- Его уволили за растрату, лишили титулов и имущества, потому что он бесхребетный тюфяк, - явно за кем-то повторил Тарек. - Даже украсть не смог. И мямлит постоянно.

  Глаза парня наполнились слезами, что заставило меня нахмуриться. Убила бы того, кто посмел все это внушать ребенку. И ведь видно, что мальчик не хочет верить, но уже устал бороться с чужим мнением.

  - Послушай меня, Тарек. Ты говоришь, что он не смог украсть? А разве тебя не учили, что красть - тяжкий грех, за который душа не получит перерождения. Ты хотел бы, чтобы твой папа умер окончательно? Чтобы его душа отправилась в ад и испытывала там тяжкие муки?

  Парень отчаянно замотал головой, испуганно вцепившись в свой паровозик.

  - Твой отец - вовсе не неудачник. Как я успела понять, он очень честный человек, который способен на огромную любовь к тебе, - мягко продолжила я свою речь, отчаянно надеясь, что паренек поймет все правильно. - Ты сказал, что у вас отняли все, но тем не менее, ты хорошо одет, держишь в руках очень дорогую и красивую игрушку, а по крошкам на твоем лице я могу смело утверждать, что ты недавно угощался пирогами с творогом. Тебе ведь их папа купил на те немногие деньги, что сумел сохранить, да? А сам наверняка не ел, я права? Наверное, твой папа боится, что не сможет устроиться здесь на работу - конкуренция большая, поэтому экономит на себе, чтобы тебе было хорошо.

  Тарек пытался промолчать но все же не выдержал и вскочи с бортика, встав передо мной.

  - Мой папа обязательно получит здесь работу! Капитан сказал, что княгиня - честная, добрая и мудрая! Она поймет, что мой папа - самый честный! И пусть он слабый и мямлит, но он... он...

  Я видела, что мальчик, не смотря на то, что еще недавно стыдился отца- любит своего родителя. И даже готов его защищать, ни смотря ни на что. А все эти бредни про неудачника - просто внушение посторонних. Оно бы и так скоро развеялось, без моего вмешательства.

  - Вот, возьмите, - протянул мне свой паровозик Тарек. - Вы сказали, что паровоз - дорогая игрушка. Возьмите его как плату.

  Он гордо вскинул подбородок, заставив меня улыбнуться.

  - Хочешь дать мне взятку, чтобы я попросила княгиню взять твоего отца на работу? - насмешливо поинтересовалась я.

  В это время к нам нерешительно приблизился отец, с такими же наивными, распахнутыми серыми глазами, как и у сына.

  - Нет. Не надо за него просить. Княгиня поймет, что мой папа, не смотря на сплетни и отсутствие ре-ко-мен-да-ций, - последнее слово он произнес по слогам, - хороший человек. Честный. И она сама возьмет его на работу. И когда мама об этом узнает, она приедет сюда и мы будем жить все вместе и никогда не будет называть моего папу - неудачником.

  Я улыбнулась его решительности и потрепала пацаненка по золотистым вихрам.

  - И ты его так называть не будешь? - лукаво улыбнулась я.

  - Не буду, - решительно притопнул ногой Тарек.

  - Ну тогда паровозик можешь оставить себе, - заговорщицки подмигнула я ему, уже решив, кто станет моим министром финансов.

  Глава 8 Переплетение прошлого и настоящего.

  3 азарма (апреля) 5639 года от НЗ

  Сидя на своем мягком и удобном троне (изготовленном в спешке по спецзаказу), я пыталась вспомнить, где видела претендентов на должность министра под номером 24 и 37. Я их точно знаю, причем один из них вызывает подсознательную симпатию, а второй заставляет содрогаться от отвращения. Что ж у меня такая память-то дырявая? Девичья? Ии склероз подкрался незаметно?

  Долго притворяться обычной горожанкой у меня не вышло, раскрыл мое инкогнито архитектор, не вовремя подбежавший с проектом больницы. Будь это что-то другое, например ратуша, я бы свела все к шутке, но школа и больница - это святое. Я решила во чтобы то ни стало сделать бесплатными медицину и образование, но если со школой все понятно, то больница для меня - темный лес. Не знаю я, как там все организовывается, вот и поручила Акириму все разузнать, разработать проект и докладывать о каждом шаге мне.

  Кто же знал, что все прибывшие кандидаты всполошатся от дикого архитекторского крика 'княгиня, нашел!'. А ведь до этого момента все были такие расслабленные, обсуждали меня, мои идеи и перспективы работы. Многие после того, как увидели, что 'глупая курица', 'овца недалекая' и просто 'дура безмозглая' все время обсуждения была рядом, все слышала, отказались от собеседований. Осталось лишь десять чиновников и два с половиной десятка учителей. Их я пригласила в тронный зал, куда притащили наспех сколоченные скамейки для претендентов.

  Задумка мне показалась гениальной - когда все претенденты расселись на скамейки и получили порядковые номера, я предложила каждому из них выступить с пятиминутным докладом о том, что они собираются сделать в первую очередь, получив свою должность. Для учителей - дополнительный вопрос, почему они выбрали эту профессию.

  Многие начали возмущаться глупости этой идеи, но я лишь пожала плечами. Меня интересовали не только слова, которые претенденты будут говорить, но и их невербалика: жесты, мимика, физиологическая реакция на стресс. Эмоции, улавливаемые моей эмпатией. Но еще более интересна мне реакция других. Как минимум один человек с амбициями не сможет сдержать усмешки или едва слышного комментария, если его конкурент начнет нести откровенно льстивую чушь. Моя же задача - выявить этого человека и ментально подслушать его мысли по поводу речей оппонента.

  Пока что моя идея себя оправдывала - те, кто меня явно не воспринял всерьез, начинали рассказывать про свои планы по закупке платьев для меня, про организацию праздников и балов, про украшения, про наилучших портных, поваров и ювелиров и прочее. Вторая группа сразу заявляла, что согласны с первыми, а значит, придется увеличить налоги, заключить 'выгодные' контракты на жемчуг и многое другое. Мне самой становилось смешно от их слов, и если бы не дикая злость, я бы смеялась как умалишенная. Но очень хотелось их всех избить, вывезти подальше в море и утопить.

  Надежду на лучшее мне смогли внушить только трое. Первой выступала девушка, над которой насмехались почти все остальные чиновники, кроме отца Тарека, Патрика. Именно прислушиваясь к его мыслям, я поняла, что девчонка говорит дело - основы миграционной политики, прекрасное знание таможенных законов большинства стран, здравый подход к формированию внешней политики и готовность упорно работать, доказывая всем, что и у женщин есть мозги. Конечно, эти выводы я сделала не только на основании мыслей Патрика, но и девчонку проверила. Милена, младше меня на год, была не из аристократической или просто богатой семьи, а всего лишь внебрачной дочерью эльфийского посла и горничной. Против обыкновения, мать не позволила отцу забрать ребенка, а сама воспитала девчушку и умудрилась нанять ей весьма хороших учителей, а потом еще и помогла пробить ей путь в университет, пользуясь своим положением любовницы светлейшего князя Мирославича из обширного северного княжества Дарм, славящегося своими мехами и воинами. Сейчас уже обычная горничная стала женой князя, но девушка не пожелала стать чиновником в своем родном княжестве, чтобы все думали, что своей должностью она будет обязано лишь новому мужу матери.

  Мне Милена понравилась. Серьезная, боевая, умная девушка. Идеальный кандидат на роль министра иностранных дел. Вот только правда ли то, что она собирается работать здесь? Может, решила доказать всем, что может, а потом свалить к мамочке и отчиму? Если так, то с самого начала не стоит брать ее - ищи потом нового человека, привыкай заново.

  Наконец очередь дошла до номера 24. Приятной наружности парень, вызывающий во мне приятный оклик, заставил меня слегка податься вперед. Лакрис, разлегшийся в своем животном облике не моих ногах, недовольно заворчала, отчего претенденты сидящие в первом ряду побледнели.

  - Княгиня Аша, - начал соикатель. - Позвольте представиться, Армандо Ларошер, сын торговца тканями и портнихи.