- Ты сможешь подержать конец, пока я обматываю? - спросил аристократ, примеряясь.

- Нет, для меня это тяжеловато, - разочаровала его я.

- А обматываешь хорошо? - с усмешкой спросил Костя, пока я сочувственно глядела, как он промокает.

- Все дыры на этой трубе замотаны мной! - гордо сказала я, не выдержав такого оскорбления.

- Ладно, тогда я тебе доверяю. Кажется, камень тоже ты загоняла.

Он забрал у меня полоску, без указаний приложил её в то место, где я запарилась ставить крестик, немного обернул, насколько хватало рук, и дальше предоставил дело мне.

В этот раз, пока я затягивала, материал даже ни разу не скользнул, так что мы управились в рекордные сроки. Нагревателем я прошлась по швам, и только вдоволь налюбовавшись нашим творением, наконец, озадачилась.

- Кстати, а что ты тут делаешь? - запоздало удивилась я.

Костя забрал свой зонт, но свернул его, не став прятаться - всё равно уже промок до нитки. Пальто, к счастью, не запачкал.

- Я вспомнил, что не спросил у тебя, когда ты работаешь. Я ведь даже адреса точного не знал, чтобы связаться по кристаллу.

- Ну, это небольшое упущение, всё равно кристалла у меня в каморке нет. Но, надо сказать, ты оказался очень кстати! - улыбнулась я, стараясь казаться милой. - Работаю я сутки через двое, если тебе ещё интересно. А что касается моего места жительства... То могу пригласить тебя в мой сарай на чашечку отравы, если не боишься.

- Я только за, - улыбнулся Костя.

Первым делом, зайдя в квартиру, я проверила воду. Была и горячая, и холодная, что меня несказанно порадовало. Костя с интересом осматривался, пока я бегала ставить чайник на горячую пластину и прятала немытую посуду торопливо в раковину, чтоб не выделялась. Зонтик гость поставил в свободный угол, пальто я забрала и повесила на гвоздь, который аристократ за вешалку не признал.

- Ты не против, если я немного ополоснусь? - спросила я, понимая, что выгляжу не лучшим образом. Даже селянки, наверняка, опрятнее смотрятся, чем горожанки, которые только что чинили трубу с криворуким джином.

- Я тебя подожду, - улыбнулся мужчина, устраиваясь на шатком табурете возле пародии на кухонный гарнитур.

- Ты бы лучше на кровать или хотя бы на диван, - предложила я. Если сама я пользовалась табуретом без задней мысли, то Влад и Николай им брезговали. И подозреваю, не из-за внешнего вида.

Костя рассмеялся, послушно пересел, а я убежала в небольшую комнатку приводить себя в порядок. Вышла совершенно счастливая, с мокрыми нечёсаными волосами и в домашнем чёрном платье, которое всё сильнее темнело на спине от мокрых прядей.

- Давно чайник закипел? - спросила я, в очередной раз пытаясь высушить полотенцем волосы. Потом бросила его на диван и взялась готовить чай.

Две ложки самых простых и дешёвых гранул в заварник, потом залить все кипятком, немного обождать, глянув в этот момент на своего гостя - казалось, всё так привычно, даже при явном несоответствии аристократа обстановке. На кровати с железными ручками, застеленной грубым пледом, проседавшей под его весом, Костя смотрелся так странно. Он не принадлежал моему миру, но решил прийти в него. Надолго ли?

- Давно ты здесь живёшь? - спросил мужчина, когда я обратила на него внимание.

- Года два уже, - прикинула я. Вспомнила, что нам нужен столик, и принялась вытаскивать раскладную конструкцию на колёсиках из небольшой «дыры» между шкафом и стеной. Для нормального стола у меня не хватало места.

- Решила вести самостоятельную жизнь без родителей?

- Я сиротка, - без обиняков ответила я. - У меня особого выбора не было. Но здесь намного лучше, чем в приюте, - улыбнулась я, расставляя подстаканники, затем стаканы, в которые осторожно, чтобы не расплескался, налила чай.

- А о родителях своих что-нибудь знаешь? - Костя не стал делать акценты на извинениях и тактичности. И без того понятно, что за столько лет я смогла смириться со своей судьбой.

- Нет, совершенно ничего. Скорее всего, я какой-нибудь внебрачный ребёнок, но никто ничего не помнит. Или не хочет помнить, много нас там таких, - со смехом закончила я, хотя воспоминания о приюте обычно улыбки не вызывали.

- Ты кого-то мне напоминаешь, но я никак не могу вспомнить кого, - чуть нахмурился Константин, но я только махнула рукой, присаживаясь рядом.

- Можешь не вспоминать, сейчас мне родители не нужны, я уже большая девочка. Да и без приданного как-то легче, чем с обременениями.

Пока я пила чай, подозрительно близко скатилась по «склону» кровати к своему гостю. Совсем забыла, что она так сильно прогибается под весом кого-то большего, чем я и Марк. Попыталась отсесть, но тут же съехала снова.

- Насчёт обременений ты совершенно права, - подтвердил Костя, деликатно не замечая моих перемещений. - Пока мои родители оставались живы - одни запреты: налево не смотри, эта девушка тебе не пара, дружи с вот этим, а не с тем - у нас вражда семействами.

- Да, от подобного судьба меня освободила, - весело согласилась я, делая последний глоток. Я и не заметила, как чай закончился.

Пока я ставила стакан, почувствовала, как рука гостя проводит по моим мокрым волосам, прилипшим к спине. Что-то внутри хотело возмутиться и заявить, что я вовсе не такая доступная, как он подумал. Я резко села, уже сделала серьёзное лицо, и вдруг замешкалась, глядя в его глаза. Меня ни к чему не принуждали, ни о чем не просили, ни к чему не склоняли. Мне предложили.

Вдоль позвоночника пробежали мурашки от нежности в прикосновениях рук. Может рано? - словно невзначай подумалось мне. Но я уже тянулась к нему, как привороженная, сама отдавая поцелуй. Не девочка уже, я знаю условия. Старая кровать безбожно скрипела, мокрые волосы неприятно хлестали по спине, а я задыхалась от едва уловимого аромата, исходившего от его тела. Наверное, я пахну только потом и нищетой этой каморки.

Дорогие браслеты раскатились по дощатому полу, покрытому опасными дырами, мускулы у Кости и без них оказались вполне приличные, хотя и не способные остановить эльфа. Он целовал меня, словно королеву, давая почувствовать разницу между всеми моими интрижками и этим одним, может и коротким, но профессиональным романом. Я никого и никогда так не хотела. Никого не умоляла не отпускать меня, не прекращать целовать.

Он гладил мою грудь, сжимая настолько нежно, что вместо боли растекалось наслаждение. Проводил по бокам, от бёдер до плеч, точно очерчивая мой образ, рисуя картину. А где-то там его наверняка ждала жена - чопорная располневшая аристократка с обвисшей кожей, которая начнёт хвататься за сердце и требовать капли, если всё узнает.

Легко, почти невесомо, мой любовник касался губами моей шеи, возле ушка - я задыхалась от жара, что обволакивал моё тело. Разворачивалась, сквозь дурман и поволоку смотрела ему в глаза... От поцелуев губы распухали, горели болюче-нежно, а внизу живота точно пульс бился, отзываясь на его прикосновения, остро, жгуче, желанно. А ведь у Кости точно есть дети, возможно, даже старше меня - я тонула в объятиях взрослого мужчины, я хотела его, тянулась к нему, впустила, обвила ногами...

Он был сверху, я вздрагивала под ним, извиваясь и выкрикивая имя так, чтоб все соседи, оставшиеся дома, меня ненавидели. А Костя шептал моё томно, с будоражащим придыханием.

После я не заметила, как легко уснула рядом с любовником, хотя кровать для двоих всегда казалась слишком тесной. Я не помню, отчего проснулась, но, глянув на настольные часы, поняла, что уже вечер. А Костя всё так же лежал рядом и гладил меня по волосам.

- Ты не устал? - взволнованно спросила я, понимая, как много времени он провёл рядом со мной.

- Нисколько, ты безумно занятная во сне, - усмехнулся он, я слегка покраснела, быстро подскакивая с кровати. Первым делом я нашла его браслеты, и только потом принялась за своё нижнее белье.