвышение дхоу. Но не каждому улыбается такое счастье.

Вот по правую руку вождя сидят лучшие матери народа - мелоны. Они так же стары, как и Раххар, и так же честолюбивы. Среди них нет вуоксы, родившей менее десяти воинов — каргов. Здесь самые плодовитые матери народа, и каждая мечтает о сыне, ставшем дхоу. Слава Великому Зу, что решают не они, а бог. Когда‑то и на него, Раххара, указал перст шамана, в которого вселился в тот момент сам бог, указал, что ему быть вождем всего народа, и возложил тяжкое бремя забот обо всех вуоксах. После выбора его, тогда молодого воина по имени Рах, готовили в преемники долгих десять зим, пока предыдущий не погиб в бою.

Сегодня он оказался в сложной ситуации: его преемник, молодой Рух, выбранный всего четыре зимы назад в соответствии с традициями и законами народа и бога, вчера погиб от руки инухая, а тела его и его воинов, оскверненные, были доставлены к порогу Доу. С этой безвременной гибелью исчезла и Священная Окова преемника вождя. Жадные враги сняли ее с поверженного воина. Поэтому так накалились сегодня страсти. Никому не было дела до погибшего, все помыслы старых мелон–матриархов были направлены на интриги вокруг выбора нового преемника. Каждая хотела видеть им своего сына, и через него иметь власть над всем племенем как мать вождя. Потому сейчас с пеной у рта они расхваливали своих сыновей в надежде, что их услышит Великий Бог. Раххар еще помнил собственную мать, которая непрерывно помыкала им и понукала его в прошлом делать необдуманные поступки во благо ее корыстных интересов.

Вождь не был одинок перед лицом взбалмошных старух, по левую его руку сидели лучшие отцы народа, вожди родов и семей. Чем крепче и сильнее род, тем больше почета его вождю. Сейчас они угрюмо смотрели на словоохотливых мелон, многие им приходились женами, и терпеливо молчали. Не подобает истинному воину зря растрачивать слова — так учит их Зу, бог, как гласит легенда, давший их народу слово и научивший говорить. Женщины требовали наказать виновных в смерти преемника и быстрее провести обряд выбора нового, но шаман отказывал, ссылаясь на неблагоприятные знамения, что вынуждало их злиться еще сильнее.

А у подножия обширной Доу, у ее ступеней, с утра скопилась толпа каргов и простых вуоксов. Новые дурные вести принесли охотники. Бесчестные инухаи не только повели свой обоз с товаром в неурочное время (они обычно водили его ранней весной на юг, а осенью на север), не только не выложили в положенном месте положенной дани. Они совершили очередную мерзость: напали на беззащитных женщин и детей, ловивших в это время рыбу на перекатахенно, в результате чего погибли чьи‑то сыновья и дочери. Подобного преступления стерпеть было невозможно. Все знают, что вуоксы прячут своих женщин и детей от взоров посторонних, и подобное нарушение их обычаев является противным богу святотатством.

Вот молодой воин с улицы поднял руку, требуя пропустить его в Сабуку — любой азат племени имеет право войти в зал собраний и сказать вождям свое слово, его непременно пропускают. Раххар издал глухой рык, призывая каргов к порядку. Шум недовольных затих. Молодой карг вышел на середину, и обратился к присутствующим:

— Кто всегда нарушает договоры? Кто убивает наших вождей? Инурги!! — с дрожью в голосе возмущенно воззвал он к вуоксам, — белый металл добывают в нашей земле, значит он наш. Мы должны его охранять. Сегодня они убили моего младшего сына, а завтра придут убивать ваших.

— Чего ты хочешь? —  резко оборвал его Раххар.

— Справедливости, великий дхоу! Инурги(люди) убили моего сына, инурги должны вернуть мне дань своими детьми.

— Кто думает, так как он? — вождь задал вопрос всем присутствующим. Несколько вождей и мелон соскочили со своих мест. За всех слово молвила Руха, мать главного претендента в преемники, честолюбие застилало ей глаза: