— Конечно, Гарри. Конечно. — Видя такой страх в глазах человека, который был для меня братом — не в меньшей мере, чем, если бы у нас была общая кровь — я чувствовал, как разрывается мое сердце.

— Ты должен присмотреть за Сарой. Когда что-то случиться со мной, а это будет скоро, ты должен отправиться в Шотландию и защитить ее. Я могу доверять лишь тебе. Мне недолго осталось.

Внезапно, боль, которую я чувствовал, превратилась в гнев. Гарри был охотником, а теперь позволял убить себя, даже без борьбы. Как он мог поступить так с Элоди, со мной, с самим собой?

— Я не хочу слышать об этом, Гарри! Будто ты уже мертв!

— Ты не понимаешь, Шон. Я уже мертв. Посмотри. Посмотри на меня.

Я посмотрел. И я увидел: изможденность, мертвецкая бледность, хриплое дыхание, мрачные глаза, покрытые матовой пеленой. Я видел, как это происходит в Японии, я знал симптомы, но в случае с Гарри я приказал себе не видеть.

— Яд, — прошептал я в ужасе.

— Одного прикосновения было достаточно. Или, может, он был в моей еде. Теперь это лишь вопрос времени.

— О, Гарри. Кто сделал это? Кто? — я задушу их собственными руками, не важно как долго придется искать.

— В это сложно поверить, я знаю. Но, Шон... Сабха сделали это со мной. — Он покачал головой, будто не мог поверить в собственные слова.

Мое сердце пропустило удар. Как? Как мог член Тайной Семьи предать всех нас?

— Сабха? О, Боже...

— Я думал, что они просто отрицали, что у них не было времени, чтобы начать действовать. Но теперь я знаю. Они все заражены, или даже обращены. Вот почему я прошу тебя присматривать за Сарой, — продолжил Гарри. — Я больше никому не могу доверять... Мы должны взять все в свои руки.

— Кто послушает нас, Гарри? Кто поверит, что Сабха теперь враг?

— Не многие. Нам удалось добраться до Аико через Егерей Аянами. Мы старые друзья, они мне поверили. Так же с Флиннами. Наши семьи давно знают друг друга, так что я знаю, что могу доверять им, а они — мне. Я послал Майка, чтобы он забрал Найла Флинна в Луизиану, куда-то подальше.

— Майка Прюдомма? Он лучший Егерь из всех, кого я знаю.

— Да. Мы с ним тоже давно знаем друг друга. Найл очень, очень повезло. Так же, как и Саре с тобой.

Я кивнул. Я был слишком потрясен, чтобы говорить. Я всем сердцем надеялся, что не разочарую Гарри.

— Больше никто не должен знать, чем мы занимаемся. Если Сабха узнает, мы все мертвецы... — дыхание Гарри подвело его, и он схватился за грудь. Хотел бы я дышать за него. — Я хочу, чтобы вы с Майком все время поддерживали связь. Тебе нужна его помощь. Только тебе будет известно, как связаться с ними.

— Да. Да.

Комната вращалась вокруг меня. Некуда пойти, некому довериться.

— Что насчет Элоди? Она должна поехать со мной в Шотландию.

— Она не может, — отчаяние отразилось на лице Гарри. — Она едет к Темзе. Там ее ждет лодка. Она поедет в Италию, к Аико Аянами. Ей нужно помочь Егерям защитить ее. Нам безопаснее порознь, чем вместе. Ты с Сарой, Элоди с Аико, Майк с Найлом. Если вы будете вместе, они найдут вас...

Я кивнул. Он был прав.

— Я просто не могу поверить. Я думал, что мы боремся с Валайя. Врагом. Теперь нам нужно беспокоиться и о Сабха.

— Я считаю, что Враг и Сабха теперь заодно.

Мы посмотрели друг на друга, слова Гарри повисли между нами, будто камни в сердцах.

— Шон, Элоди теперь моя жена. — Тень улыбки появилась на губах Гарри.

— Твоя... жена?

— Вчера мы поженились. Мы знали, что осталось не так много времени.

Гарри с Элоди поженились, и на следующий день после свадьбы уже разлучились. Мною завладела глубокая скорбь. Она и сейчас со мной, и я уверен, что никогда не оставит меня, будет преследовать до конца моих дней. Я почувствовал, что стены сжимаются вокруг меня, и подумал, что задохнусь, как это медленно происходило с Гарри. Я подошел к окну и посмотрел на небо.

— Наследники Тайных Семей должны быть живы, несмотря ни на что. Ты понимаешь? Сара должна жить. В конце концов, она должна спасти всех нас. Все наследники должны выжить, а столькие уже погибли.

— Я сделаю все, что могу, Гарри. Обещаю. Может, мне забрать ее в укрытие, как Аико и Найла. Куда-то, в секретное...

— Сара никогда не поедет с тобой, поверь. Она даже не знает о существовании других Тайных Семей, о Сабха, или о настоящей природе Сурари. Мой дядя держал все в тайне. И если она узнает правду теперь, то пойдет к Сабха, и мы потеряем ее. Ты должен притворяться, медленно завоевать ее доверие... — Гарри снова закашлялся, болезненным, обжигающим кашлем, который заставил меня вздрогнуть. Я кивнул, ошеломленный всеми их разоблачениями. — Поэтому я хочу, чтобы ты получил все это. Этот дом, мои вещи, все. Я хочу, чтобы ты стал мной. Здесь все, что тебе нужно, — он протянул мне кожаный портфель. — Уезжай отсюда так скоро, как сможешь. Они не заставят себя ждать.

Я пытался понять, что Гарри только что сказал.

— Ты хочешь, чтобы я стал тобой?

— Это единственный способ. В ином случае, Сара никогда не впустит тебя в свою жизнь. Она никогда не доверится тебе. Ты не знаешь Миднайтов. Они горды и недоверчивы. Они не примут помощи от постороннего. Я видел ее лишь однажды, когда она была ребенком. Она совсем не помнит моего лица, и все фотографии, которые у них есть — если есть вообще — с того времени, когда мы виделись в последний раз, и мне было восемь. У нас обоих светлые волосы, и твои глаза могут сойти за глаза Миднайтов. Она тебе поверит.

— Я хочу остаться до... до конца.

— Это слишком опасно. Теперь слушай меня. Ты ближе всего к семье для меня. Ты и Элоди. Ты должен пережить это. Ты должен помочь Саре пережить. Тебе нужно уходить. Сейчас.

Зелень его глаз прожигала меня. Я кивнул. Я не мог говорить.

— Они идут, чтобы покончить со мной в своем стиле. — Он горько улыбнулся. — Я знаю, что они хотят сделать со мной. Я не позволю им.

И вот. Я посмотрел ему в лицо в последний раз, в его храбрые, дикие глаза Миднайта.

Тогда я увидел его в последний раз.

Я снимал комнату где-то в Ист-Энде, подальше. Я просмотрел портфель Гарри. Он все тщательно собрал: все нужные мне документы, кипа информации о Миднайтах, люди, которым можно было позвонить, если потребуется помощь, акт передачи его Мэйфэрского дома с запиской «Если нужно будет где-то остановиться, когда он снова станет безопасным».

Между документами и бумагами была фотография. Изображение девочки с длинными черными волосами и зелеными глазами, как у Гарри — Сара Миднайт. Качество фотографии было ужасным, так что мне не удалось разглядеть ее лица как следует. Я смотрел на него очень долго.

Той ночью я просматривал новости на ноутбуке. Я узнал то, что ожидал узнать: что мужчина по имени Шон Ханни был найден плавающим в Темзе. Я молился и молился, чтобы Элоди была в безопасности в Италии, где-то в скрытом месте, где-то, где она с Аико и еще кем-то, кто нашел туда дорогу, найдут там убежище. Для Гарри было уже поздно.

Последнее, что я мог сделать для него, это следовать его указаниям. Стать Гарри Миднайтом.

Я вошел в почту Гарри. И там было письмо, которого он страшился, письмо от адвоката Миднайтов.

« Хотим поставить Вас в известность, что ваши тетя и дядя — Джеймс и Анна Миднайт — погибли прошлой ночью в дорожно-транспортной аварии » .

Я сразу же удалил его. Ни за что нельзя привлекать внимание к Гарри — к себе.

Пора. Я вышел в темноту ночи, в поисках такси, которое отвезет меня в аэропорт Хитроу, а оттуда в Шотландию, зеленое, открытое всем ветрам место, где я найду Сару Миндайт.

Был одинок, кажется, вечность...

А затем загорелся твой маяк.

— Тебе нужно пойти в школу, Сара. Я знаю, ты расстроена, но мы должны продолжать жить. Ты не можешь сидеть в доме целый день, от этого будет только хуже... — Джульетта продолжала и продолжала, возясь с тостером и раскидывая повсюду крошки. Сара почувствовала, как мурашки расползаются по коже при виде бардака, который устраивала тетя. Она должна встать и собрать крошки влажной губкой, а затем тщательно протереть поверхность сухой кухонной тряпкой. Вид того, как она убирает, кажется, расстраивал тетю, что раздражало Сару. Только когда она обрадовалась, что каждая крошечка убрана, и только когда она протерла поверхность еще пару раз, на всякий случай, Сара смогла сесть обратно за кухонный стол, где ее ждал пенистый капучино собственного приготовления. Она выглядела протестующе.