Я села на пассажирское сидение, задаваясь вопросом, могли ли нас заметить и позвать копов. Но мы добрались до шоссе без неприятностей, и Трегер Крик уже исчезал в зеркале заднего вида.

Теперь пути назад точно не было. Чем дальше мы уезжали от дома, тем тяжелее становилось у меня на сердце. Я провела пальцами по корешку журнала матери, радуясь, что захватила его с собой.

— Что это? — спросил Сэм.

Я прижала журнал к груди.

— Это принадлежало моей маме.

— Саре, — сказал Сэм, и я кивнула. Было странно слышать ее имя, произнесенное кем-то другим. Папа почти никогда его не упоминал.

Сэм направился на юг, ведя машину со скоростью ровно шестьдесят километров в час. Окрестности, проносившиеся за окном, сливались в красочный туман. Чтобы отвлечься, я попыталась думать о цветных карандашах, которыми нарисовала бы пейзаж. Жженая умбра. Зеленый кадмий. Алый для листьев, уже начавших менять цвет.

— Итак, — сказал Кас, — есть идеи, куда Артур нас послал?

Я почувствовала на себе взгляд Сэма.

— Может, тебе знаком этот адрес?

Я покачала головой.

— Я не знаю никого в Пенсильвании. В твоих файлах об этом тоже ничего не было.

— А что, если это ловушка? — спросил Ник. — Все же Артур — часть проекта. Не знаю, почему мы доверяем ему.

Гнев захлестнул меня, и я повернулась к Нику.

— Мой отец никогда не хотел навредить вам.

Он снова нахмурился.

— И все-таки это может быть ловушкой.

— Хочешь остаться здесь? — Сэм посмотрел в зеркало заднего вида в глаза Нику. — Я могу остановить машину, и ты свободен.

— Точно, — добавил Кас. — Можешь проехать автостопом через всю страну. Только посвети на дороге своим прессом, бьюсь об заклад, кто-нибудь остановится.

— Да заткнитесь вы, — фыркнул Ник.

— Черт, — не унимался Кас. — Ну ты и зануда. Мы свободны! Ты должен танцевать Буги-Вуги!

— Я лучше сам себя подожгу.

— Отлично. — Кас потер ладони. — У кого-нибудь есть зефир?

Не обращая на них внимания, Сэм набил в навигатор адрес, который дал ему мой отец. Бесстрастный женский голос говорил нам, куда ехать. Примерно через три часа мы добрались до пенсильванской границы. Пока Кас и Трев обсуждали, чем бы хотели полакомиться на свободе, Сэм был сосредоточен на дороге. Ник спал на заднем сиденье.

Я придвинулась к окну. Я никогда не была в Пенсильвании, но она выглядела точно так, как я ее себе и представляла — с землей, волнистой, как море. Я мысленно делала эскизы, чтобы хоть немного себя занять.

Никто не говорил, но, думаю, у всех было чувство, что за нами следят. Будто Коннор только того и ждет, когда мы оплошаем, чтобы сделать свой следующий шаг. Я хотела лишь одного — найти безопасный дом, о котором отец рассказал Сэму.

Показался дорожный знак: ВЫЕЗД 28. Мы проехали мимо и полчаса двигались на юго-запад, пока навигационная система не направила нас на главную дорогу.

Сэм, резко свернув вправо, и на повороте сила притяжения толкнула меня в его сторону. Я посмотрела на его лежащую на коробке передач руку с закатанным до локтя рукавом. Всего каких-то сорок восемь часов назад я изучала его и его шрам через стекла лаборатории.

— Что это за буквы? На шрамах, — уточнила я. Парни на заднем сиденье притихли.

Ник что-то пробормотал. Наверное, он все-таки не спал.

— Она читала наши файлы, — сказал Сэм. — Может, что-нибудь прояснится, если мы ей расскажем.

Кас побарабанил пальцами по спинке сиденья Сэма.

— А это не навредит?

— Вы не забыли, что все эти годы она была по другую сторону стены? — спросил Ник. — Хотите знать мое мнение? Ничего ей не говорить и бросить в ближайшем же городе.

— Я не спрашивал твоего мнения, — предупредил Сэм.

— А я вообще-то здесь, с вами.

— Никто тебя не бросит, — сказал мне Трев. — Не он тут решает.

Ник закинул руку на спинку заднего сиденья.

— Оу? Тогда, наверное, главный здесь ты?

— Хватит, — тон Сэма был безапелляционным, и парни замолчали.

— Ты видела "R" на моей груди, — сказал он мне, следя за дорогой. — Есть еще одна "R", "O" и "D".

— У меня "L" на бедре и "V" на колене, — добавил Кас.

— У меня две "R" и две "E", — подхватил Трев.

Когда я посмотрела на Ника, он одарил меня испепеляющим взглядом, и я отвернулась.

— Не обращай на него внимания, — сказал Кас. — Он не знает букв.

Трев хмыкнул, сдерживая смех.

— У Ника "I" и "E", — ответил за Ника Сэм. Он включил поворотник, сменил полосу и промчался мимо какого-то фургона.

Я перебрала буквы-шрамы в голове, складывая их. Всего двенадцать. По три буквы на парня, если разделить поровну. Но у Трева и Сэма было по четыре, а у Каса и Ника — по две. Я пожалела, что у меня нет ручки, чтобы записать буквы. Но, думаю, Сэм делал это тысячу раз.

— Может, это код?

— Понятия не имею, — Сэм покачал головой.

Мы ехали, пока Кас не начал жаловаться, что голоден. Сэм выехал на съезд с автострады, следуя указателям, направляющим к ближайшей бензозаправке. Сэм остановился у бензоколонки с ярко освещенным магазином напротив. Часы на приборной панели показывали десять минут восьмого. Солнце зашло час назад, и небо приняло выцветший голубой оттенок.

Кас первым вылез из машины и побежал в магазин.

— Вот, — сказал Сэм, протягивая Треву две двадцатидолларовые купюры. Я не хотела знать, где он достал деньги. — Заправьте машину. На то, что останется, купите еды.

Ник вылез, чтобы наполнить бак. Трев распихал деньги по карманам и спросил меня:

— Тебе что-нибудь нужно?

— Бутылку воды и какие-нибудь крекеры.

Трев взглянул на Сэма, тот кивнул.

Я отстегнула ремень безопасности и выгнула спину, растягивая онемевшие мышцы. Когда я снова откинулась на спинку сидения, меня окружила тишина. Двигатель тикал, остывая. Сэм не сдвинулся ни на дюйм. Тишина давила, вызывая тревогу, и я не выдержала.

— Когда парни спрашивают у тебя разрешение, это из-за генных изменений? — спросила я.

— Думаю, да.

Свет, исходящий из магазина, освещал его профиль. В такой близости от Сэма я могла видеть крошечные бугорки на его переносице, как будто кода-то она была сломана.

— Ты что-то вроде лидера? — спросила я, вспомнив термин "альфа" из его файла.

— В каком-то смысле.

— Ты знаешь, что именно сделали с вами эти изменения?

Сэм устремил взгляд к дальнему краю стоянки и вздохнул.

— Я стал чем-то большим, чем просто человеком, но не пойму, насколько сильно изменился, пока не узнаю, каким был раньше.

— Думаешь, адрес, который дал мой отец, подскажет нам, откуда начинать поиск вашего прошлого?

— Да.

Сквозь витрины магазина я увидела, что Кас и Трев подошли к прилавку и высыпали у кассового аппарата кучу товаров. Как бросил на нас с Сэмом внимательный взгляд. Я ощущала и взгляд Ника, наблюдающего за нами из-за бензоколонки. Они все чувствовали, что Сэму некомфортно.

— Вы все связаны, — сказала я, осознав это только сейчас. — Такое ощущение, что ты знаешь без слов, что чувствуют другие.

Мне вспомнилось, как мы с Сэмом только начинали играть в шахматы. Он все время давал мне советы, потому что я абсолютно ничего не знала. Он был гением, когда дело касалось стратегии.

— Речь идет не просто об игре, — сказал он мне однажды вечером в конце декабря. Это было задолго до того, как я получила разрешение спускаться вниз. Каждый мой вздох тогда казался мне слишком громким, как будто звук моего дыхания мог проникнуть через вентиляционные отверстия и разбудить отца.

— Фигуры — это всего лишь малая часть игры, — продолжил Сэм. — Ты также должна знать своего оппонента. Изучай соперников, когда они обдумывают следующий ход. Иногда ты можешь понять, как они пойдут, еще до того, как они сами это решат.

— Это неправда, — усмехнулась я.

Он закинул руку на спинку стула.