— Я? — ошарашенно переспросила Ава, тут же забыв и про платочки, и про растекшуюся тушь. Собственное опоздание каким-то образом умудрилось выпасть из ее головы, а Хейз не только так и не придумала правдоподобную легенду, но и совсем не была готова импровизировать.

— Да. Ты, — строго кивнул Август и понимающе хмыкнул. — С парнем загуляла?

— Что? — окончательно опешила девушка, чуть было не оглохнув от громко екнувшего сердца. — У меня нет парня!

— Девушка? — глазом не моргнув, предположил Форд.

— Вы что, монетку подбрасываете? — взъярилась Ава. — Либо так, либо этак, а третьего не дано?

— Кто вас знает в наше-то время, — стушевался Август, отвернувшись к окну. — А ты молода, вполне ничего и больше не торчишь на работе круглыми сутками как поначалу. Не может быть, что у тебя никого нет.

— Вы действительно хотите обсуждать мою личную жизнь в такое время? — уточнила Ава, чувствуя, как у нее едва не сводит скулы от едва сдерживаемого гнева и раздражения. Но Форд вновь посмотрел на нее, и от его взгляда девушке стало неловко. Таким серьезным и в то же время полным отчаяния и горя она его никогда прежде не видела.

— Мой друг, которого я знал полжизни, умер сегодня, — ровным и бесстрастным голосом произнес он. — И если я не отвлекусь на что-нибудь, то сойду с ума, переваривая эту мысль.

Ава отвела взгляд и тяжело откинулась на спинку сидения. Внезапная вспышка гнева была вмиг потушена новым осознанием, что именно сегодня произошло, и того, что это не только ее единоличное горе. Марта. Август. Друзья, семья и коллеги. Бывшие студенты, которым Сэм столько дал и стольким помог. Ава не была одна. Она была одной из.

Одной из тех, кому теперь придется мириться с новой реальностью, в которой больше уже нет Сэма Симмонса, и как-то привыкать в ней жить.

Продолжая хранить молчание, Ава все же нашла платочки, вытерла щеки и, посмотрев в окно, тяжело выдохнула.

— Я проспала, — ответила она глухим бесцветным голосом.

— Я так и понял, — таким же тоном отозвался Форд.

— Телефон ночью разрядился, а я не заметила, — продолжила объяснять Хейз.

— Прямо, как Сэм, — хмыкнув, укоризненно покачал головой Август. — Только он потом еще сознавался, что какой-нибудь ерундой допоздна занимался.

Ава с мрачным видом облизнула пересохшие губы, сжимая в руках смятый платочек. Вновь обреченно выдохнула.

— Я играла, — нехотя призналась она.

— Покер? — заинтересовавшись, обернулся Форд. В ответ Хейз наградила его тяжелым и крайне циничным взглядом.

— Компьютерные игры, — недовольно уточнила она.

— Куда катится мир, — с наигранно печальными видом вновь покачал головой Август.

— Бильярд мне все равно всегда был ближе, чем покер, — легко пожала плечами Ава.

— Я же говорю, — ухмыльнулся Форд, смотря куда-то вперед, в невидимую даль воспоминаний о былом. — Прямо, как Сэм.

Ава промолчала. Вновь отвернулась, чувствуя, как к горлу подкатывает мерзкий комок, и неосознанно сжала платочек в руках так сильно, что острые ногти до боли впились в ладонь.

Дом Симмонсов располагался в типичном пригороде, где жили люди с достатком чуть выше или заметно больше среднего. Сам дом был старым, построенный еще отцом Сэма, который был весьма талантливым инженером. В молодости Сэм недолго успел здесь пожить, так как здание закончили перед его поступлением в университет и началом вольной самостоятельной жизни. Вернулся Симмонс только спустя годы, после того, как женился на Марте и у них родился их единственный сын Ник. То, что Симмонсы так и не смогли стать обычной американской семьей или, наоборот, если говорить критично и честно, с излишним рвением в этом преуспели — было уже совсем другим и непростым разговором.

У дома было припарковано несколько машин. Скорее всего, все они принадлежали друзьям и родственникам Марты, большинство из которых Ава знала либо поверхностно, либо только на словах. Так получилось, что она тесно дружила с четой Симмонсов, но от остальных держалась обособленно. С Сэмом и Мартой было хорошо и уютно, но в остальном Хейз вполне хватало и собственной родни.

Таксист высадил их у дома, даже толком не припарковавшись. Расплатился с ним Август, шикнул на полезшую за кошельком Аву, что не время считать, кто сколько должен, и они быстро направились к дому Симмонсов. Дверь была чуть приоткрыта, и первое же, что они услышали, ступив внутрь, был женский плач.

— Марта, — выдохнула Ава, бросившись к плакавшей на диване в гостиной пожилой женщине с седыми прядями в темно-русых волосах. Рядом с ней сидели еще две дамы примерно одного с ней возраста, а по гостиной, как на шахматной доске, расположились другие люди, убитые или смущенные общим горем.

— Ава, — судорожно выдохнула Марта, притянула к себе упавшую перед ней на колени девушку и крепко ее обняла. — Боже мой, Ава… Скажи, что это неправда.

— Прости, — выдавила из себя та, уткнувшись ей в плечо. — Прости, я хотела бы…

Вновь заплакав, Марта крепче прижала к себе Хейз, будто свое последнее спасение от внезапно обрушившейся катастрофы.

— Мне очень жаль, дорогая, — тихо произнес Форд, бесшумно подойдя к ним.

— Нам всем жаль, — раздраженно отозвалась одна из женщин, сидевшая рядом с Мартой. — Но как будто это что-то изменит.

— Долорес, не сейчас, — зло отдернул ее пожилой мужчина, стоявший у камина в глубине гостиной.

— О, да ладно, Фред, не будь лицемером, — обернувшись к нему через плечо, озлобленно скривилась в ответ женщина. — Все знают, что ты всегда не переваривал Сэма…

— Прекратите оба, — неожиданно твердым и холодным голосом приструнила их Марта и, выпустив Аву из объятий, выпрямилась. Слезы больше уже не текли по ее покрытому морщинами, но все еще красивому и породистому лицу, а темные глаза только слегка блестели. Взглядом жестким и даже жестоким она сурово окинула спорщиков и с куда большей теплотой посмотрела на Аву и Августа.

— Идемте, — с заметной усталостью позвала она, вытирая ладонью глаза и щеки. — Заварю вам чай.

Ава тут же вскочила на ноги и помогла Марте подняться. Не проронив больше ни слова, они вместе Фордом удалились из гостиной и закрылись на большой и светлой кухне.

— Извините их, — горько вздохнула Марта, принимаясь заваривать чай. — Долорес никогда не умела справляться с горем. Это чувство выводит ее из себя. Но мы так давно дружим, что я уже успела привыкнуть. В любом случае у нас у всех есть свои слабости. Что касается Фреда… Что ж, кузен действительно никогда не любил Сэма и всегда считал его главной ошибкой в моей жизни. Но не в моих правилах прислушиваться к человеку, который дважды разводился и каждый раз с шумом и скандалом.

— Осиное гнездо. Но главное, что без нас, — отмахнулся Август, снимая пальто, и одновременно с Авой сел за массивный дубовый стол в центре кухни.

— Ты им тоже никогда не нравился, — с грустной улыбкой по-дружески кольнула в ответ Марта, расставляя перед гостями чашки.

— И ладно. Всегда любил раздражать людей, — легко парировал Форд, расстегнув пиджак. Хозяйка дома только молча покачала головой, привычно поражаясь беспечности старого друга, и, наполнив кружки пряным чаем, села за стол вместе с остальными.

Немного покрутив в руках чашку и понаблюдав за тем, как танцуют на дне редкие чаинки, Ава закрыла глаза и собралась с духом.

— Как он умер? — прямо спросила она и посмотрела на Марту. На кухне повисла неприятная, давящая тишина.

Марта молчала несколько минут. Держа чашку обеими руками, она медленно потягивала чай и пустым взглядом смотрела на поверхность стола. Тихо было настолько, что можно было без проблем услышать, как переругиваются в гостиной друзья и близкие.

— Полиция сказала, что пожар в «Авроре» начался поздно ночью, — спокойным, но совершенно безжизненным голосом произнесла Марта. — Говорят, пожарные потушили огонь быстро. Все-таки само по себе здание было небольшое… Но спасти никого не успели. Они сказали, что Сэм задохнулся дымом. Может быть, если приехали чуть раньше, успели бы, но…