— Вы риэлтор? — спросила Крисси.

— Я актриса.

Крисси засмеялась:

— Серьезно?

— Ага, — ответил Марк за Челси. — Она снималась в куче разных фильмов.

— Например?

— «Дерзкие и красивые», «Джуно», «CSI: Место преступления Майами» и еще в какой-то «Вперед, мясо» рекламе.

Челси была потрясена тем, что он запомнил.

— «Хиллшир Фармс», — уточнила она. Подняла глаза на Марка, затем перевела взгляд на его бывшую жену. — В основном я играла в фильмах ужасов.

Крисси высокомерно приподняла бровь:

— Кровавые фильмы?

Когда Марк заговорил, его голос был глубоким бархатным урчанием:

— Челси — настоящая Вопящая королева. Ты знаешь, я всегда был неравнодушен к крикуньям. — Он улыбнулся: медленный, сексуальный изгиб губ.

— Это одна из твоих проблем.

— Это никогда не было проблемой.

Может, дело в его улыбке. Может, в теплом прикосновении его руки, но Челси не могла справиться с собой. Ее здравый смысл испарился, и она задумалась, что конкретно этот мужчина делал с женщинами, чтобы заставить их кричать. Она никогда не кричала. Однажды была близка к этому, но никогда не кричала во весь голос.

Глаза Крисси сузились:

— Вижу, авария тебя не изменила. Все тот же старый грубиян Марк.

— Увидимся, Крисси. — Убрав руку со спины Челси, он толкнул тележку в противоположном от бывшей жены направлении.

Челси шла рядом с Марком, поглядывая на него краешком глаза.

— Интересно.

— Для кого? — спросил он, заходя в хлебный отдел.

— Для меня. Она определенно принадлежит к тому типу женщин, что вы могли бы выбрать для брака или свидания.

— Что это за тип?

— Высокие. Симпатичные. Дорогие.

— У меня нет никакого типа, — он бросил две коробки «Уиттис» в тележку. — По крайней мере, больше нет.

Марк занес последний пакет с покупками в кухню и положил его на гранитную столешницу. Прислонив трость к столу, взял молоко и пару упаковок сыра.

Чуть раньше, до приезда Дерека, начало беспокоить бедро, и Марку пришлось выпить несколько таблеток болеутоляющего. Теперь, когда боль притупилась, он двигался с относительной легкостью.

— Не нужно раскладывать мои покупки, — сказал он Челси. Та открывала шкафы, пытаясь найти, где лежит соль.

— А что мне еще делать целый час? — Подол юбки скользнул вверх по ногам мисс Росс, пока Марк наблюдал, как она убирает на место пачку морской соли.

Он открыл рот, но забыл, что собирался сказать: взгляд приклеился к попке Челси, а ноги вросли в пол, как будто Бресслер снова стал мальчишкой, который отчаянно жаждет возможности мельком увидеть женскую попку. Словно юнец, а не взрослый мужчина, у которого этих попок было больше, чем он мог вспомнить. Челси опустила руку. Марк подошел к холодильнику и открыл дверцу.

— В следующий раз, когда Дерек придет, вам, наверно, лучше надеть брюки. — Он засунул молоко и сыр внутрь, но оставил дверцу открытой и вернулся к столешнице.

Повернувшись, Челси посмотрела на него, нахмурив брови, как будто ей не понравился его ответ.

— Почему?

— Думаю, вам придется играть в воротах.

Челси открыла рот и покачала головой:

— Ни за что. Этот ребенок сказал, что у меня дурной глаз.

— Я же вам объяснил, что это просто «грязный треп». Каждый хоккеист должен научиться этому. Я научился до того, как присоединился к выездной группе.

— Сколько вам было?

Он взял сливки и вернулся к холодильнику.

— Десять.

— Хорошо получалось?

Марк улыбнулся:

— На льду у меня многое получалось хорошо. «Грязный треп» был одним из многих моих талантов.

Челси оперлась руками о столешницу позади себя и скрестила ноги:

— Например, как заставить женщину кричать?

— Что? — Он рассовал все по маленьким ящикам и закрыл дверцу. — Вы имеете в виду мой разговор с Крисси?

— Да. Тот, который не очень подходит, чтобы вести его в самом центре «Хол Фудс».

Марк просто пытался добиться реакции от бывшей и добился. Он увидел раздражение в ее глазах. Не потому что затеял неприличную беседу в центре продуктового магазина, а потому что Марк напомнил Крисси о тех временах, когда заставлял ее кричать. Интересно, ведь то, что она делает или думает, давным-давно перестало беспокоить его.

— Вы все еще любите ее?

— Боже, нет.

Так почему он намеренно хотел рассердить свою бывшую жену? Марк не был точно уверен, но это имело какое-то отношение к тому, как бывшая посмотрела на его ассистентку. Он узнал этот взгляд. Как будто Крисси была лучше, раз подцепила старика, чтобы занять в загородном клубе более престижное место. Челси оттолкнулась от столешницы и направилась к Марку: каблуки ее туфель издавали легкое сексуальное «тук-тук» по плитке.

— Сколько времени вы в разводе?

— Чуть больше года.

Взяв коробки «Уиттис», она подошла к шкафу рядом с плитой. Открыла дверцу и встала на носочки: пятка выскользнула из туфли, а подол юбки поднялся вверх по бедрам. Вообще-то, хлопья лежали в кладовой, но кто Марк такой, чтобы останавливать это шоу.

— И что пошло не так? — спросила Челси, поднимая коробки над головой.

— Крисси любит деньги. Очень любит. — Он подошел к Челси сзади и забрал коробки. — Она бросила меня ради человека с бòльшим количеством денег и лучшими местами в загородном клубе.

— Более старый и богатый мужчина?

— Ага. — Марк легко поставил коробки на место.

Челси опустилась и взглянула на него через плечо:

— Не могу представить, каково это быть с мужчиной только ради денег.

— Значит, вы не похожи на большинство женщин.

По крайней мере, на тех, кого он знал.

С того самого момента, как только она направилась к нему по подъездной дорожке, а ветер принялся развевать ее волосы и приподнимать юбку, Марк сражался со стояком. Черт, да уже несколько недель, с того первого сновидения, он боролся с ним. Вот и положил ладони на плечи Челси и притянул к себе. Закрыл глаза и провел ладонями вверх-вниз по ее рукам. Он больше не хотел бороться с этим.

— Мистер Бресслер?

— Марк.

Она была теплой и нежной, а ее маленькая попка прижималась к молнии его джинсов «Лаки».

— Марк, я работаю на тебя.

— Ты работаешь на «Чинуков».

Повернувшись, Челси посмотрела на него ясными голубыми глазами. Марк задумался, сколько ему понадобится времени, чтобы снова сделать и ее, и себя сонными от желания.

— Ты можешь уволить меня.

— С чего бы мне это делать?

Вместо ответа на вопрос она сказала:

— Я твоя ассистентка. Есть правила, которые мы не можем нарушать.

— Мы их уже нарушили.

— Это моя ошибка. Я не должна была этого делать.

До ночи аварии Марк всегда гордился своим самоконтролем. Теперь снова положился на этот контроль и сделал шаг назад.

— Почему?

Проскользнув мимо него, она вышла на середину кухни.

— Ну, я… — Челси посмотрела себе под ноги и покачала головой. — Я не очень уверена. Ты симпатичный парень. — Она взяла апельсин, лежавший на столешнице. — В этом нет никакого смысла. Я и раньше работала на симпатичных парней и никогда не делала ничего такого. — Она покатала апельсин маленькими ладонями, и внизу живота у Марка все сжалось. — Никогда не хотела.

Он подошел к ней:

— Ни разу?

— Нет. — Она повернулась к нему, нахмурившись в замешательстве. — Я могу лишь предположить, что это из-за того, что у меня семь месяцев не было бойфренда. А, может, и дольше.

— Сколько времени прошло с тех пор, ты занималась сексом?

— Не помню.

— Если не можешь вспомнить, значит, это был плохой секс. Что, в большинстве случаев, хуже, чем вообще никакого.

Челси кивнула:

— Думаю, может быть, это просто подавляемые желания?

О Боже. Он взял ее свободную руку и провел большим пальцем по ладони.

— Это вредно для здоровья. — Ему ли не знать. У него-то как раз столько подавляемых желаний, что он вот-вот взорвется. Да, он мужчина, который привык к жесткому самоконтролю. И безусловно, он мужчина, который привык получать то, что хочет. — У тебя нежные руки. — И он хотел почувствовать эти руки на себе. Чтобы они касались всего тела. Рот Челси приоткрылся, но она ничего не сказала. Прижав к своей груди ее ладонь, Марк начал поднимать ту вверх, к своему плечу. — И очень нежный рот. Я много думал о нем.