И сейчас эти демонические глаза были устремлены на миньона, связанную усиками облака, как плющом, за корявые руки и ноги, удерживаемую на месте без надежды на побег.

Рядом стоял связанный падший ангел, которого Захариил привёл сюда несколько месяцев назад. Мужчина отказывался вести себя нормально, причиняя неприятности новой королеве титанов, и поэтому Захариилу, которому приказали снискать её благосклонность, пришлось лишить его свободы.

Захариил обратил внимание на других ангелов. В дальнем углу Колдо чистил свой изогнутый меч, казалось бы, не обращая внимания на остальной мир. У ангела была загорелая кожа и чёрные глаза, такие глубокие и бездонные, как яма отчаяния. Также у него была густая чёрная борода и длинные чёрные волосы, которые спадали по спине множеством косичек.

Когда Колдо был ребёнком, демоны оторвали ему крылья. А из-за его юного возраста, регенеративные функции ещё не развились, поэтому крылья не выросли и никогда не вырастут. Вместо них его плечи, спину и ноги покрывали татуировки тёмно-красных перьев, изображающих крылья, которых, должно быть, он жаждал каждой клеточкой своего тела. Не то, чтобы Колдо когда-нибудь жаловался. Он не был многословным, а те слова, которые он произносил, были глубокими, хриплыми и леденящими душу.

Джамила расхаживала перед демоном. С тёмной кожей, длинными волосами, каскадом спадающими по спине и глазами цвета сладчайшего мёда, она была настоящей представительницей вестников радости, превратившаяся в воина после того, как осмелилась пойти в ад, в одиночку, чтобы спасти одного из своих человеческих возлюбленных.

Прошло несколько недель с момента её появления, и хотя ей удалось спасти дух человека, ей не удалось спасти себя. Что-то внизу изменило её. Джамила больше не смеялась и не порхала без забот по жизни. Никто не был столь подозрительным, как она. Зло мерещилось ей за каждым углом.

До ночного сражения Захариил не понимал, почему Джамилу отдали ему на попечение. Теперь он это знал. Очевидно, у неё была проблема с исполнением приказов... не говоря уже о том, что она больше ни в грош не ставила человеческую жизнь.

Джамила должна быть наказана. Возможно, она станет плакать.

"Я должен был выбрать пятым в свою команду Акселя."

Мужчина был непочтительным, всегда смеющимся, одержимым сеянием хаоса, но он бы не пролил, ни одной слезинки, когда Захариил объявил бы ему приговор.

Ксерксес заметил Захариила первым и выпрямился. Остальные последовали его примеру.

— Человеческая девушка, — произнёс Тэйн. — Мне бы хотелось вернуться за ней.

"Неужели он всё ещё думает о ней?"

— Нет необходимости. Она здесь, со мной, — ответил Захариил неожиданно резким тоном. — Как только мы покончим с демоном, расскажешь мне всё, что ты о ней разузнал.

В глазах Тэйна появился довольный блеск, который больше всего произошедшего за этот день разозлил Захариила. "Неужели он надеялся её заполучить?"

— Я ещё ничего не разузнал. Не было времени.

Ещё один невыполненный приказ.

— Найди время, как только освободишься.

В его тоне было что-то такое, что заставило Тэйна понять. И вместо обычных препирательств, он кивнул.

— Будет сделано.

— Что это ещё за человеческая девушка? — поинтересовалась Джамила.

Захариил пропустил её вопрос мимо ушей.

— Единственный человек, который должен тебя волновать — тот, которого ты убила во время сражения.

— Да. Ну и что? Что с того, что я его убила? — выпалила в ответ Джамила, и Захариил услышал не озвученное "Как делал ты. Как делали остальные."

Захариил сузил на ней глаза, в которых сквозило принятое решение.

— Сколько раз за последние три месяца я говорил тебе о том, что не стоит уничтожать демона, если для этого придётся пожертвовать человеческой жизнью? — Он мог отвести Джамилу в сторонку, отчитать в уединённой обстановке, но она выставила свой промах на всеобщее обозрение, поэтому и отвечать будет в присутствии остальных.

Её щёки вспыхнули. Джамила обвела взглядом присутствующих, прежде чем снова сфокусировать его на Захарииле.

— На протяжении последнего месяца, ты упоминал об этом, как минимум один раз в день. Так что, я полагаю, что около девяноста раз.

И это не было преувеличением.

— Тем не менее, ты всё равно убила человека.

Джамила вызывающе вздёрнула подбородок. Её глаза казались почти чёрными из-за опущенных ресниц, и были совершенно сухими.

— Убила. Он насмехался надо мной, используя человеческое тело.

Слишком часто за сегодняшний день женщины разговаривали с ним, вздёрнув подбородок. Это уже слишком. Аннабель это было позволительно, потому что она была человеком и не знала ничего лучшего, и у неё не было другого способа показать своё недовольство. И Захариил, как это ни странно... был очарован ею. Но в данном случае всё обстояло иначе.

— Настоящий воин знает, как не реагировать на оскорбления. За твоё бунтарство я получу ещё одну порку. Не ты. Я. — И, возможно, это было проблемой. Джамила не задумывалась об ответной мере. Как и остальные.

— Мне жаль, — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Именно так Захариил отвечал своему Божеству, но, естественно, без раздражения.

— Ты сожалеешь вовсе не о своём поступке, а о том, что я вменяю тебе вину. — В тот момент, когда Захариил осознал, что произнёс, он нахмурился.

Неужели Божество прямо сейчас над ним смеётся? Оно сказало те же самые слова Захариилу.

Какой поворот событий. Захариил из непокорного превратился в достойного подражанию, просто чтобы продолжить сражаться с существами, мучившими его брата. Но его солдаты посчитали бы, что он ведёт себя с ними хуже, чем Божество поступало с ним.

Джамила не ответила, а лишь упрямо поджала губы.

— Джамила, если подобное снова произойдёт, я заставлю тебя страдать так, что ты и представить себе не можешь, и любое наказание, которое я за твой проступок получу, я верну тебе сторицей. — После следующей порки он сможет такое сделать. Например, сегодняшний раз мог стать примером. — Ночью ты посетишь каждого члена моей армии и извинишься за свои действия. Ты будешь молить об их прощении... за то, что являешься причиной того, что завтрашнее утро они проведут в человеческой форме, — со скрытыми от посторонних глаз крыльями, — прочёсывая каждый переулок и улицу в округе Моффат, штат Колорадо. — В поисках мест преступления.

Оскорбительно для неё — поучительно для остальных. Каждый извлечёт свой урок.

Джамила склонила голову, но не заплакала.

Отлично.

— Каждый, кто осмелится ослушаться приказа, станет пленником моего облака до конца этого года. Больше я не намерен терпеть вашу непочтительность. — Захариил встретил пристальный взгляд каждого из воинов.

Они склонили свои головы. Стоило признать, без энтузиазма, но всё-таки склонили.

— Давайте больше не будем говорить об этом, — произнёс Захариил.

Ксерксес ткнул пальцем в сторону падшего ангела.

— Кто это и почему он здесь? — Наступила пауза, а затем он добавил: — Если мне позволительно об этом спрашивать?

Смена темы разговора оказалась кстати.

— Его зовут МакКэдден, и теперь он на вашей ответственности.

МакКэдден совершил преступления против своих соратников ангелов и против людей, и всё ради женщины, которая даже не желала с ним быть.

Но почему его признали неугодным на небесах, лишили крыльев и скинули на землю, чего не происходило с Захариилом и пятью его воинами, было загадкой. На первый взгляд МакКэдден не отличался от остальных воинов. У него были окрашенные в бледно-розовый цвет волосы, татуировки кровавых слезинок под глазами и серебряный пирсинг в бровях. А под всем этим, должно быть, таилась беспросветная тьма.

— Когда мы закончим, ты заберёшь его с собой и запрёшь у себя дома, — сказал Захариил. Он не хотел, чтобы падший ангел находился возле Аннабель. — И отныне я не несу ответственности за те преступления, которые он совершит. Теперь за это будешь отвечать ты.