— Тебя уже, наверно, клиенты ждут? — тихо осведомился Ярослав.

— Ничего, подождут, там и без меня есть, кому разобраться. Ты мне лучше о себе расскажи, а то всё обо мне да, обо мне.

Ярослав неожиданно замялся, он всё слушал, теперь просят рассказывать.

— Ну, я что… Простой. Из рабочей семьи, да и рассказывать не мастак. Родом из Вологды, работал на производстве слесарем–инструментальщиком. Завод закрывали, держался, пока была такая возможность, но потом, в конце концов, сократили. Подался в Москву на заработки, у меня здесь сестра жила двоюродная, приютила. Теперь работаю охранником на базе вторчермета. В общем, история простая, как у многих других.

— А как стал реконструкцией боевых искусств заниматься? Я же тебя на фестивалях встречал?

Вопрос не застал Ярослава врасплох.

— Я всегда интересовался историей. Фильмы смотрел, книжки читал. В том числе и по исторической реконструкции. Но больше меня всё же занимала история военного искусства, военного дела древности и фортификации, особенно меня занимали флот и судостроение. Тут я дока.

— Да ты для меня просто кладезь мудрости! — обрадовался Олег.

— Признаюсь, боевыми искусствами занимаюсь очень давно, но машу железкой больше для удовольствия. Это касается европейского стиля боя. Если говорить о модных восточных единоборствах — я полный ноль. Предпочитаю шпагу, в юности занимался пятиборьем, самбо, фехтованием.

— А я от всего японского без ума. Занимался в мурманском клубе бусидо, у лучших наших мастеров. Искусство меча — интересное дело. Кстати, для нас очень полезное. Так что, будет желание — приглашаю на спарринг.

— Что же, возможно, если будет время, я согласен. В клубе не состою. Однако в фестивалях участвую, но не всегда есть возможность. Многие из наших, кто постарше, с одного фестиваля на другой ездят. В Воронеж, в Выборг и на другие. Я же не могу, денег нет, так что так, с боку припёка.

— Ты говорил, что работаешь охранником. Много ли получаешь?

— Немного, да всё моё.

— Если я тебе работу предложу, хотя бы тем же охранником, у меня как раз свободное место есть? Да и не только охранником, мне и грузчики нужны, транспортировщики. Больше получать будешь, да и к нам ближе.

Ярослав не поддался на провокацию. Подумал. Осмотрел потолки, уклончиво ответил:

— Знаешь, такие дела с кондачка не решаются. Вот зайду через недельку, тогда, может, и решу. Дело непростое, времени требует.

— Думай, думай, только поторопись: время быстро бежит. Его лучше потратить на подготовку. Кстати, прими от меня подарок, — Олег достал из стола недорогой сотовый телефон, — бери, пользуйся. Номер чистый. Деньги на нём есть. Бери, бери… Это для дела. Как надумаешь, сразу звони…

Домой возвращался мучительно долго. Остановив машину, решил прогуляться.

Сознание решительно отказывалось воспринимать реальность. Бродил вдоль заснеженных аллей в каком‑то полусне… Будто вовсе не он, а кто‑то другой, иной человек идёт мимо клёнов и акаций… Он видел себя со стороны… Разговаривал сам с собой будто с посторонним… Задавал вопросы… Сам же на них отвечал… Не замечал ничего вокруг…

Сперва порывался идти куда‑то… Что‑то делать… Но тут же забывал, зачем идёт, какова цель пути… Тогда он разворачивался, и шёл назад, снова думая о чём‑то постороннем, или вновь возвращаясь в мыслях к недавнему разговору…

Необходимо было на что‑то решиться, но решение не возникало. Если оторвать себя от мира, по силам ли удержать груз моральных сожалений, неисполненных желаний, культурной изоляции?

Доказательства вполне убедительные, хотя лишь визуальные. Неужели новый мир открыт? Неужели есть путь на другие планеты? Обходная тропа, без затрат энергии и времени. Эдакая каверна пространства. Неужели перед ним, простым человеком, открылась одна из величайших тайн мироздания? Именно тайн. Ибо в тайне такие знания и должны сохраняться. Его отказ можно расценить, как вызов, вызов самой судьбе. Судьба — дама жестокая, бросивших ей вызов она карает беспощадно. На второй чаше весов до сих пор лежит груз: может, всё это афера, — и от этого никуда не уйти. В данной ситуации Фомой неверующим оставаться крайне выгодно — меньше расходов.

Решение не приходило.

Пятница. 15 Февраля. 8 часов утра. Тяжелый сон после смены. Всю ночь рабочие грузили вагоны. Спать под эту канонаду невозможно. Звонок в дверь, душераздирающий и нудный, подобный звонку из преисподней на страшный суд. Всё тело дрожит, протестуя против пытки. Молчит и вновь взрывается выворачивающими нутро электроразрядами.

— Иду. Иду, — мычит Ярослав, вставая с постели и шаркая к входным дверям.

— Кто там?

— Телеграмма, распишитесь, — слышится приглушенный фальцет из‑за стальных дверей. Скрипит дверь. Машинально адресат ставит подпись, берёт бланк, и захлопывает дверь.

— От Петровых, — произносит вслух. Еще до конца не проснувшись пытается сообразить зачем Олины друзья прислали телеграмму…

Несколько ровно напечатанных слов…

«Ольга погибла. Анюта у нас. Похороны в понедельник».

Морозная дрожь прошла по телу. Вот оно! Случилось то, чего мы не можем понять и воспринять. Не стало единственного родного человека… Что теперь делать? Как существовать? Нахлынуло чувство бездонной тоски, сердце защемило, как будто в него вогнали раскаленную иглу. Излишняя сентиментальность никогда не являлась чертой его характера. Он всегда мог быстро взять себя в руки… Но не сегодня… Не в отношении родных… Ранняя, безвременная кончина родителей сильно повлияла на него. У него оставались только Оленька и ее дочь Анюта… Теперь Оли не стало…

Просидев, молча, минут пять, а может и больше — время перестало существовать. Встрепенувшись, потянулся к одежде. Одеваясь, постепенно отходил от шока. Заторможенное стрессом состояние постепенно сменилось желанием все успеть. Ведь если задуматься, то дел появилось очень много.

Взяв телефон, он набрал номер. Дождавшись знакомого голоса в трубке, коротко произнес:

— Олег. Я еду.

После звонка к Петровым Ярослав был относительно спокоен на счет Анюты. Кое‑как успокоил девочку и пообещал поскорей приехать. Хотя какое там спокойствие… Похороны откладывались на неопределенный срок — тело не выдают из морга. Следователи добавили масла в огонь, сообщив, что есть подозрения на убийство.

Поездка в Вологду откладывается… Значит есть время начать осуществлять задуманное.

Обзвонил все риэлтерские конторы, выставил квартиру сестры на продажу. Ольга уже давно собиралась продать столичную недвижимость, даже оформила доверенность на брата. Как чувствовала…

Квартира изначально принадлежала супругу, бесследно исчезнувшему, лет пять назад. Объявленный розыск ничего не дал, и Ольга официально вступила в права собственности. Правда, никто из родных не верил в смерть Хасана. В Чечне ведь война, скорее всего, он там. Так что приходилось спешить.

Продать быстро и не потерять в цене непросто, но неожиданно повезло. Квартира пришлась по вкусу семейной паре переехавшей из Берлина в Москву. У них тут какой‑то бизнес. Ярослав особенно не вникал — главное быстро продал, не сильно потеряв. Немцы, заселятся пока не собирались, так как запланировали поездку куда‑то в Европу. Так что месяцок он еще мог пожить в квартире…

На встрече с Олегом, выяснились подробности путешествия, график выдвижения, необходимое имущество. Познакомился с некоторыми из участников. С одной из первых — врачом экспедиции Ольгой Николаевной, молодой женщиной двадцати пяти лет. С ней же обсудили медицинские аспекты, необходимые материалы и инструменты.

Людей катастрофически не хватало. Когда Ярослав изъявил желание набрать самостоятельно собственную группу, ему дали зелёный свет, снабдив необходимой «доказательной базой».

Из этих встреч им были сделаны определенные выводы…

Одного Георгия, как помощника, совершенно недостаточно, даже если он будет с семьёй. Причём все они должны быть подчинены ему одному и никому более. Такая группа будет во всём зависеть от него и верить только ему. Монолитность их мнения послужит его авторитету в глазах окружающих. Подобная сплочённость сможет послужить и самой десятке, у людей будет больше защищённости и уверенности.